Олег Северюхин - Я вас поглажу мягкой лапой

Был я в этой Мексике, однако,
Щупал груди ихних баб,
Есть там городишко Акапулько,
И растет там старый баобаб.

Мужики у них там все Хуаны,
Есть ещё немного разных Педр,
Ну, а бабы сплошь там доньи Анны,
И богатство мексиканских недр.

Всем приезжим там дают лопатку,
Чтобы баксы в кучу загребать,
Могут также съездить по сопатке,
Грубияны там, едрёна мать.

Водку не закусишь ты бананом,
И не сваришь борщ из маракуйи,
На охоту не пойдёшь с Хуаном,
Будешь плавать в бухте, словно буй.

В тундре не нужны нам пирамиды,
Нам луна и так везде видна,
Сохраняй в прическе керамиды
И не пей там местного вина.

В тундре мы нашли недавно лапоть,
Весь в лапше и стойкий запах щей,
Мы не стали сильно его лапать,
Хоть с трудом, но догадались чей.

Веник мне намазали зелёнкой,
Зеленеть он будет целый год,
Стукнешься об пальму ты мошонкой,
Привяжи к ней наш чукотский лёд.

Вспомнишь и не раз ты про Чукотку,
Заползёт к тебе в рубашку вошь,
Розами не вылечишь ты икотку,
Если в холодильник не пойдёшь.

Будет тебе сниться край без края,
Будешь ты сморкаться прямо в снег,
А твоя подружка с базы Рая
Передаст в письме тебе привет.

Почитал поэта из глубинки,
Острый глаз и твердая рука,
На ушах висят сосульки-льдинки,
И на кухне из трески уха.

Он, как все друзья в России,
Без бутылки в баню не пойдет,
Ничего на свете нет красивей,
Чем в стакане с водкой лёд.

Ест он мясо с ближней фермы,
Кое-что гуляет и в лесу,
Ходит на охоту в мотошлеме,
Видел в зоопарке и лису.

Носят в Заполярье люди унты,
Только чукчи носят торбаса,
На оленях ездят манси-ханты,
Есть у них в чувалах колбаса.

Нет в винтовках новых патронташа,
Там патронов целый магазин,
Если в рюкзаке твоя поклажа,
То патрон достаточен один.

Моя баба будет шибко рада,
Надо же, любовничек какой,
Вот старухе будет-то отрада,
Если что, огреет и клюкой.

Ты в дому у бабы задержись-ка,
Надо бы дровишек напилить,
Покосился маленький домишко,
Надо и фундамент подкрепить.

Мы тебе, однако, шибко рады,
Чувствуем, что любишь мухомор,
Не боись, какие там затраты,
Будет у тебя всегда задор.

Я тебе придумаю сюжеты,
Позавидует и Лондон Джек,
Приготовим мы медвежьи котлеты,
Их ты не забудешь и вовек.

Так что, выходи скорей из дома,
Лыжи из кладовки вынимай,
Звездочка одна тебе знакома,
Страсти и желанья не ломай.

Смажу маслом я ружьё,
Уберу патроны,
Отдохнёт пускай зверьё,
Посидит в загонах.

Соберу своих друзей,
Стану Президентом,
Превращу свой дом в музей,
Пользуясь моментом.

Вот закончу кутерьму
И сниму кухлянку,
Секретаршею возьму
Девочку-смуглянку.

Поживу пока в Кремле,
В комнатке одной,
Посчитаю соболей,
Что поймал зимой.

Позвоню с утра куме,
А к обеду – куму,
Находясь совсем в уме,
Я поеду в Думу.

Депутатам толкну речь
О своих задумках,
Президенту – не перечь,
Не играй на струнках.

Лучше должность исполняй,
Не сори деньгами,
А не то получишь в глаз
Этими руками.

Без ремонта кабинета
Можно обойтись,
И без шведского паркета
Тоже можно жить.

Если в мраморе сортиры,
Знать богатая страна,
Сплошь чукотские эмиры,
Из провинции шпана.

Их страна не беспокоит,
И тем более народ,
Суррогатом их напоит,
И народ совсем помрет.

Где продукция заводов,
Где наука, – им скажу,
А где численность народов,
Все понятно лишь ежу.

Казнокрадов на работу
За границу мы пошлем,
О стране своей заботу
Пусть окупят нам рублем.

Пусть парламент проверяет
Как работает министр,
Ничего не потеряет
И в движеньях будет быстр.

Все расходы посчитают,
Пообрежут лишний жир,
Лимузины сгонят в стаю
И очистят гаражи.

Приголубят всех соседей,
Всем друзьям у нас почет,
И подарят им медведей,
И поставят на учет.

Перекрасят миноносцы
В светло-синие тона,
С русским флагом знаменосцы
Там, где русская земля.

Только срок у Президента
Очень малый для задач,
Осаждают претенденты,
Все с рецептами удач.

То поедем снова влево
Или вправо повернем,
Лихорадит от нагрева
Сумку с бедненьким рублем.

Что мы строим – не известно,
И куда затем придем,
И в России повсеместно
Днем мы ходим с фонарем.

Нет доктрины у России,
День прошел и с плеч долой,
Был у власти очень сивый
С деревянной головой.

А не плюнуть ли на должность?
Без кнута не прошибёшь,
И страна моя не лошадь,
Понимаш, едрена вошь.

Тут с народом надо вместе
Понастроить всем дома,
И заводов надо двести,
Довести их до ума.

Видно рано я с охоты
Из тайги сюда пришел,
Не хочу другой работы,
Мне и в тундре хорошо.

Мы шли на север, как на юг,
На зависть оптимисту Паганелю,
Не ходят так, не разорвавши брюк,
Торча на пляже целую неделю.

По штатам можно колесить,
И в штатах можно куролесить,
А можно оборвать у солнца нить
И небо тучами завесить.

На пляже не бывает Экспедиций,
И в барах с караоке под текилу,
По пьянке множество амбиций
Медсестрам показать большую силу.

Смотрю я, все ужасно рады
Поймать себе каймана, барракуду,
Сказать – я был на Эльдорадо,
Из форцелана там поставил зубы.

Вы в Мексике там бейте стре́лки,
Пройдитесь по Перу́ и Эквадору,
А я пойду добуду белки,
И шкурки их повешу в коридоре.

Я буду лекции читать в Татарии,
А по зиме проеду по Алтаю,
Не видел нашей я Швейцарии,
С алтайцами о жизни поболтаю.

Сейчас у нас весёлая пора,
Смеёмся каждый день и до упада,
Находчивым по нраву море и жара,
А нам туда вообще не надо.

Мне афрочукча подарил тамтам,
Как в телефон мы ими барабаним,
Японский чукча мне прислал татами,
Чтобы лежать и не ходить ногами.

Не все у нас, быть может, хорошо,
Но мы живём, однако, дома,
Пишите письма мне карандашом,
Чукотка, третий дом, охотнику Второму.

Сижу в засаде,
«Зауэр» три кольца,
Там высоко в гнезде
Птица сидит, не свалится.

У нее не получится
Взлететь высоко в небо,
Внизу океан плещется,
А в нем большой невод.

Людей вокруг много,
Не хватит всем кислорода,
Вокруг так убого,
Не все у нас для народа.

А вот идет совесть,
Коленки голы, как нервы,
Грустная эта повесть,
И я писатель не первый.

Мой громкий голос
В мире, как шепот,
Главный забыт вопрос,
В темных лесах ропот.

Ночь так длинна,
Но интересна засада,
С неба глядит луна,
Местных поэтов отрада.

Лег я на землю,
Звезды до ста считаю,
Радостной птичьей трелью
Утро придет, я знаю.

Приснился Пушкин мне случайно,
В моей рыбачил стороне,
И был он чем-то опечален,
Сказав потом тихонько мне,

Что хорошо в огромной тундре
В безмолвной белой тишине,
Чем ежечасно мозги пудрить
О том, что верен ты жене,

И что жена вне подозрений,
И что любезный всем Дантес,
На фоне разных заверений
В семью его совсем залез.

И … т-с-с, смотри, поклевка,
Давно крутился тут карась,
Налей на палец в кружку водки
И этим жизнь мою укрась.

Мы пили с ним за вдохновенье,
За тех, кто в море и в пути,
Промчалось быстро воскресенье,
Прощай мой друг и не грусти,

Что песни все мы не пропели,
И нету водки про запас,
Ты подожди меня с дуэли,
Я напишу стихи про нас.

И тут чего-то я проснулся,
В руках перо, флакон чернил,
А чтоб никто не усомнился,
Я этот стих вам сочинил.

Я на полки кладу свои книги,
Достоевский, Есенин, Второй,
Затыкаю я уши от визга:
Это что за писатель такой!!!

Я не член из Союза писателей,
Не носитель престижных наград,
Не тусуюсь в толпе почитателей
И не нюхаю менторам зад.

Я простой человек из глубинки,
От сохи, от станка, прямо с нарт,
Мне видны нашей жизни слабинки
И рубашки у крапленых карт.

Я не лезу в карман за деньгами,
У меня их по-прежнему нет,
Но зато вас согрею словами
За бесплатно, без всяких монет.

Я пою о бескрайних просторах,
О любви, что летит надо мной,
О ночных у костра разговорах,
О стремленье поехать домой.

Вот поэтому я и не Пушкин,
А нормальный охотник Второй,
Если хочешь, стихи мои слушай,
А не хочешь, на солнце не стой.