Татьяна Русуберг - Мир в хорошие руки
– Был бы с этого толк! – Бурчание в животе завершило утверждение восклицательным знаком. – Слушай, а у тебя пирожка там еще не осталось?
Пока я уминал последний из добытых Машурой шедевров толмачевской кулинарии, охотница на котов заваливала меня вопросами о… да, в общем, обо всем, на что падал ее взгляд. Кто управляет электричкой? Что такое электричество? Можно ли на нем летать? Как делают пирожки? Откуда берется капуста? Почему нельзя питаться кошками, а пирожками – можно? Девушка напротив через проход – вампир? А почему тогда у нее такие черные когти?
Пришлось основательно перетрясти свои познания в области физики, сельского хозяйства и секретов национальной кухни, переходя на русский, когда в рокханском не находилось подходящих слов. Обсудили мы и тему нашего неожиданного полиглотства – правда, пирожок к тому времени давно уже был уничтожен. Почти не споря, сошлись на том, что полеты между вселенными каким-то образом наделяют путешественников знанием языка мира назначения, хотя и родная речь при этом не забывается. В качестве эксперимента я поинтересовался:
– Do you think you can live in this world? I mean, if we never get you back?
Машура чуть призадумалась и вдруг выдала с американским акцентом:
– I think, I can live anywhere, if only I am sure, that my home world as I know it is still there.
– Жесть! – Я подпрыгнул на скамейке, на меня зашикали, и я спросил уже более спокойно. – А по-китайски тоже можешь?
– Оу джень шагуа! – заявила девушка и пнула меня тапком. – Давай лучше думать, как разыскать дракона Женетт!
– А зачем Женетт? – не понял я. – Волчка-то у нас все равно нету.
– Вот шагуа ты и есть, – тряхнула растрепанной шевелюрой Машура. – Да она единственная, кто может нам помочь!
– С чего ты взяла? – Я переждал очередной отлив пассажиров и пересел на лавочку рядом с моей спутницей – так ей пинаться не с руки будет, точнее, не с ноги. – Может, Ла Керт забыл тебе рассказать, что госпожа ваша Средний мир от скуки бросила? И Торбук всучила первому встречному, чтобы от проблем избавиться?
– Ты не понимаешь! – Упрямица с жаром дернула концы колготочного шарфа. – Женетт тебя выбрала, потому что считала, что ты справишься с задачей лучше нее. Конечно, она поможет, как только узнает, что случилось!
Святая простота! Ну вот что тут скажешь?
– Допустим, – согласился я, просто чтоб не слышать больше про мое «избранничество», – мы найдем драконицу. Допустим даже, она захочет спасти наши задницы. Но что Женетт может сделать без Торбука? Это в Среднем мире она хозяйка, а тут кто? Туристка?
Энтузиазма у Машуры чуть поубавилось, но сдаваться она не собиралась:
– А ты что предлагаешь? Плюнуть на все? Умыть руки? Ах да, конечно, чего суетиться. Ты-то дома скоро будешь, с мамочкой-папочкой. Тебе до чужого мира – как до пропеллера. Пусть там хоть трава…
Разозлиться по-настоящему я не успел. В двери тамбура протиснулись контролеры – здоровый бугай и каланча. Народ полез в карманы за билетами, какой-то студентик метнулся по проходу – видно, тоже зайцем ехал.
– Маш, смотри! – я пихнул разошедшуюся соседку в бок и сделал круглые глаза. – Дракон Женетт!
– Где? Где? – Машура чуть из халата не выпрыгнула.
– Там! – ткнул я пальцем в свободный от контролеров конец вагона и снялся с места. Создание Женетт помчалось впереди меня, ввинчиваясь между пассажирами с ловкостью штопора. Я постарался припомнить, какая станция следующая. Выходило, что «Аэропорт», но до нее еще надо было доехать. Хотя, если контры зашли только с одного конца, то оставался шанс отсидеться в хвосте…
– Ты, жид пархатый, будешь платить или выходить?! – донеслось прямо по курсу.
Мля, вот и попался студентик! Отборный мат и жалобные попытки жертвы восстановить справедливость подтвердили верность моего предположения: вторая пара контролеров прочесывала состав с хвоста. А в середине застряли я и Машура, все еще тщетно выглядывающая госпожу – вот непруха!
– Лиан, что там происходит?
Бедлам, наконец, привлек внимание иновселенянки, вставшей на цыпочки, чтобы рассмотреть источник шума. Я дернул ее за рукав – нечего зря маячить:
– Ничего. Я ошибся, это не Женетт была. Пора на выход – наша следующая.
На платформу мы вывалились без шума и пыли. Студентик выскочил из соседней двери, придерживаясь за подбитый глаз. Двери закрылись, контры поехали дальше.
– Все, Маш, приехали. Теперь лучше на метро.
Но Машура не отвечала. Разведя руки, будто собиралась взлететь, девушка застыла, задрав голову к серому, выстиранному дождями небу. Там, глухо рокоча и помигивая огнями, заходил на посадку самолет.
19
Дождь барабанил по пластиковому козырьку остановки с упорством почтальона, пытающегося доставить заказное письмо. Если бы оно предназначалось мне, в нем бы наверняка стояло: «Можешь сидеть до второго пришествия, удод. Она не придет. С приветом, Бог Погоды». Но для того чтобы убедить Машуру в этой очевидной истине, надо было вскрыть конверт и сунуть сообщение свыше под ее посиневший нос. Упрямица, похоже, скорее согласилась бы замерзнуть насмерть, чем покинуть свой сторожевой пост, так и не встретив дракона Женетт.
Вот уже третий час мы куковали в судьбоносной пластиковой ракушке под мигающим фонарем, сканируя автобусных пассажиров на предмет шляп и палатко-плащей. И того, и другого по случаю отстойной погоды было предостаточно, но каждый раз их носители оказывались бесцветными обывателями, достойными разве что титула совка.
– А у в-вас что, всегда так х-холодно? – Несчастная Машура скорчилась на лавочке, кутаясь в полы дождевика. С кончика носа свесилась крупная капля. Не дождевая.
– Это называется осень, – пробормотал я, провожая глазами тяжело отваливавшую от поребрика «семерку». Чей-то зажатый дверями зонт торчал, как укоризненно воздетый к небу черный палец. – Может, пойдем?
Девчонка только тряхнула мокрыми, облепившими щеки волосами. Передо мной встала сложная дилемма: с одной стороны, мне, как настоящему и единственному на опустевшей остановке мужчине, вроде полагалось предложить девушке свой ватник, с другой стороны, дубак был жуткий, и без ватника начну мерзнуть я. Может, если его не давать, Машура оставит-таки свою бредовую затею?
– Слушай, с чего ты вообще взяла, что Женетт припрется именно сюда? Если она действительно захочет нам помочь, то отыщет нас и в местечке потеплее.
Девчонка взглянула на меня, как на слабоумного:
– А как госпожа узнает, что нам нужна помощь, а? Нет уж, ты встретил ее тут в прошлый раз, значит, она может появиться еще. Может, она все время на автобусе ездит.
– Ага, – фыркнул я, – и на Землю она переселилась от тоски по общественному транспорту.
Машура притворилась глухой и принялась с показным интересом рассматривать рекламный плакат, сменивший голую тетку из Анталии. Вместо целого тела во тьме теперь сверкала одинокая задница, снабженная надписью «Твои любимые пельмешки». Но от меня так просто было не отделаться:
– По-моему, Маш, до тебя еще не доперло, где мы оказались.
Презрительное молчание.
– Так вот, к твоему сведению, сидим мы с тобой глубоко в… – я сглотнул лезущее на язык грубое слово, – э-э… между пельмешками!
– Возможно, – вздернула дрожащий подбородок Машура, – но вот мой папа говорит, что из любой ситуации можно найти выход.
– Может, в мире Оси оно и так. – Я пнул смятую пачку «Мальборо». Она вылетела под дождь, поток грязной воды подхватил яркую бумажку и потащил к ближайшему стоку. – А вот у нас действует другое правило. «Из любой жопы есть выход – идите на свет в конце туннеля». И лохи идут. А знаешь, что там?
– Что? – сверкнуло на меня глазами чудо в тапках.
– Унитаз!
Машура фыркнула и отвернулась туда, где служба 01 убеждала граждан при пожаре отправлять СМС с текстом «pojar» на номер 4242. Более идиотской рекламы я еще не видел.
– Лиан, – вдруг окликнула меня спутница, позабыв, что ей полагается дуться, – а что такое «сымысы»?
Я объяснил, хотя без мобильника это оказалось нелегко: моя старенькая «Нокия» уже месяц валялась дома по причине отсутствия средств на счете. Который раз за день я почувствовал себя каналом «Дискавери» в плохом русском переводе. Чувство было смешанным: внезапно я осознал, как мало понимаю свой родной мир, и как мало задумываюсь о том, что делает возможным существование привычных вещей. Что я буду делать, когда любопытная Варвара спросит об устройстве девайсов посложнее, вроде компьютера или айпода?
От гастронома под гордой вывеской «Круглосуточный супермаркет» раздались девчачье хихиканье и пьяные голоса. Я обернулся, но тут же дернулся обратно и ссутулился на скамейке, стараясь втянуть голову в плечи. Поздно – нас заметили.
– Эй, чмошники! Из какой деревни приехали?
А я-то надеялся, что занудный дождь, распугавший даже алкашей у точки, удержит девятый «Б» дома. Но мне сегодня явно не везло – у тусовки кончилась выпивка. За ней послали самых заменимых – Промокашку-Макаева и Петюнчика. Янку Шпонову то ли дали героям в нагрузку, то ли сама приклеилась. Судя по беспричинному хихиканью, Шпонка уже дошла до кондиции:
