Галина Маркус - Сказка со счастливым началом
– Ты же оставил записку, отец ей и…
– Нет, Сонь, – Дима поднял на неё потяжелевший взгляд.
– Она про тебя знает.
– Что – про меня? – подняла брови Соня.
Он неопределённо дёрнул плечом – не хотел повторять обидные слова. И Соню как озарило.
– Дима… – медленно произнесла она. – Ты это сам сотворил, своими руками! Я же просила тебя – не надо! Господи, мы бы выиграли пару спокойных дней! Какого же ляду…
– Да зачем ей стучать-то, не понимаю!
Оба, разумеется, имели в виду Нину Степановну.
– Просто она подстраховалась! Вдруг твои на неё наедут – мол, знала, а не сказала.
– Но не могла же она сказать о тебе плохое! – возмутился он, невольно проговорившись.
Соня усмехнулась.
– А зачем плохое? Достаточно сказать правду. И знаешь, на месте твоей мамы я бы тоже… Любимый сын, надежда всей жизни, и – не пойми кто… Каждой маме хочется для своего ребёнка самого лучшего.
– Ты и есть самое лучшее! Они ещё это поймут! – горячо возразил он. – И не смей принижать себя – я не могу это слушать!
– Ты и сам-то не веришь, что они поймут, – устало произнесла Соня. – Знаешь… может, тебе лучше пойти домой? Зачем ещё неприятности…
– Никуда я не пойду! Мы едем к тебе, завтра у нас дела, – упрямо вздёрнул подбородок Дима. – Сонечка, пожалуйста, забудь об этом сейчас. Я всё возьму на себя, тебе не придётся волноваться.
– А я и не волнуюсь. Я всё и так знаю.
Она нервно подняла голову – по традиции «Макдональдса» над ними уже нависала парочка с подносом в ожидании, когда освободится столик.
– Пойдём, Мить.
Они встали и вышли. Он взял её за руку.
– Сонь… Машину придётся забрать. Иначе отца закозлит – он решил, что я бунтую. Обиделся сильно. Понимаешь, он мне эту тачку на день рождения подарил. Неохота сейчас нарываться. И мать надо встретить в пятницу – не на такси же её везти.
Соня растерянно смотрела на него – она не знала, как реагировать. Ей казалось, что всё, связанное с его прошлой жизнью, с фамилией Калюжный – опасно и должно быть отрезано от их быта. Одновременно она с горечью сознавала, что это невозможно. Прежняя жизнь просачивалась, пролезала в их отношения, и ничего поделать с этим было нельзя.
– И потом… Сонь, это проще и безопаснее, чем ловить такси и ездить с чужими. Эти водилы хреновы прав накупили – мне, например, страшно.
Аргумент про безопасность её сразил – мамина дочка. Да и светиться с Митей на улице не охота. В конце концов – что такого, просто машина, у всех есть автомобили. Пускай… В чем принцип-то?
– Ладно, – пожала плечами она. – Забери.
– Ага! – обрадовался он. – Завтра утром возьму, и…
– Значит, всё-таки сначала домой?
– Зачем? У нас автопарк… ну, то есть гараж. Он под охраной, на соседней улице, там же ремзона своя.
Поражённая, Соня молчала – такого размаха она вообще себе не представляла.
– У меня пропуск и ключи с собой, так что домой заходить не буду, – бодро продолжил Митя. – Сначала в загс, потом всё остальное, мало ли что…
Это «мало ли» напугало её так, что она даже не решилась переспросить, что он имеет в виду. Отец отговорит его? Силой удержит дома? Или Мите так проще – поставить родителей перед фактом? Соня отлично понимала, что так не годится, но она и сама боялась. Ей тоже казалось, стоит остановиться, и им что-нибудь помешает – обстоятельства или чья-то злая воля. В Мите она больше не сомневалась, но страх его потерять затмевал все её принципы, прогонял разумные мысли.
– Ты чего? – снова обеспокоился Митя.
– Очень устала.
– Всё, едем домой, – в его глазах загорелось понятное ожидание. – Сейчас тачку поймаю.
– Угу… А тебе не страшно – с водилами хреновыми? – съязвила она. – Может, на автобусе лучше?
– Лучше, – парировал Митя. – Но на тачке быстрее. А я уже… терпеть не могу… хочу тебя, Сонечка…
Он с силой сжал её руку. Соня подняла на него умоляющие глаза.
– Ты помнишь, что сказал священник? – тихо произнесла она.
– О… нет! – застонал он. – Только не это… Я с ума сойду! Да и какая же теперь разница?
– Митя… мы так много сделали неправильно. Я сделала. Понимаю, как это выглядит в твоих глазах, после Жени… Но с тобой… я так не хочу. Пожалуйста, давай сейчас послушаемся! Вот увидишь – нам это поможет. Иначе что-то случится… очень плохое. Ты же обещал – помнишь?
Он несколько секунд молчал, потом только сумрачно кивнул.
– Но спать я буду в твоей комнате, – сказал он.
– Слыхали уже… – вздохнула Соня.
* * *Но спать в её комнате ему не пришлось. Пока они ехали, быстро стемнело. Выйдя из такси, Соня заметила свет в своих окнах. – Анька… – выдохнула она.
И сама не поняла, что испытывает – облегчение или досаду.
– Мить… Тебе лучше сейчас не ходить. Ты – как красная тряпка для неё.
– И что – мне в подъезде опять ночевать?
– Может, пойдёшь домой и…
Ей самой ужасно не хотелось его отпускать, просто душа переворачивалась, но – сестра…
– Нет, не может, – категорично заявил он. – Никуда я не уйду! Подъезд так подъезд.
– Мить!
– В конце концов, она всё равно узнает, Сонь. Не надо вранья.
Он решительно потянул на себя дверь.
Соня открыла квартиру своим ключом – в коридоре никого не было, но из Анькиной комнаты слышались возбуждённые голоса. Бросив сумку у зеркала, Соня устремилась туда и замерла на пороге.
На полу, опираясь головой на диван, полулежал Костик. Вид у него был ужасающий: губа опухла, из разбитого носа текла кровь, на щеке – кровоподтёк. Рукав куртки порван, брюки – вымазаны в грязи, словно парень валялся в луже. Не надо было быть слишком догадливой, чтобы понять – Костика избили. Над с ним суетились девушки – Анька и Катя. Анька пыталась остановить кровь – рядом стоял пузырёк с перекисью водорода; Катя стаскивала куртку.
Соня с трудом сделала вдох.
– Господи, Аня, что?..
Все обернулись. Соня смотрела на сестру: кто её знает, что она сейчас устроит? Но той, казалось, не до разборок.
– Сонь… помоги! – взмолилась она. – Ему шевелиться больно… Что делать?
– Кто ж его так?!
– Да какая разница, кто! – заорала сестра.
– Так. Успокойся немедленно!
Соня сбросила с себя куртку и присела перед парнем.
– Где болит, говори?
– Спина…
– Шевелиться можешь?
– Да… только больно.
– А живот, голова – как?
– Я закрывался… Они по спине – ногами…
– Ясно. Может, почки, а может, и рёбра сломали. Скорую вызвали?
– Не будем мы никого вызывать, – замотала головой Анька.
– Это ещё почему?!
– Они… они сказали, что найдут его… а если мы кому скажем – тогда вообще убьют!
– За что – убьют? – раздался голос за спиной у Сони.
Дима появился в дверном проёме следом за ней. Анька подняла голову. Катя тоже замерла, уставившись на него. Она оскорблённо поджала губы, на глазах у неё выступили слёзы. Девушка перевела полный ненависти взгляд на Соню, однако ту волновала только реакция сестры.
Но Анька, казалось, даже не удивилась. В ней что-то переменилось, появилось нечто незнакомое, слишком взрослое. Она смотрела на Диму прозрачным, невидящим взглядом.
– Он денег должен! – ответила вместо неё Катя, пытаясь привлечь к себе Димино внимание. – Его на счетчик поставили.
– Кать… молчи! – замотала головой Анька. – Ничего не рассказывай!
– Ну и как мы тогда поможем? – спросил Дима.
– Не надо… мы сами… – сестра отвернулась.
– Ладно, хорош дурака валять. Ань, говори, что случилось! – потребовала Соня. – Или я звоню в милицию.
– Не надо… – Костик попробовал приподняться, но тут же застонал.
– Его надо уложить. Мить, помоги…
Все вместе не без труда переместили парня на диван – Костик совсем пал духом и ничем им не помогал, словно и руки, и ноги ему отказали.
– Сонь, ты сняла деньги? – неожиданно спросила Анька.
Вызова в её голосе не было, только озабоченность. Соня замерла – она совсем забыла о своём обещании.
– Сегодня – нет.
– А когда? Ты же сама сказала!
– Извини. Забыла.
– Ну, ещё бы, – губа у сестры презрительно дёрнулась.
– А сколько надо? Кому он должен? – снова вмешался Дима.
– Не твоё дело! – вяло огрызнулась та.
Соня нахмурилась. Самолюбие – самолюбием, но позволить сестре разбазаривать деньги, которые мать для неё откладывала? Соня не имеет на это права, да и Мара просила… И пусть Анька думает всё, что угодно.
– Имей в виду, – спокойно проговорила Соня, хотя тревога её нарастала. – Снимать наличные я не буду. Открою счёт на твоё имя и переведу туда.
– Но это целая история!
– И ещё. Сделаю это только, когда ты мне всё объяснишь…
– Да как ты смеешь! Это мои деньги! На что надо, на то и трачу! Ты… знаешь ты кто? Воровка!
– Спятила?! – Дима вытаращил на неё глаза. – Ты что несёшь?! Да ты…
– Мить, прекрати, – отмахнулась Соня. – Пусть говорит, что хочет. А я пока за неё отвечаю.
– Ага… нужна я тебе! – Анька метнула горестный взгляд на Диму. – За себя отвечай…
