Леонид Нузброх - Посредник
– Предположим. И куда вы с ним пошли? К нему домой?
– Нет. Мы бродили по городу.
– Что?! И ты хочешь мне сказать, что из чувства жалости к совершенно незнакомому человеку ты оставил весёлую свадьбу, друга, девушку, с которой познакомился, только для того, чтобы молча бродить с ним по городу? Не верю! – стукнул майор кулаком по столу.
– Почему – молча? – я пожал плечами. – Мы разговаривали.
– О чём? – моментально жёстко спросил он.
– Трудно сказать. Слово в слово я сейчас вряд ли уже вспомню. Ну, насколько я помню, я спросил его…
– Нет-нет. Мне нужно слово в слово. И в лицах, – потребовал майор.
– В лицах? Хорошо. Попробую. Итак… Мы долго шли с ним по пустынным улицам. У Владимира из носа шла кровь, и я дал свой носовой платок, чтобы он не испачкал рубашку. Владимир задрал голову немного вверх, чтобы остановилась кровь. Поэтому какое-то время мы молчали. Когда он отнял руку с платком от лица, я спросил:
«Кто этот жлоб?»
«Её родственник».
«А что ему от тебя надо?» – я увидел, как при этих моих словах майор подался вперёд.
«Спроси его. Не хочет, чтобы я был с ней».
«А ты?»
«Всё равно я буду с ней… Не сейчас – так потом!»
«Оно тебе надо? – снова спросил я. – Ты же видишь, какие это создаёт для тебя проблемы! Я бы на твоём месте отступился и ушёл».
«Я что, спросил твоего совета?» – Владимир остановился и повернулся ко мне.
«Нет, но я…»
«Что – но я?! Ты что, не понял меня?! – взъярился он. – Я люблю её! А ты…Говоришь, ты бы ушёл? Так вот и иди! Катись отсюда и оставь меня в покое!»
– крикнул в лицо Владимир и, швырнув мне платок, ушёл прочь.
От неожиданности я даже не среагировал, и платок, коснувшись моей груди, упал на асфальт. Я поднял, но платок был перепачкан кровью, и мне пришлось выбросить его в урну. Потом я повернулся и пошёл в другую сторону, на свадьбу. Но когда дошёл до уличного фонаря, то вдруг увидел, что моя рубашка испачкана кровью Владимира. Ещё повезло, что не пиджак! Явиться на свадьбу в таком виде я, конечно же, не мог. Пошёл домой переодеться, думая, что ещё не поздно будет вернуться на свадьбу. Но когда пришёл домой, то мне уже расхотелось куда-либо идти. Я разделся, взял книжку и лёг.
– И всё? – недоверчиво спросил он.
– Всё, – ответил я.
– А как же друг?
– Друг?! А что с ним могло случиться? Не маленький, нашёл дорогу домой и без меня!
– Предположим, так оно и было. А куда пошёл Владимир?
– Откуда я знаю? Домой, наверное.
– О чём вы говорили при второй вашей встрече?
– Какой ещё второй встрече? Не было никакой второй встречи! Да и не могла она быть: он улетел рано утром из города.
– А ты откуда знаешь? – майор спросил, как выстрелил.
– Владимир сказал.
– Владимир? А почему ты об этом не сказал? – майор только и ждал какой-нибудь нестыковки.
– Забыл.
– Забыл?! Я ведь предупреждал тебя, что важна каждая мелочь, каждое слово! А ты – забыл! Это наводит на размышления…
– Ну, и что с того, что забыл?! Так теперь сказал!
Вспомнил – и сказал! Столько времени прошло: немудрено и забыть.
– И куда он полетел?
– Не знаю. Не сказал. Просто, когда я, желая подбодрить, сказал ему, что он сможет поговорить с Валей завтра или послезавтра, и всё у них будет хорошо, он ответил, что в этот свой приезд он её уже не увидит, потому, что завтра утром улетает.
– И всё?
– Всё.
– Точно всё? И больше ничего не сказал? Куда летит? Когда вернётся?
– Нет.
– А откуда ты знаешь, что её зовут Валя? Ведь я имени не называл! – его хитрый взгляд просвечивал меня, как рентген.
– Так она же сидела рядом со мной на свадьбе! Как можно сидеть рядом с такой девушкой и не познакомиться?
– Красивая?
– А вы что, не видели её? – ответил я вопросом на вопрос.
– Ты брось свои штучки. Мы не в синагоге. Здесь вопросы задаю я. Так красивая?
– Да, – обиженно ответил я.
– Понравилась?
– А как такая девушка, как Валя, может не понравиться? Да на неё там, насколько я помню, половина зала засматривалась.
– Мужская половина или женская? – пошутил он.
Но мне было не до шуток, и я не отреагировал.
Всё время, пока длился допрос, я был в каком-то обозлённом, взвинченном состоянии.
– Ну, и о чём вы с ней беседовали весь вечер?
– О разном.
– Конкретно.
– Конкретно? О революции, даровавшей девушкам свободу.
– Серьёзно?! С девушкой на свадьбе – о революции?! Ну, ты даёшь! А о чём ещё?
– Да ничего серьёзного. Пустой треп. Честно говоря, я даже не помню. Ну, вы же сами знаете, как это бывает: о свадьбе, женихе и невесте, погоде, городские сплетни.
– И ты не искал с ней встречи? Почему? Ты ведь сам сказал, что она тебе понравилась!
– Да, понравилась! Но я не люблю быть замешанным в такие истории.
– Какие «такие»? – опять жёстко спросил он.
– Такие. У неё с Владимиром проблема? Вот пусть они сами её и решают! А меня увольте: я не любитель подобных разборок.
– Врёшь ты всё. Говоришь, не искал, а встречался, – спокойно сказал он, пытливо глядя мне в глаза.
– Да, было пару раз. Но я не вру: первый раз – встретились случайно. По крайней мере, я её – не искал!
– И о чём говорили?
– Мы не разговаривали. Мы целовались.
– И только?
– И только.
– Почему?
– Я же уже говорил: пусть она сначала с Владимиром разберётся.
– Ты говоришь – пару раз встречались. Но не молчали же! О чём говорили?
– О чём говорят в таких случаях? Я говорил, что она мне нравится, давно искал такую, что я просто от неё без ума и что ради неё я готов…
– Ясно. А о Владимире – прямо таки ни слова?
– вернулся майор к интересующей его теме.
– Я что – дилетант?! Если вы действительно хотите уложить женщину в постель, никогда и ни за что не напоминайте ей ни об её парне, ни о муже. Лишнее напоминание об их моральном долге – только вредит!
– начал я поучать его.
– А откуда ты знаешь, что Владимир её муж?
– Владимир – её муж?! – я изобразил искреннее удивление. – А она мне об этом не сказала. Я-то думал, у них просто любовь!
– А в разговоре с Владимиром не упоминался «Посредник»? – майор пошёл ва-банк. Он буквально ел меня глазами.
– Нет. Не упоминался, – я уже так вошёл в роль, что был абсолютно спокоен.
– А почему ты не спрашиваешь, кто это?
– А зачем, если не упоминался. Мало ли в чём можно быть посредником? Наверное, какой-нибудь «купи-продай»? – с невинным видом спросил я его.
Майор с минуту молчал, вертя в руках аккуратно отточенный карандаш. Было видно, что ему этот допрос уже порядком надоел.
– Ладно. На сегодня хватит. У меня и кроме тебя есть достаточно работы. Продолжим в другой раз, – сказал он и подписал пропуск. – Пока ты свободен. Пока, – подчеркнул он. – Из города ближайшую неделю не выезжать. Вероятно, ты мне ещё понадобишься.
Майор выключил записывавший допрос магнитофон.
– Так ты вроде парень ничего. Хоть и еврей, – уже другим тоном сказал он.
– Это комплимент? – поддел его я.
– Что – комплимент? – не понял он.
– Что я – еврей.
Он упёрся в меня взглядом, но я был сама невинность.– Свободен, – ледяным тоном сказал майор.
Больше меня не трогали. Но ещё долгие месяцы я чувствовал за собой тень КГБ. Особенно это бросалось в глаза, когда выезжал из города. На пустынном шоссе в зеркале заднего вида я всегда замечал сопровождавшую меня на значительном расстоянии машину. Со временем я к этому привык настолько, что перестал обращать внимание. Они ищут «Посредника»? Пусть ищут. Им за это деньги платят.
Прошли годы. Все мои родные уже давным-давно жили в Израиле, и только я, как «последний из могикан», продолжал держаться за привычный уклад, не в силах оторваться от мест, где прошла лучшая часть жизни и где находятся могилы дорогих моему сердцу людей.
Но недаром говорят: мудрому Судьба служит поводырём, упрямого – тащит на верёвке. Хотя, думаю, просто пришло моё время. Я репатриировался. И уже здесь, в Израиле, встретив бывшего бухгалтера того самого стройтреста, где когда-то работал Валин отец, я узнал продолжение этой истории…
Владимира, за систематическую пьянку, в конце концов отчислили из училища. Вернувшись домой, в родной город, он, как мог, начал налаживать заново свою гражданскую жизнь. Устроился на работу, завёл друзей-собутыльников. И всё бы ничего, если бы не постоянный вопрос: где Валя? Если бы не прошлое, мучавшее по ночам.
Учебка. Египет. Пески. Гибель друзей… Владимир просыпался в холодном поту, шёл на кухню. Достав из холодильника бутылку, наливал до края стакан. Водку пил жадно, большими глотками. Не запивая и не закусывая. Потом ложился в кровать и засыпал как убитый.
Как-то утром раздался телефонный звонок.
– Доброе утро, Володя.
– Доброе утро, Василий Дмитриевич.
– Ты ведь сегодня не работаешь? Забеги ко мне к одиннадцати. Есть разговор.
– Хорошо. Буду.
Ровно в одиннадцать Владимир постучал в дверь знакомого кабинета.
– Можно?
– Входи, не стесняйся.
