Владимир Гурвич - Баловень судьбы
– Но они же вооружены, у них пулемет, – не скрыла своего удивления Анастасия.
– Это не всегда самое важное. Если сделать все правильно, мы справимся. Вы умеете стрелять?
– Да, я ходила на охоту с десяти лет.
– Прекрасно. – Я протянул ей пистолет. – Когда они появятся, возьмите кого-нибудь на мушку. Но без моей команды не стреляйте. Борис, – позвал я пилота.
Тот успел забрести в какую-то лужу и теперь стал вылезать из нее. С его щегольской одежды стекала вода.
– Дай мне твой нож, – приказал я.
Он послушно протянул мне тесак. Я потрогал его, он был хорошо наточен.
– Вы собираетесь им убивать? – спросила Анастасия. В ее голосе смешалось отвращение с изумлением.
– А вы хотите, чтобы убили бы нас. Выбирайте, что вам дороже: ваша жизнь или этих подосланных подонков?
Но ответа я не дождался, так как снова послышался хруст веток под ногами. По звукам я определил, что если в первый раз они двигались неторопливо, то теперь шли очень прытко.
– Прячьтесь, – шепнул я.
Анастасия и Борис послушно укрылись за буреломом, я же притаился за стволом толстого дерева. Я внимательно прислушивался к раздающимся вокруг меня звукам, пытаясь определить по ним расположение противника. Судя по всему, они разделились, и каждый прочесывал свой участок. Именно на такой поворот событий я и рассчитывал. Теперь только оставалось ждать, пока кто-нибудь из них не окажется совсем близко от меня.
Ждать пришлось недолго. Я увидел, как в мою сторону идет один из этой четверки, высокий крепкий парень. Автомат он держал на изготовке. Я в мыслях проделал все то, что должен был сделать через несколько секунд на деле. Я боялся лишь одного, что из-за отсутствия практики могу допустить ошибку. А достаточно одного неточного движения, и я окажусь изрешеченным автоматной очередью.
Парень двигался прямо к дереву, за которым я стоял. Если бы он то и дело не озирался бы по сторонам, то вполне мог бы меня заметить. Внезапно он остановился, явно раздумывая, куда ему направиться дальше. Для него это было действительно судьбоносное решение: пойдет в одну сторону, найдет смерть. в другую… Я напряженно ждал, куда он сделает первый шаг, от этого зависело, рухнет ли мой план. Если он выйдет на то место, где прятались Анастасия с Борисом, то непременно их обнаружит. И тогда на всех нас можно ставить крест.
Парень продолжал двигаться вперед, неуклонно приближаясь к тому месту, где затаился я. Теперь нас разделяло всего несколько метров. Я буквально остановил дыхание и поднял нож. Ну, еще три шага, и я начинаю. Давно я так не волновался, как в эту минуту.
Парень сделал те самые три роковых для себя шага, и я оказался у него за спиной. Именно этого момента я с таким нетерпением и ждал. Стремительным прыжком я преодолел разделяющее нас расстояние и приземлился рядом с ним. Одной рукой я зажал ему рот, другой ударил ножом прямо в сердце.
Я вдавил ладонь в его рот и не позволил предсмертному крику вырваться из горла своей жертвы. Парень повернул ко мне голову, на миг наши глаза встретились. В его взгляде я словно бы прочитал вопрос: за что? Затем он стал падать. Я придерживал на всякий случай его тело, пытаясь определить, не имитация ли это. Затем отпустил его в свободный полет. Оно рухнуло на землю. Для него все было кончено.
Я поднял автомат, с пояса убитого снял запасной диск. Теперь, держа в руках оружие, я чувствовал себя гораздо уверенней. Сколько раз оно меня спасало из самых безнадежных ситуаций, дай бог выручит и на этот раз.
Я направился к бурелому. Анастасия вышла мне на встречу. Она все видела и все ее чувства открытым текстом были написаны на ее лице. Так смотрят, наверное, на страшного хищного зверя, растерзавшего невинное животное. Я бы много мог бы ей сказать в свое оправдание, если бы по лесу не гуляли еще трое желающих нас убить парней.
Где-то недалеко послышались чьи-то шаги.
– Прячьтесь! – прошипел я.
– Эй, Сержант, они убили Леху, – громко заорал хриплый мужской голос.
Наконец-то мне представилась возможность увидеть этого таинственного Сержанта. Это был верзила почти под два метра, косая сажень в плечах, грубое, перекошенное ненавистью лицо. В руках он сжимал ручной пулемет. Значит, это непосредственно ему мы обязаны тем, что вертолет вместе с нами едва не грохнулся на землю.
– Сука, этот парень убил уже второго! – громко воскликнул Сержант. – Дайте мне эту блядь, я его прикончу! Он должен быть совсем рядом. Ищите его! – приказал он своим подручным. – А ну-ка гляньте в том завале, – показал он пулеметом прямо туда, где притаились мы.
У этого парня была прямо звериная интуиция. Хотя вряд ли стоит этому сильно удивляться, так как по повадкам и по жестокости на эволюционной лестнице он располагался явно ближе к животному, чем к человеку. Сержант уже лежал на моей мушке, как в тот самый миг, когда я уже собрался надавить на гашетку автомату, он вдруг бросился на землю. Моя очередь пролетела над его головой.
– Пригнитесь! – крикнул я и что есть силы вдавил лежащую рядом Анастасию в землю. И в тоже секунду длинная пулеметная очередь вонзилась в высохший ствол совсем рядом со мной.
Нас спасло лишь то, что он не видел точно цели, и пока все очереди, которые он выпускал по нам, уходили мимо, их принимали на себя ни в чем не повинные деревья. Сержант понял, что выбранная им тактика не приносит желаемого результата. И надо отдать ему должное, он принял абсолютно верное с точки зрения тактики боя решение, что указывало на его военный опыт:
– Обходите его с двух сторон, – приказал он оставшейся у него живой силе, – я вас прикрою.
Дело принимало самый из всех возможных вариантов самый печальный оборот. Я не мог поднять головы, так как ее тут же? словно бритвой, срезала бы пулеметная очередь, а потому не мог и следить за передвижениями подручных Сержанта.
На раздумье у меня было вряд ли больше тридцати секунд.
Сержант лежал под деревом, прямо над ним нависала толстая тяжелая ветка. Она была сломана, но все же кое-как держалась.
– Анастасия, смотрите прямо вперед, – проговорил я. – Видите толстую, надломанную ветку?
– Вижу.
– Сможете попасть точно в место надлома?
– Я постараюсь.
– От меткости вашего выстрела зависит моя, да и ваша жизнь. – Цельтесь. Будете стрелять по моей команде. Пуль не жалейте, выпустите хоть всю обойму, лишь бы ветка обломалась. Я считаю: раз, два, три, четыре, пять. Стреляйте! – закричал я.
Анастасия произвела несколько выстрелов. Искалеченная ветка окончательно надломилась и упала прямо на голову Сержанта. Я вскочил на ноги, два бандита с двух сторон уже совсем близко подкрались к нашему лежбищу. Уверенные, что их главарь не позволит никому поднять головы, они пребывали в несколько расслабленном состояние.
Это-то их и погубило. Я выпустил очередь в одного, мгновенно развернулся и снова нажал на гашетку. Затем снова бросился на землю. Это я сделал более чем своевременно, так как Сержант за те несколько секунд, что я расправлялся с его людьми, успел сбросить с себя опутавшую его ветку и открыл по мне огонь. Но было поздно, оба бандита корчились в предсмертных муках, окрашивая зелень травы красной кровью. Их главарь не мог не видеть, что произошло с ними, и вперемежку с выстрелами в нас летели его яростные ругательства.
Я продолжал лежать, как можно плотнее прижимаясь к мягкому травяному настилу. Внезапно очереди и ругательства смолкли и, то ли мне показалось, то ли в действительности мой слух различил удаляющиеся шаги. Острожно я приподнял голову и увидел убегающего Сержанта. Я подтянул к себе автомат и послал вдогонку ему очередь. Но он спрыгнул куда-то вниз; по-видимому, там шел овраг. И это спасло его. Преследовать его я не стал, с меня было более чем достаточно только что завершившейся страшной бойни.
То, что я, то, что мы все остались в живых, с моей точки зрения было настоящим чудом из чудес. Почему-то я вспомнил Обозинцева, назвавшего как-то меня баловнем судьбы. Как ни странно, но он оказался недалек от истины, после всех этих ужасных событий, я сам начал в это верить. Сегодня я должен был как минимум дважды умереть: первый раз в вертолете, второй – здесь в лесу. А я даже не ранен. Если не считать царапины, правда, довольно глубокой, от которой неприятно саднит лицо.
И все же я все еще не верил в удачу и боялся, что Сержант вернется, да еще с подкреплением. Но интуиция мне подсказывала, что этого не случится, что мой страшный враг, которому я, кстати, не сделал ничего плохого, решил за благо ретироваться с поле брани.
Прошло не меньше пяти минут, прежде чем я осмелился встать в полный рост. Я бросил взгляд на два трупа, лежащих почти на равном расстоянии, только по разные стороны от меня. Сегодня я убил троих, а до этого еще одного. Когда я отправлялся в эти места, мне и в голову не приходило, что доведется участвовать в таких кровавых событиях. Я из армии то ушел, в том числе и потому, что не желал больше ни подставлять свою шкуру вражеским пулям, ни дырявить ее у других. И был абсолютно уверен, что больше заниматься такими делами никогда не буду. Но именно в этом глухом лесу прошлое снова накрыло меня.
