Сергей Семипядный - маленькие и неприметные-3
Бандюга в кепке велел всё забыть. А как такое забудешь? Да никак! Разве что… Людмила Александровна забежала в первое попавшееся кафе и заказала двести граммов водки.
***
Дмитрий Подлесный с удивлением обнаружил, что едет очень медленно. Не едет, а ползёт вдоль обочины мостовой (или края расположенного справа пустыря), аккуратно собирая все выбоины по-весеннему безобразной дороги. Дмитрий прибавил скорости и бросил машину влево – он ведь и так опоздал на свидание. Он десять минут уж как опоздал, а время продолжает постреливать секундами с исключительно тупой последовательностью.
Да, он бездумно едет на встречу с Ларисой, а по правому борту – характерная доминантная линия сумеречного цвета в форме сконденсированной, закристаллизированной энергии хаоса – бугры, ямы, лужи, всевозможный хлам. Дмитрий машинально посмотрел в зеркало заднего вида и убрал ногу с педали газа. А зачем? Собрался повернуть обратно? Ну уж нет! Вперёд и с песней! Которая, впрочем, может стать лебединой, в смысле – последней.
И тут открылся вид на ресторан «Ермак» – башенки, стенки, монумент. Приехали, следовательно. Здесь они с Ларисой и условились встретиться. Теперь остаётся лишь пропустить встречную машину по имени «Газель» и зарулить на стоянку перед рестораном.
Однако «Газель» пропускать не пришлось, потому как мирно стоявшая у обочины фура вдруг дёрнулась вперёд и влево и перегородила дорогу. Подлесный остолбенел вместе с автомобилем, в котором в эту секунду и находился. Прошло совсем немного времени, в течение которого какой-либо более или менее ясной мысли в голове Подлесного появиться просто-напросто не могло, как улица оказалась перекрытой и позади. Невесть откуда взявшимся стотридцатым «ЗИЛом». Дмитрий ощутил себя мелким грызуном, угодившим в мышеловку. Вот уж действительно, что называется, приехал. И холодком потянуло со спины.
Впрочем, путь на ресторанную стоянку открыт. Нет! Дмитрий включил передачу, резко крутнул руль вправо и, сочно газанув, отпустил педаль сцепления. «Четвёрка» выскочила за пределы мостовой, протаранила забор и, безумно трясясь на ухабах, стала удаляться от ресторана «Ермак», настолько быстро, что беглецу не довелось увидеть ни одного человечка из тех, что должны были, судя по всему, появиться из ниоткуда и взять его в полон.
Но звуки автоматных очередей он услышал. И звуки услышал, и вспышки увидел. Эти-то вспышки автоматных очередей и натолкнули его на мысль выключить габаритные огни, дабы в сумерках не светиться.
Мятущиеся чёрные тени по мрачному фону серого вечера, чёрные мысли – в сумраке вдруг ставшего очень просторным черепа. Ясно одно: необходимо бросить машину и уходить. Пешком. И как можно дальше. В другой город, в другую страну, в иное измерение.
Дмитрий брёл, не разбирая дороги, и полнокровно переживал все те ощущения, что только может испытывать человек, считающий себя коварно и подло преданным. И глубина эмоционального состояния его была столь велика, что он то и дело спотыкался и падал. И опять поднимался, хотя и не хотелось. Несмотря на сырость и неуют плесневелого покрова прошлогодней травы.
Когда тебя подставляет типчик вроде Мышенкова, то это как бы даже и нормально, в порядке вещей, можно сказать. А тут вдруг Лариса наводит на него церберов, вооружённых автоматическим оружием. Какие-то секунды – и десятки стремительных пулек покидают мгновенно раскалившийся ствол орудия смерти. А уж если стволов не один, а много, то и вообще…
Дмитрий скрипнул зубами и сжал кулаки. Ну уж нет, он найдёт возможность встретиться с Ларисой и задать ей несколько вопросов. И по поводу только что случившихся событий, и по поводу информации, полученной от Мышенкова. Он даст ей прослушать запись и потребует объяснений.
***
Бояркину привезли к зданию банка с непроизносимым названием и предложили выйти из машины.
– Банк? Почему – банк? Что это значит? Нет, вы ничего с меня не получите! – запротестовала она.
Станислав обернулся и ткнул в неё пальцем.
– Ты сейчас прикроешь рот и будешь делать, как скажу. У тебя имеется шанс. Ты же, как ты говоришь, невинна. Значит, шанс у тебя имеется. Сначала ты пообщаешься с умным аппаратиком, называемым в простонародье детектором лжи, а потом… – Станислав замолчал и насупился. – Что касается «потом», узнаешь потом. Ясно?
– Да. И – пожалуйста! Хоть запроверяйтесь! – вскинула голову Бояркина.
– Прекрасно. Значит, без кляпа и наручников? Ножками?
– Да, – подтвердила Бояркина.
И она бы сдержала слово, если бы за входной дверью банка не увидала человека в форме капитана милиции.
– Товарищ милиционер! – закричала она и бросилась к нему. – Товарищ милиционер, спасите! Меня похитили бандиты! Помогите!
– Уймись, тётя! – заламывая Бояркиной руку, прикрикнул Женя. – Человек двери открывает.
– Это с нами, – сказал Станислав сотруднику милиции.
И Бояркину поволокли к лифту. В кабине лифта Женя и Никита отпустили руки женщины.
– Договорились же. Ты же обещала не дёргаться, – напомнил Женя. – Человек на воротах, человек двери открывает. Ему за это деньги платят. Чтобы он пропуск проверил и впустил. А ты…
Станислав ничего не сказал. Только смотрел сурово и укоряюще.
А потом её привели в захламлённую всяческой аппаратурой комнатку, и Станислав заговорил:
– Теперь представь, что, например, ты собралась поступить на работу в банк. А для этого согласилась провериться на детекторе. Сейчас поставишь закорючку и… Рома, – повернулся он к веснушчатому очкарику в строгом костюмчике и при галстуке, – принимай клиентку. Пообщайся с ней ты. А потом, возможно, Никитке передадим её. Чтобы уточняющие вопросы задал.
Спустя час Рома доложил результаты Станиславу, и Бояркину отпустили, предупредив:
– Мы ещё встретимся и потолкуем.
16
Лариса, поджидавшая Подлесного на стоянке у ресторана «Ермак», стала свидетелем шумной милицейской операции. Она выскочила из «Опеля» и, напряжённо вглядываясь в вечерние сумерки, попыталась разобраться в разворачивающихся на её глазах событиях. Кого-то ловят. А кого? Да не Подлесного ли уж? Целая свора. И патронов не жалеют.
Милицейская вакханалия длилась уже минут пять, когда Лариса увидела бегущего в её сторону Гольцова. Не добежав двух шагов, остановился, сокрушённо взмахнул руками.
– Всё, ушёл. Если труп сейчас не найдём, значит, ушёл и следов не оставил! – выговорил, тяжело дыша.
– Они так уж необходимы? – злобно поинтересовалась Лариса и смерила Гольцова презрительным взглядом.
– Кто?
– Следы. Зачем тебе они?
– Так ведь искать его надо опять. А где? – озадаченно растопырил ладони Гольцов.
– Опять за мной будете следить. За мной следили? Правильно я поняла?
Гольцов переступил с ноги на ногу и ничего не сказал.
– Или прослушивали? – задала новый вопрос Лариса.
– Да почему же… – замялся Гольцов.
Лариса усмехнулась.
– Вот и продолжайте в том же духе. Только сейчас вам это уже ничего не даст. – Она открыла дверцу и уселась в свой «Опель».
– Почему не даст? – спросил Гольцов.
– По кочану! Отвали!
Гольцов хотел задать ещё какой-то вопрос, но удержался, сообразив, что разговор с рассерженной женщиной вряд ли будет содержательным.
Он уже собирался откланяться и «отвалить», когда Лариса неожиданно приказала:
– Сядь!
– Зачем?
– Для задушевного разговора, – ответила Лариса, а про себя добавила: «Интенсивностью душевного разговора ты останешься доволен, козлинда-миринда. Оттянешься со вкусом».
Гольцов обежал автомобиль и юркнул на правое переднее сиденье.
– Я слушаю.
– Сделал стойку и ушки топориком? – зловеще усмехнувшись, произнесла Лариса. – Отлично. А теперь получи с улыбкой. Как гласит реклама, обставим со вкусом, современно, на заказ, с доставкой.
Не следовало женщине так много слов говорить, ибо вследствие несколько затянувшейся прелюдии Гольцов сумел уловить в её голосе некие мелодические обороты, которые его насторожили. Он пошире распахнул свои глаза и подался чуть назад.
И всё же ему досталось.
– Вы не имеете права! – кричал Гольцов, уворачиваясь от ударов и прикрывая голову руками.
– Права подешевели! Слыхал такое? – рычала Лариса и продолжала молотить Гольцова. Почём зря, как говорится, и по чём попало. Утомившись, пообещала: – Это ещё не всё. За добавкой попозже прибегай.
– Напрасно вы так, Лариса. У нас работа такая. И если преступник…
– Подлесный преступник?! – вскипела Лариса. – Я щас так тебе по башке дам, что все тараканы передохнут.
– Какие тараканы? – не понял Гольцов.
– Которые у тебя в мозгах бегают! Неужели не ясно, что он тут ни с какого боку не причастен? Его же подставили! Бояркина подставила! Хотя и она тоже не убийца. Её тоже подставили. С Мышенковым разговаривайте. Он был свидетелем убийства Козюкова. Тряхнуть его – он и расскажет вам то, что нам с Подлесным рассказал.
