Владимир Гурвич - Погибают всегда лучшие
– Что тут можно сказать, нормальная биография.
– И тебя ничего не смущает?
– В общем, ничего.
Олег еще раз пробежался глазами по бледным строчкам факса, затем отложил его.
– Что будем делать? – спросил он.
– Мы должны дать им первый бой, путь они видят, с кем им теперь придется иметь дело и мотают на ус.
– А я считаю, что нам мне не стоит вмешиваться в этот конфликт, слишком рискованно. Это локальный случай, таких историй в городе сотни. У нас другие задачи.
– Очистить сразу весь мир от бандитов. Не меньше. Нет, Олег, так не пойдет. Надо с ними сражаться на всех уровнях, на каждом пятачке, не давать им спуску нигде. Только тогда они поймут, что их песенка спета. Не знаю, как ты, а я сегодня собираюсь им дать первый решительный бой.
Несколько секунд Олег молчал.
– Хорошо, пусть будет бой, но ты в нем не участвуешь. Это рискованно.
– Я все уже решил, я поеду туда обязательно. Мне это необходимо, я давно не участвовал в таких делах. Надо восстановить форму, для этого одних тренировок в спортзале недостаточно. Я должен понять, что сумею их одолеть. Это важно для меня.
– Это не благоразумно, Владислав.
– Все, что мы тут делам, абсолютно не благоразумно. Нормальные благоразумные люди в такие дела не вляпываются. И, кроме того, со мной сегодня ничего не случится.
– Почему ты так уверен?
– Потому что первыми погибают всегда лучшие. А я пока далеко не лучший. Так что мне жить еще и жить. А когда стану лучшим, вот тогда и буду остерегаться.
– Это безумие. – Олег замолчал, о чем-то думая. – Ладно, давай готовить операцию, – вздохнул он.
Дни были длинные, и темнота вползала в город медленно и неуверенно. Это осложняло операцию, увеличило шанс, что нас могут обнаружить раньше времени. Мы оставили машины далеко от графских развалин. К ним вела грунтовая, вся рытвинах дорога, но мы решили пойти своим путем, по оврагу. По его дну протекал довольно глубокий и очень студеный ручей, и ноги у нас мгновенно намокли. Но мы терпеливо сносили эти холодную ванну. Зато выбранный нами маршрут позволил скрытно подойти к дому. В нашем отряде было пятеро, и каждый стал искать себе удобное место для наблюдения.
Я примостился за толстым стволом старого дуба. Я помнил это дерево еще с детства и много раз взбирался на его толстые ветви. Контуры полуразрушенного дома неясно проступали в темноте. Если я все же стану мэром, вдруг подумал я, то непременно постараюсь его восстановить. Конечно, для этого понадобятся огромные средства, но если постараться их всегда можно найти. Ведь речь идет о таком уникальном памятнике архитектуры, который дорог каждому жителю города. Я вспоминал детские и юношеские годы, друзей, с которыми когда-то бродил по здешним окрестностям. Одного нет уже в живых; он не вернулся из армии, погибнув в одной из горячих точек, другие поразъехались по разным городам и весям. И никогда нам уже не собраться вместе у этой старинной усадьбе, где до сих бродят привидения наших воспоминаний.
Мне стало грустно; кажется, так давно все это было, в другой исторической эпохе, в такой же отдаленной, как и та, в которой жил фараон Эхнатон. А всего-то прошло меньше двадцати лет.
Но предаваться воспоминаниям дальше мне не удалось, внезапно послышалось урчание мотора. Через несколько минут машина остановилась и из нее вышел Хорошев. Он шел к дому, внимательно оглядываясь по сторонам, явно пытаясь обнаружить есть ли здесь кто-нибудь еще кроме него.
Мы не стали посвящать его в детали плана, только сказали, чтобы он делал все, как ему прикажут рэкетиры.
Долго оставаться в одиночестве Хорошеву не пришлось, на дороге показался быстро приближающийся джип. Из него вышло двое мужчин, которые направились к бизнесмену.
Сблизившись, они стали о чем-то разговаривать. Затем Хорошев поднял руку – это был знак того, что он сейчас передаст деньги.
С громкими криками мы выбежали из засады. Рэкетиры, увидев нас, бросились наутек.
Я погнался за одним из них. Я выбрал его потому, что силуэт этого парня мне показался смутно знакомым. Я был в хорошей форме, чувствуя прилив сил, и расстояние между нами быстро сокращалось. Внезапно он остановился и резко повернулся ко мне.
– Ну чего, кореш, давно не торчал на ножике? – поинтересовался он.
Я тоже остановился; зрение не подвело меня в темноте; это был тот самый парень, с которым судьба сводила меня уже дважды.
– Я давно ищу с тобой встречу. Ты убил брата.
Парень усмехнулся и в его руках появился нож.
– Тогда брата, сегодня – тебя, кореш.
Он не спеша, почти что прогулочным шагом, играя длинным ножом, направился ко мне. Я внимательно наблюдал за каждым его движением, хотя в темноте делать это было непросто. Несмотря на то, что его движения были расслаблены, но по некоторым трудно уловимым признаком я видел, что в действительности это профессионал своего дела, который отлично владеет телом. Эти же маневры имеют одну цель: усыпить мою бдительность, создать ложное впечатление о беспечности или неумелости противника.
Я не ошибся в своих предположениях; внезапно он сделал молниеносный выпад, и его нож оказался в нескольких сантиметрах от моей груди. Но преодолеть последний отрезок этого смертельного пути ему так и не удалось; я поймал руку парня и силой дернул ее вниз. Тот взвыл от боли и попытался все же достать меня на этот раз ногой. Я оттолкнул его, и он покатился по земле.
Теперь инициатива была полностью на моей стороне; у парня болела рука, и он не мог ей работать в полную силу. Я прыгнул на него, стремясь окончательно его подмять под себя, но он успел вскочить на ноги и бросился на утек. Я не сомневался, что сумею догнать его, но в это мгновение ситуация резко изменилась. В погоне за ним я выскочил на дорогу, и в этот самый миг по мне полоснул мощный световой луч. Я остановился, поднял голову, и мне стало не по себе – прямо на меня быстро надвигались два джипа. Они затормозили в нескольких десятках метрах, и из них выскочило человек семь. Все они тут же устремились в погоню за мной.
Теперь в роли преследуемого зайца оказался я. Ситуация была безнадежной, по сравнению с нами у бандитов был двоекратный перевес. Я нырнул в росшие рядом кустарники и едва не наткнулся на своего главного противника.
– Ну что, кореш, ловко мы вас надули, – радостно засмеялся он. – Будешь прощаться с этим миром или обойдемся без лишних церемоний?
В темноте его движения были плохо различимы, но когда он поднял руку с каким-то зажатым в ней предметом, я все же различил, что это пистолет. Я упал на землю и одновременно грянул выстрел. Пуля пролетела буквально в нескольких сантиметрах от моего уха; я услышал ее противный свист. Но старое правило: пуля, свист которой слышишь, предназначена не тебе, оказалось верным и на этот раз; вместо моего черепа ее жало впилось в древний ствол дерева.
Второй раз выстрелить я ему не позволил, так как сбил его с ног. Мы вцепились друг в друга; я старался выбить у него пистолет, он же на правил его дуло на меня. И хотя я постепенно побеждал, но преимущество все же было не на моей стороне, так как к нам быстро приближались его сообщники.
Внезапно раздался скрежет тормозов сразу нескольких автомобилей. Этот неожиданный звук на мгновение ослабил мою хватку, чем не преминул воспользоваться мой противник; ударом ноги он отпихнул меня, и так как пистолет в последний момент я все же успел у него выбить, он решил, что для него самое лучшее будет – это скрыться в темноте.
Преследовать его я не стал, так как боялся, что в любой момент натолкнусь на его сообщников. Тем более что-то непонятное происходило недалеко от меня на дороге, там слышались крики, вопли, шлепки ударов. Затем взревели несколько мощных моторов, звук от которых стал быстро удаляться.
– Владислав, ты где? – вдруг услышал я знакомый голос Олега.
Сильно помятый, я стал выбираться из кустов. На хорошо освещенный фарами дороге я увидел человек десять – все из команды Романова.
– Ты жив? – спросил он, увидев, меня.
– Есть небольшой шанс, что жив.
– И не ранен?
– Как ни странно, но кажется, не ранен. А где господа бандиты?
– Умчались на своих металлических конях. – По голосу Олега я чувствовал, что у него неплохое настроение. К сожалению, ничем подобным я не мог похвастаться. То, что я упустил во второй раз убийцу Алексея, а то, что это был именно он, я почти не сомневался, угнетало меня.
– Садись в машину и поехали, – сказал Олег. – Хочешь кофе? – предложил он, когда мы ехали по ночному городу.
Я кивнул головой; Олег из термоса налил мне напиток. Он оказался крепким и вкусным, но когда я его пил, то моя рука дрожала, и часть кофе пролился мне на брюки.
– Не огорчайся, отстираем или новые купим, – сказал Олег, внимательно наблюдая за мной.
Наконец мы снова оказались в моей уютной и безопасной квартире.
– Знаешь, лучше всего будет, если ты примешь немедленно душ. Ты весь вывозился. А потом обсудим то, что произошло.
