Эдуард Байков - Чудовищные сны разума (сборник)
– Мой друг погиб, но душа его цела и невредима, он вечен, понимаешь ты, ублюдок?! А вот у тебя души нет и в помине. Ты вообще никто, сгусток нашего воображения. Ты жалкий призрак, фантом, эфемерное пугало! Можешь засунуть свой нож себе в задницу, все равно ничего не изменится!
И далее я добавил несколько адресованных ему непечатных выражений. Потрошителю это не понравилось, глаза его блеснули холодной яростью, и, пробормотав проклятие, он замахнулся и послал руку с ножом к моему лицу, намереваясь полоснуть меня прямо по моим драгоценным очам.
Все произошло в какие-то доли секунды, но, вспоминая об этом потом, я вновь переживал эти кошмарные мгновения как растянутые на долгие-долгие промежутки времени. Опускающаяся по траектории рука с зажатым ножом находилась всего лишь в нескольких сантиметрах от моих глаз, неотрывно смотрящих на приближающуюся кровавую смерть, когда прозвучал оглушительный в застывшей тишине выстрел, и вместо того, чтобы выколоть мне глаза, лезвие срезало несколько волосков с моей шевелюры.
Ударившая словно молотом пуля прострелила насквозь руку убийцы, заставив выпустить оружие из рук. Взвыв от боли, ошарашенный Потрошитель отпрыгнул в сторону и повернулся, чтобы оценить новую, неожиданно появившуюся со стороны цеха угрозу, но тут прозвучали еще два выстрела, и с простреленной головой маньяк свалился на залитый дождем бетон. Свалился, чтобы уже более не встать и исчезнуть из этого мира навсегда. Он был мертвым и бездыханным на все сто с лишним процентов и вскоре, подобно всем остальным ужасным созданиям, испарился без следа. Только большущий, с заостренным концом нож валялся рядом жутким напоминанием о пережитом нами кошмаре.
Подбежавший Теодорский поспешил избавить меня от пут.
– Ну вот, Николай, – дрожащим голосом просипел я, все еще продолжая валяться на площадке, – в третий раз ты спас мне жизнь.
С его помощью я поднялся на ноги, и, не в силах более сдерживаться, заплакал, перемежая слезы со смехом. Впервые за последние полмесяца я почувствовал настоящее облегчение и невыразимую никакими словами радость от осознания того, что, повиснув на волосок от гибели, остался все же жив.
Николай объяснил мне, что, решив не дожидаться, пока я его освобожу, попытался найти способ самому выбраться из заточения. По трубам он вскарабкался наверх, приметив закрытое фанерным щитом отверстие под потолком. Выбив ногой заслонку, он сумел пролезть в отверстие и появился в нужный момент у входа, чтобы спасти меня от ножа проклятого монстра. Это походило на чудо, но почему мы считаем, что чудес в наше злое и жестокое время не бывает?!
Передохнув, мы двинулись в обратный путь – я, шатаясь, как пьяный, обессиленный и измученный яростной схваткой, а Николай прихрамывая на одну ногу. Заметив мой встревоженный взгляд, он нарочито громко рассмеялся и пренебрежительно махнул рукой, пояснив:
– Так, неудачно приземлился. Ничего страшного.
– Послушай, – обратился он ко мне, когда мы уже приблизились к домику охранника, – официальная версия будет выглядеть таким образом: у тебя возникли подозрения, что преступник прячется в данном месте. Вдвоем мы решили проверить правильность твоих предположений. Далее идут в точности те события, которые произошли с нами, за исключением последнего эпизода. Смертельно раненый преступник свалился в реку. Конечно, труп будут искать, но все можно списать на течение, я проверил – в том месте оно довольно сильное. Вот и все. В противном случае, если мы поведаем им правду, нас просто примут за сумасшедших и отправят, сам знаешь, КУДА на лечение. Естественно, ни слова и о старике Аполлинарии.
Что ж, против его доводов я не возражал. Это было совершенно правильное в данной ситуации решение – держать язык за зубами.
Вот так и завершился весь этот кошмар, но время тревог еще не прошло, и история на этом не закончилась.
18
На следующий день у нас в гостях были Николай с дедом Аполлинарием. На радостях мы устроили застолье – правда, весьма скромное, во время которого старый маг произнес целую речь.
– Прежде всего, – обратился он к нам, – хочу поздравить всех с избавлением от инфернальных сущностей. Я молился за вас, друзья, и Высшие Силы вняли моим настойчивым просьбам – вы остались невредимы, а враг уничтожен. И сегодня я могу порадовать вас еще и тем, что мне удалось, наконец, установить причину всех бед. Я узнал, каким образом сущности эти попали в наш мир.
Мы притихли, чутко внимая каждому его слову.
– Существует некая организация, – продолжал между тем наш гость, – являющаяся, по сути, исследовательским центром и пользующаяся правительственным прикрытием. Надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю? Группа ученых занимается сверхновейшими разработками в области новых энергий и технологий. Занимается изучением и использованием различных феноменов, относимых в официальной науке к разряду «несерьезных» и необъяснимых с точки зрения материалистической доктрины. Проекты эти финансируются и реализуются с благословения высшего руководства органов государственной безопасности.
– Так, значит, именно спецслужбы причастны к этому делу? – нетерпеливо перебил я его.
– Разумеется. Их исследователям удалось сконструировать прибор, действующий подобно древним магическим ритуалам для вызова различных существ из иных миров. Так получилось, что в качестве «подопытных кроликов» – вероятно с подсказки компьютера – выбрали вас с Людвигом, вызвав к жизни в этом мире, то есть материализовав, ваших персонажей. Ну, а на вашу беду, они оказались отрицательными и исполненными злобной агрессии против вас и других людей, но, прежде всего, против вас, своих создателей.
Старый оккультист пустился в пространные объяснения о механизме действия такого устройства по телепортации существ из одного измерения в другое, а мы молча слушали его, оцепеневшие от поведанным нам откровения. То, что мы узнали, было чудовищным. Какие-то идиоты от науки и спецслужб экспериментируют неизвестно с чем, играя судьбами людей, как шахматными пешками. Постепенно во мне нарастала ярость и огромное желание отомстить негодяям, послужившим причиной гибели моего друга. К этому можно было присовокупить расшатанные нервы и преждевременную седину вашего покорного слуги.
– Нужно их проучить, этих мерзавцев, – горячо воскликнул я, – вывести их на чистую воду!
– Совершенно верно, – закивал головой Аполлинарий, в глазах его появился незнакомый мне прежде блеск, – иначе эти профаны натворят бед даже пострашнее этой. Я вообще не понимаю, как можно нахрапом лезть в неизведанную область, где законы и сами принципы бытия для обычных людей непонятны и неподвластны им. Где все настолько чуждо, а порою и враждебно по отношению к нашему бытию, что можно сравнить, пожалуй, только с невозможностью жизни современного воплощенного человека на раскаленном Солнце. Все эти сенситивы, колдуны, целители, все эти энтузиасты – парапсихологи и прочие параисследователи – вторгаются в запретную область, сами того не зная, какие силы и какие энергии они приводят в действие своими неумелыми, но исполненными индюшачьей важности действиями. В конце концов, однажды они нарушат структуру мироздания и вызовут в наш мир ужасные по своей разрушительности силы, и окончится это может весьма плачевно – всеобщим Армагеддоном, вслед за которым наступит Хаос! Это можно сравнить, с вашего позволения, со стадом обезьян, которых допустили к пультам управления ядерным пусковыми установками.
– Да, – продолжал Аполлинарий, – столько развелось нынче экстрасенсов и лжеучителей, «специалистов» по тайному знанию и просто жадных до любопытства ученых, что, порою, голова кругом идет от их алчных попыток подчинить своему контролю высочайшие виды Энергии и Разума. В этой связи я могу лишь повторить слова Елены Блаватской, которая еще в конце прошлого века сказала, что «способности и силы духа доступны лишь человеку с, безусловно, чистым сердцем, и это и есть Божественная Магия». Все же остальное – суть магия темная, эгоистичная, дьявольская. И еще: «Человек, в душе которого остался хотя малейший след себялюбия, не должен пользоваться духовными силами».
В связи с этими цитатами мне подумалось, что людей с чистым сердцем и лишенных гордыни ныне вряд ли отыщешь, даже если хорошо поискать.
– Спесивые недоумки, – спустя некоторое время, искренне возмущался Аполлинарий, – жалкие невежды, что могут они знать об устройстве Вселенной, о тех Силах, которые ей управляют, и о тех энергиях, что наполняют ее?!
Дед еще долго обличал тех, кто, по его словам, «не ведает, что творит, а если и ведает, то не желает прислушаться к голосу собственной совести». В этот вечер, посовещавшись вчетвером, мы решили это дело просто так не оставлять. Меня бесила сама мысль, что виновники всех, приключившихся с нами, несчастий останутся безнаказанными. К тому же, как справедливо заметил оккультист, они могут вновь в любое время повторить свой эксперимент, а то и того хлеще.
