Татьяна Эдел - Секс, любовь, шизофрения?
Друзья из моей молодости прилетели из России и хотели увидеть одноэтажную Америку. Я взяла неделю отпуска и мы двинулись на экскурсию длиной целых шесть дней и много миль. Находясь в Вашингтоне, этом удивительном и красивейшем городе, я не пошла в музей, в котором уже неоднократно была. Ждала в сквере. Первые дни экскурсии я часто вспоминала милого, но многообразие впечатлений отвлекали меня от грустных мыслей. Теперь же, оказавшись в одиночестве, я тут же остро почувствовала необходимость общения с Лёвой. Я забыла, что злилась и ругалась еще несколько дней тому назад за его молчание в ответ на ласковое приглашение . Я все забыла.
– Живой?– отправила сообщение на телефон.
–Вторая аллея между пятой и шестой, третья могила слева.
– Вот ты собака!– не выдержала я такой шутки.
– Гав, гав, гав,– ответил он.
Подождала немного человеческого ответа, не дождалась. Меня понесло и было уже не остановить.
– Новую тетку выбираешь?
– Нет.Нет!!! ...... Старую
– Удачи, -только и нашлась, что ответить я.
– Слушай, в тумбе оказались твои бигуди, когда привезти?– не отставал он.
– Я тебя убью. Ты хочешь доставить мне очередную боль или радость?
–Бигуди, – ответил изверг.
– Накрути их на свою голову, может поумнеешь,– в сердцах на
строчила я и добавила,– Я в Вашингтоне, спасибо за хорошее настроение.
На той стороне притихли, а я, ошеломленная этим разговором, впала в стопор.
Мы уже договаривались, что он не будет привозить мне оставшиеся вещи, что доставило бы мне очередные страдания, а просто выбросит в ящик для бедных. Не внял мольбе. Может это предлог, чтобы прийти в гости, но его и " без бигудей" приглашали. Наверно я дошла до последней черты, когда уже не хочется разгадывать загадки на каждом шагу. Хочется жить и радоваться общению, а не ходить по лезвию бритвы каждый день.
Почему мы как два шизофреника рвем друг друга из стороны в сторону, не понимая состояния души. Неужели нельзя быть открытым, просто радоваться жизни и ценить то, что тебе досталось. Он носит все в себе, а я напрасно пытаюсь прорвать оборону. Но ведь его бывшая жена, по-моему, в курсе всех его проблем. Почему ей можно рассказывать, а мне нет. Ты для меня номер один в жизни, как-то сказал Лев. Он живет эмоциями, сегодня чувства сильны– говорит главные слова о любви, завтра приболел– можно вообще молчать и не реагировать даже на вопросы и просьбы. А как же живут пожилые люди вместе, неоднократно пыталась задать ему такой вопрос я. Они нездоровы, и немощны, но держатся друг за друга, помогают, находят радость и счастье лишь в общении. Сам же говорил, что секс дело сотое, так где же ты..........
Прошло еще две недели, ему видно стало скучно и я получаю письмо.
хорошо смотришься на улице рядом с гостями
по сторонам не глядишь, знакомых не узнаешь…
Значит он был где-то рядом и не подошел даже. Надо же, я,оказывается, перешла в разряд знакомых. Нет, я не собираюсь держать его в СВОИХ «знакомых». Уходя– уходи.
В ответ отправляю СМС «А где ты был», ответа, конечно нет.
«Ответь честно хоть перед самим собой, почему ты меня бросил».
Тишина. Меня этот вопрос страшно мучил и не давал покоя. Вечером, прийдя домой позвонила.
–Здравствуйте.
–Здравствуйте, кто это? – святым голосом, типа он шутит.
– Катерина Ивановна,– ледяным тоном отвечаю.
–А фамилия какая?– терзает дальше.
–Все такая же,– говорю.
Короткая пауза.
–Сказать нечего?– спрашиваю.
–Нечего,– почти весело сообщает он.
–Тогда ответь на тот вопрос, что я тебе задала.
–.....Следующий…– предлагает он.
–Других вопросов нет.
–Что же ты не подготовила,– словно вампир, наслаждаясь моими явными мучениями, говорит спокойно он.
–Тогда я прошу тебя об одном. Когда в следующий раз увидишь меня где-то, сделай так, чтобы Я не увидела тебя.
Мой голос прервался и я положила трубку. Готова была убить его и разорвать на мелкие кусочки. Этим разговором Лев подписал свой приговор. Он добился того, что получал все последние годы от своих женщин – ненависть.
Она поднялась страшной черной волной и смыла начисто все чувства и страдания последних лет, оставив зияющую бездонную пустоту.
Через две недели он снова прислал письмо и было это горячее признание в любви. Отрывок из старого американского фильма, где герой поет для своей возлюбленной . Ниже были приложены слова песни.
Oh, how we danced on the night we were wed
We vowed our true love, though a word wasn't said
The world was in bloom, there were stars in the skies
Except for the few that were there in your eyes
Dear, as I held you so close in my arms
Angels were singing a hymn to your charms
Two hearts gently beating, murmuring low
Darling I love you so
The night seemed to fade into blossoming dawn
The sun shone anew but the dance lingered on
Colud we but releive that sweet moment sublime
We'd find that love is unaltered by time
Dear, as I held you so close in my arms
Angels were singing a hymn to your charms
Two hearts gently beating, murmuring low
Darling I love you so
Darling I love you so
О, как мы танцевали ночью, когда мы поженились
Мы поклялись в нашей настоящей любви,
хотя слова не были сказаны
Мир был в цвету, были звезды в небе
За исключением тех, что были в твоих глазах
Дорогая, вы были близко в моих руках
Ангелы пели гимн вашей красоте
Два сердца мягко бились, тихо шепча
Дорогая, Я так люблю тебя .
Ночь, казалось, исчезла в цветущем рассвете
Солнце светило заново, но танец задержался на
Colud мы, но releive что сладкий момент возвышенного
Мы бы найти, что любовь не меняется по времени
Дорогая, вы были в моих руках
Ангелы пели гимн вашей красоте
Два сердца мягко бились, тихо шепча
Дорогая, Я так люблю тебя .
Поздно. Зачем мне теперь романс, без встреч, отношений..... Твоя любовь сердцем больше не тронет Мое. Живи, как одинокий ветер, наслаждайся мнимой свободой. Прощай.
Выбор
Вспоминая давно прошедшие дни, я часто мучаюсь вопросом, а могло ли быть иначе? Могла ли я сама стать хозяйкой своей судьбы? И нахожу, что моя жизнь вполне могла пойти по иному, более счастливому пути…
Когда мне исполнилось десять лет, моя матушка, собрав в охапку двух дочек, большой чемодан, баул, сшитый из старой шали и швейную машинку, покинула суровый сибирский край и поехала в теплый Узбекистан с надеждой оставить горькую жизнь и обрести новую долю.Восемнадцатилетний брат остался учиться в городе.
Поезд громыхал почти трое суток и за это время мы вдоволь насмотрелись на казахские степи, невиданных раньше верблюдов, попробовали копченого жереха, которого казашки носили по вагонам, дивились пуховым шалям, разноцветным беретам, связанным, казалось, из ваты, но уж никак не из верблюжьей шерсти.
Новая жизнь не пугала меня. Мы ехали не в пустоту, а к родному брату мамы. Однако по приезду все оказалось далеко не безоблачным. Только повзрослев, я поняла что причина моих комплексов и вечной неуверенности в себе кроются как раз в этом периоде. Новое место жительства, новые люди разных национальностей, новые обычаи часто заставляли мое детское сердечко замирать от страха.
Ташкент встретил нас ясной и теплой погодой, настроение было радостным, видимо организму, попавшему из морозов в тепло было славно. Пересели на электричку и через два часа оказались в небольшом городе, в центре которого и жил наш дядя Федя. Приняли нас радушно, спать пришлось на полу, да в тесноте, не в обиде. Зато вскоре мы купили свой маленький домик, который в этих краях почему-то назывался кибиткой. Наверно потому, что был построен из глиняных кирпичей, а может потому, что считался временным жильем, не знаю.
Для нас вселение в этот домик было сущим счастьем. Мама чисто выбелила две комнатки, купили шифоньер, настоящий большой круглый стол и три кровати, вот и вся мебель. Зато мы знали, что никто больше не придет бить окна и гоняться за матерью. Разве двинулась бы женщина с двумя детьми в столь долгий путь среди холодной зимы и учебного года, если бы крайние обстоятельства, не принудили ее к этому.
Мой отец, не смотря на образование к этому времени стал законченным алкоголиком. Когда не пил, то лучшего мужа и отца было не найти. Но с первой же рюмки в него вселялся бес и тогда он бегал по селу с ножом или вилкой за матерью, а мы ревели и синели от страха, сидя дома под кроватью или у сердобольных соседей.
