Олег Бажанов - Самое лучшее случается неожиданно…
– Это ты, что ли? – попытался догадаться я.
– Светка говорит, лучше, если это будет женщина. И она согласна взять эту роль на себя. Ты ведь её знаешь и можешь доверять ей?
– Могу, – пожал плечами я. – Только это лишнее. Послезавтра выйду на работу, всё само собой войдёт в норму.
– Света – психолог, давай послушаемся её. Я дома сам частенько прошу её устраивать со мной всякие психологические сеансы. Очень интересно, а главное – снимается любой стресс. А у тебя столько всего произошло – для мозга и психики серьёзное испытание. Разгрузись немного. Светлана проведёт пару сеансов. Если не понравится, скажешь. Но тебе понравится – ручаюсь!
– Сколько это будет стоить? – полюбопытствовал я и почти сразу пожалел об этом. Колька изменился в лице:
– Я сейчас тебе сам устрою разгрузку… физическую! Друг называется!..
– Извини. Это я так спросил… для порядка. Она ведь работать будет. Ладно, давай попробуем. – Мне пришлось согласиться на Колькино предложение, чтобы не злить его ещё больше. – Когда?
– Сейчас я Светке позвоню. Узнаю. – Подружный полез в карман за телефоном.
Состоялся недлинный разговор между мужем и женой, с дежурным приветом мне и обещанием скоро приехать.
– Ну вот, – сказал довольный Колька, пряча телефон, – прямо сегодня и начнём.
– Как сегодня? – опешил я. – У меня тут не убрано, посуда не мытая… да и не готов я сегодня!
Подружный рассудил по-хозяйски:
– С посудой – это мы быстро. Светка приедет, пропылесосит тут у тебя. А ты давай, вставай за раковину и вперёд!.. А я сбегаю в магазин, куплю чего-нибудь к чаю. Светка сладкое любит.
Подружный умчался, оставив меня наедине с горой грязной посуды. Поминая его всеми нехорошими словами, я стоял у кухонного крана и намыливал тарелки пенящимся моющим средством. Странно, но на душе стало немного легче. Я подумал, что в жизни, наверное, ничего не поменялось: друзья остались друзьями, за окнами стоит солнечный летний день, и послезавтра меня ждет моя работа. А мама… она отбыла в другой мир, который, возможно, во много раз лучше нашего. А Вера… она тоже теперь живёт в лучшем мире, который выбрала сама.
Жена Кольки Подружного – Света – приехала через час, когда в заварнике уже подоспел настоявшийся чай, а на чисто вымытом кухонном столе аппетитно красовались фрукты и продолговатые пирожные с шоколадным кремом. Я тёр шваброй зал, а Колька в это время домывал полы в коридоре.
Наша беседа началась прямо за кухонным столом.
– Ты будешь моим психотерапевтом? – спросил я у симпатичной блондинки небольшого роста, но с уверенным взглядом и примерно одного с Колькой возраста.
– Давай будем говорить «наставником». Так правильнее. – Светлана открыто смотрела на меня своими чистыми голубыми глазами. Много лет назад на свадьбе Подружных, глядя в эти глаза, я почти серьёзно признался ей, что завидую её мужу. Но тягаться с крепышом Подружным мне было не с руки, да и Светлана любила его.
– Почему наставником? – удивился я.
– Мои полномочия должны быть немного шире, чем у простого психотерапевта. Конечно, беседы у нас с тобой будут проходить… но это не всё. Как я поняла из Колиных объяснений, причина депрессии – женщина. Я тоже женщина. И ты, Витя, сейчас за этим столом дашь мне слово, что будешь делать всё и поступать так, как я скажу. Думаю, что результат ты почувствуешь довольно скоро.
– Света, я не отказываюсь от бесед с тобой, но ты же знаешь, что свои проблемы я всегда решаю сам. И сам разберусь, что делать и как поступать. Не обижайся.
По выражению её лица я видел, что она приняла мои слова нормально. Чуть улыбнувшись, она сказала:
– Стремление решать всё самому выглядит соблазнительно, но часто бывает малоэффективно. Иногда надо уметь признавать свою слабость и не стесняться просить о помощи, особенно, когда ты в ней нуждаешься. Для этого у тебя должен быть свой круг – друзья, команда на работе, близкие, которые поддержат в трудную минуту. Пойми для себя, кто эти люди в твоей жизни. Простое обсуждение беспокоящих тебя вопросов с кем-то из них уже поможет выйти страхам, неуверенности, ослабит стресс и позволит взглянуть на происходящее со стороны. К тому же, эти люди могут увидеть тот выход, который не замечаешь ты сам, потому что они не так эмоционально связаны с ситуацией. Поверь, Витя, обращение за помощью к кому-то может не только ослабить стресс, но и укрепить твои личные отношения с этим человеком.
– Ты меня заинтриговала, – мне было всё равно, но я попытался улыбнуться как можно искренне, и постарался так же посмотреть на жену друга. – Всё-таки, если можно, чуть подробнее про роль наставника и твой интерес…
– Я помогу тебе ослабить стресс, ну, ты понимаешь… помогу сэкономить время и силы в налаживании отношений с людьми и женщинами в частности. А мой интерес?.. Я работаю над кандидатской диссертацией, тема которой касается выхода человеческой психики из пограничных состояний. Так что мы оба принесём друг другу пользу.
– Рад буду оказаться полезным науке, – это я произнёс вслух, в душе совсем не одобряя задуманное Подружными. Что я – кролик подопытный? Покосившись на сидящего неподалёку Кольку, сказал:
– Пообещай, Света, что не обидишься, если я не захочу продолжать твой эксперимент.
– Ладно, Витя, – тепло улыбнулась она. – Только ты завязывай с пьянками. И не смотри так хмуро! – Светлана дружески потрепала меня по волосам.
За жену вступился Колька:
– Ты, наверное, думаешь, Витёк, что найти хорошего психолога просто? Не жди, что кто-то согласиться тратить на тебя время и усилия, ничего не получая взамен. По крайней мере, Свете ты должен показать себя открытым и понятливым человеком и быть полезным для неё. Прошу, как друга – облегчи ей задачу.
– Пообещал уже! – попытался ещё раз улыбнуться я.
– О чём ты сейчас думаешь? – с этого вопроса Светлана начала нашу беседу с глазу на глаз, плотно прикрыв дверь зала и оставив Кольку на кухне мыть посуду.
– Знаешь, всё из головы не выходит… вчера был на кладбище и меня потряс один памятник. Черный такой большой камень, на нем высечено изображение девушки. И всего одно слово «Дочь…». И даты жизни. Молодая совсем.
– На кладбище? Ты думал о самоубийстве?
– А что в этом особенного? – произнёс я, не глядя на свою наставницу.
– Виктор, ответь на мой вопрос. Тебе необходимо выговориться. Иначе накопленная «критическая масса» сдетонирует. Ты думал о самоубийстве?
– Да, в последнее время я задумываюсь над этим. Ницше как-то признался, что лишь мысль о возможности самоубийства согрела много его безысходных вечеров…
Я не лгал, хотя не совсем понимал, как Светка может помочь мне своими разговорами о суициде. Пользоваться заумными словами я умел и без неё. Героями моих книг были врачи, следователи, диверсанты, журналисты, учёные – мужчины и женщины, поэтому мне много приходилось читать всякой литературы, в том числе и по психологии.
– Основание из-под твоих ног выбил уход из жизни мамы? – задала она свой следующий вопрос, сделав ударение на слове «мама». – Поверь, что, как не чужой тебе человек, я тебя понимаю и от всей души сочувствую. Я знаю все твои хорошие качества, ценю и отношусь к ним с самым глубоким уважением. Я, если хочешь, могу даже перечислить эти качества. Ты добрый, искренний, тебе чужды жадность, зависть и ненависть, не злопамятный, доверчивый. Ты одарён свыше тем, чего нет у других: у тебя есть талант. Он ставит тебя выше многих и многих.
– Нет, тут не только мама… – Я поднял взгляд и увидел устремлённые на меня внимательные женские глаза.
И вдруг почувствовал, что хочу исповедоваться им, исповедоваться хоть кому-нибудь, потому что не могу больше держать в себе всё то, что накопилось за последний месяц. Я начал свой рассказ с того, как много лет назад в курортном городке встретил совсем юную девушку, как оставил её, испугавшись за свою, только что приобретённую, свободу, как не узнал её через девять лет в красивой сильной женщине, но полюбил её в новом образе, как не верил в собственные силы и как мучился от этого…
Светлана слушала, не перебивая…
Подружные ушли поздно, оставив такое ощущение, будто ледяной айсберг накопившегося невыносимо тяжёлого груза, ещё не растаяв, уже соскользнул с моей души в тёплый океан общечеловеческого участия. И он обязательно растворится там. На это нужно лишь время. Боль в сердце осталась, но уже не давала знать о себе так остро, как раньше.
Я посмотрел на остатки водки в бутылке на столе. Шевельнувшееся в груди желание выпить тут же блокировалось приказом, который послал мозг: «Ты обещал Свете. Нельзя!».
Вздохнув, я убрал водку в холодильник. Странно, но теперь мне совсем не хотелось сидеть одному в квартире. Я позавидовал Кольке – какая всё-таки замечательная у него жена! Понимающая. Вот если бы Вера была такой!
Надев чистую рубашку и джинсы, я вышел прогуляться в светящийся вечерними огнями город, который ещё совсем недавно виделся мне однотонным серым пятном через окно.
