Леона Шелл - Это всё она
Обзор книги Леона Шелл - Это всё она
Леона Шелл
Это всё она
Пролог
К вечеру пляжи на Кейп-Анн опустели.
На фоне огромного безоблачного синего неба, сливавшегося на горизонте с такого же цвета необозримым океаном, фигурки стоявших у кромки воды купальщиков, совсем уже немногочисленных, казались бронзовыми статуэтками. Сходство усиливало почти полное отсутствие одежды на загорелых телах людей. Впрочем, в это время можно было порезвиться на теплом песке и в освежающих волнах Атлантики и в чем мать родила.
Преодолевая искушение окунуться в прохладную океанскую воду, полицейский дорожной службы Сондерс медленно проехал вдоль пляжей. Взглянув на часы, решил, что пора возвращаться в участок, сдавать смену и побыстрей отправляться домой: сегодня будут транслировать бейсбольный матч из Сан-Франциско. Сержант нажал на газ и по шоссе, идущему вдоль побережья, проехал до большой рощи, где сбавил скорость, — здесь находился оздоровительный детский лагерь и дорожный знак предписывал осторожную езду.
За рощей шоссе выходило на федеральную скоростную автостраду и можно было разогнать «шевроле» хоть до ста миль. Но Сондерс не любил носиться очертя голову без особой на то нужды — насмотрелся за годы службы на тяжкие дорожные происшествия, связанные, как правило, с быстрой ездой. А вот возвращавшиеся с пляжей лихачи, особенно молодежь на шикарных машинах, любили проехать с ветерком. Ну что ж, их дело. Безудержные удаль и лихачество присущи не только техасским ковбоям, но и молодым отпрыскам чопорных жителей старомодной Новой Англии. На хайвэе, как и в прериях, особых правил поведения нет — главное не задирайся и не высовывайся, не мешай другим и не нарушай рядность движения. Сержант же и в силу характера, и по старой служебной привычке предпочитал езду в среднем ряду, а чаще вообще наблюдал за порядком, стоя на обочине дороги.
Полицейский «шевроле» быстро нагоняла машина ярко-красного цвета, заметного издалека даже в угасающем свете дня. Когда она поравнялась с патрульным, тот взглянул на нее. В салоне «форда» сидела веселая компания юнцов и девиц, горланивших последний хит недели из молодежного песенного репертуара.
— Привет, шериф! — со смехом прокричал паренек, высунув белобрысую голову из окошка.
Сержант погрозил ему пальцем, но останавливать «форд» не стал — нарушений движения со стороны водителя не было.
— Чертовы сопляки, — ругнулся вслед полицейский, провожая взглядом быстро уходящий вперед красный автомобиль, и переключил внимание на другой транспорт. Со стороны пляжей полуострова Кейп-Анн реденьким потоком неслись легковые автомобили запоздавших любителей океанских купаний, а по встречным полосам на север ночным рейсом тянулись огромные трейлеры под яркими брезентами и белоснежные рефрижераторы. Некоторые водители уже включили подфарники.
До Ньюфилда, где находился окружной участок дорожно-патрульной службы, оставалось пять миль, и Сондерс удовлетворенно хмыкнул, поблагодарив Бога, что смена прошла спокойно, без происшествий. Впрочем, тут же осекся: радоваться будешь, когда вылезешь из машины. Движение на скоростных дорогах полно неожиданностей и требует внимания — уж он-то это знает. Самые невероятные ситуации раскручиваются здесь порой со стремительностью сюжета боевика.
Плавно поднимаясь на холм, магистраль уходила влево, и неровная местность скрывала дальний обзор. Преодолев небольшой подъем, Сондерс пошел на поворот. За ним можно будет прибавить скорость. Отсюда дорога прямехонькой лентой уходила к самому горизонту. В сумерках он был едва различим, зато впереди, сразу за поворотом, в свете фар остановившихся на обочине машин, был виден лежавший на крыше автомобиль. Он съехал с невысокой дорожной насыпи на поле и опрокинулся. Сержанту даже показалось, что задранные вверх колеса еще продолжают вертеться. Сердце Сондерса похолодело, когда он узнал красный «форд». Бедные юнцы с подружками! Что с ними стало? Полицейский резко затормозил, пристроился за одной из стоявших машин и выскочил из «шевроле». К нему тут же подбежал взволнованный мужчина.
— Сержант, там человек! Кажется, дышит и крови вроде нет…
Сондерс облегченно вздохнул — значит, перевернулась двойняшка обогнавшего его «форда». Он направился к машине. Крышу сильно примяло, покореженная дверца была открыта, и из проема выглядывала верхняя часть тела мужчины, распластавшегося на земле. Сержант нагнулся и пощупал пульс. Живой! Увидев валявшиеся рядом документы, выпавшие из кармана неудачливого водителя, он поднял их, быстро пролистал паспорт и поспешил к рации в «шевроле».
— Дежурный! Говорит сержант Сондерс. На четвертой миле автострады Ньюфилд — Кейп-Анн дорожное происшествие. Высылайте «скорую». В аварию попал мексиканский гражданин…
1
Перед званым обедом гостям предложили аперитивы. Потягивая сухой шерри из высокого бокала, Дора вежливо улыбалась серьезному молодому человеку, который до небес превозносил достоинства ее брата. Как будто она сама о них не знала… Барни, который на десять лет старше Доры, имеет все качества, необходимые будущему конгрессмену, включая незапятнанную репутацию в деловом мире и преданную красавицу-жену.
Девушка согласно кивала в ответ на хвалебные речи собеседника, но сама в это время думала о другом. Ей было совсем неудобно в шикарном, но безумно узком платье, одолженном женой брата. Та настояла, чтобы на вечере, посвященном выдвижению Бернарда Эллисона кандидатом в члены конгресса на предстоящих выборах, золовка надела именно это платье. Сейчас Дора размышляла о том, как в этот наряд ухитрялась влезать Сесиль.
Вывод был жестоким: наверняка невестка в этом роскошном платье и вздохнуть не могла, иначе черта с два она отказалась бы от него…
Впрочем, вполне вероятно, что Дора была несправедлива к ней. Не исключено, что Сесиль руководствовалась благородным стремлением сделать все возможное, чтобы Барни не был опозорен появлением младшей сестры в платье, не принадлежавшем знаменитому модельеру. И хотя бюст у Доры был более изящен, чем у невестки, она все же не могла чувствовать себя в этом футляре из темно-бирюзового ворсистого крепа комфортно.
Двадцать человек должны были разместиться в великолепной столовой за длинным обеденным столом в чиппендейловском стиле, в блестящей полированной поверхности которого отражались белоснежные накрахмаленные салфетки, хрустальные фужеры и столовое серебро. Дора сама наблюдала за тем, как сервировали стол, в то время как флористы подбирали цветы, чтобы украсить ими дом.
