Сергей Ильичев - Бесогоны
– Тогда почему бы не предположить, – говорит Фома, – что вымарывалось и относилось к апокрифам все, в чем не усматривалось главенствующей роли христианской, а уже затем и православной церкви…
– Видишь, Фома, до чего мы с тобой договорились. За эти мысли нас уже обоих можно гнать из семинарии… Но, возможно, ты и прав. Иначе чем можно объяснить, что архиепископ Дмитрий Ростовский, составляя новый свод Четьих Миней, отредактировал тексты житий так, что новый сборник практически лишился подробных рассказов об изгнании и избиении святыми подвижниками бесов, объясняя это тем, что «демонов истязала и гнала сила Божия и что по воле Всевышнего тот бес терпел муки от рук подвижника, как от рук Господних, получая при этом еще и „невещественную язву"».
– Мне думается, что при такой формулировке умаляется роль самого праведника, – произнес Фома. – Более того, у каждого подвижника может возникнуть ложное ощущение того, что ему подвластно все, и без каких-либо особых физических и духовных усилий. Но ведь для подвига открытого противостояния бесу нужно как минимум еще и изрядное мужество, крепость веры, подкрепленная соборной молитвой монастырской братии… А если жить по Дмитрию Ростовскому, то тогда, повелевая бесами, можно и с кровати не подниматься… Господь сам за тебя все сделает…
По аудитории прошла волна оживления.
– Пожалуй, что я сегодня еще раз соглашусь с Фомой… – неожиданно для многих произнес преподаватель. – И если вернуться к уже упоминаемым нами художественным образам, то и у кузнеца Вакулы, и у Никиты-Кожемяки, у Ильи Муромца, да и у Никиты Бесогона… руки-то действительно были крепкими и сила богатырская, чтобы поймать и удержать беса. Кстати, кому будут интересны подробности, то можете почитать работу кандидата исторических наук Дмитрия Антонова «Демоны и грешники в древнерусской иконографии»… Там и в других его работах есть любопытные размышления.
– Так я все же не получил ответа на свой вопрос: есть у падших ангелов тело или нет? С кем, с чем мы, возможно, будем сражаться? – спросил, поднимая руку, семинарист Полевой.
– Положительно на этот вопрос отвечают многие богословы, – начал свой ответ преподаватель. – Сам факт их отпадения от Бога и последующее низвержение уже лишали их небесной и духовной сущности. А отдаление от Небесного чертога и вообще приближало к миру вещественному… Делало их приземленными, и, по выражению Блаженного Августина, они приобретали телесность. Я бы, например, сравнил это с полетами искусственного спутника Земли, выведенного на орбиту. Особенно с того момента, когда капсула, стремительно падая на землю, начинает плавиться… И если бы не ее защитная оболочка… Думаю, что и с бесами все обстоит аналогичным образом… Низвергая их с небес, Творец не ставил своей целью их погибель, как я понимаю. Иначе бы их просто не существовало. Они бы сгорали, как отработанные части космического корабля, проходя через плотные слои атмосферы. И далее, если в этом усматривать Промысел Божий, то можно предположить, что им было попущено некое преображение сущности.
– Можно слово молвить? – подняв руку, задал вопрос Иван Хватов.
– Дерзай… – согласно молвил преподаватель.
– Мне бабушка говорила о том, что в народе существует поверье, будто бы, падая на землю, эти ангелы набили-таки себе горбы. Не случайно же горбатых людей народ и по сию пору сторонится…
– А мне бабушка говорила, что там, где горб, спрятаны их крылья… – с улыбкой, парировал монах.
– Интересно…
– Да, мне это тоже было интересно. Иначе как бы они ходили среди нас с крыльями… И заканчивая ответ об обозначении зримой телесности бесов, скажу, пусть не совсем дословно, словами уже названного вам ученого Дмитрия Антонова, что сей факт зависит от того, кто из святых подвижников им (бесам) противостоит, от их веры и твердости духа, а главное – от тех задач, которые им предстоит решать…
– Батюшка Михаил, а вы сами имеете опыт практической отчитки? – вдруг спросил иеромонаха семинарист Александр Быстров.
– А ты на голову отца Михаила посмотрел бы, прежде чем задавать глупые вопросы… – неожиданно вступился за монаха Леонид Полевой.
– А Фома из рассказа «Вий» тоже ведь за одну ночь стал седым… – рассудительно добавил семинарист Иван Хватов.
– Несколько лет назад мне действительно довелось столкнуться с этим явлением… – начал отец Михаил.
– Расскажете? – вдруг заинтересованно спросил Фома.
Монах посмотрел на часы…
– Расскажу! Так будет, пожалуй, честнее по отношению к вам. Я действительно имел возможность знать одного человека, который был наделен даром гнать бесов… История эта, скажу прямо, непростая и довольно грустная. В конце учебного года вы покинете стены семинарии. Может быть, пора бы вам и снять розовые очки да окунуться в реальную действительность?
И он начал свой рассказ…
– Лето было в разгаре. Заканчивался Петровский пост. Паломники стройными шеренгами выдвинулись в сторону святых мест. Одно из них находится на северо-западе России. Этот монастырь, расположенный на берегу рукотворного моря, был удивительной красоты, к тому же народная молва говорила и о его необычайно благодатных свойствах и множественных исцелениях.
И вот тишину этого уединенного монастыря нарушил шум винтов вертолета, который шел на посадку.
Из вертолета вышел известный предприниматель и банкир, один из сильных мира сего – Викентий Наумович Басаргин…
Завороженные началом рассказа, семинаристы уже словно бы сами и своими глазами стали видеть все то, что произошло и станет происходить в этом отдаленном северном монастыре…
В сопровождении одного охранника, который нес небольшой кейс, Басаргин уверенно шел по направлению к дому настоятеля монастыря – архимандрита Арсения.
– Подожди на улице, – обронил он своему охраннику, – когда позвоню, принесешь на второй этаж кейс…
Охранник согласно кивнул головой, и Басаргин вошел в дом.
– Мир дому твоему, Апостол! – с ходу начал Басаргин, продвигаясь к дородному другу детства.
– Викентий, ты все такой же… – сказал в ответ настоятель, выходя из-за стола.
– А ты все-таки стал святошей… – парировал бизнесмен. – Не зря тебя в школе дразнили Апостолом.
– На все воля Божья! – смиренно начал архимандрит.
– Только ты мне не рассказывай, – смеясь, ответил Басаргин, – а кто в бане за девками подглядывал?
– Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой…
– Тебя как теперь величать-то: ваше преподобие? – спросил монаха Викентий Наумович.
– Если будет угодно, то ваше высокопреподобие, архимандрит Арсений…
– Кличку, значит, сменил… Апостол звучало лучше…
– Куда нам, грешным, до апостолов.
– А то давай перебирайся в Москву, куплю тебе монастырь, будем как раньше…
– У меня такой букет болезней, что уже не до Москвы. Да тут и воздух, вода лучше… Да и спокойнее… Давай лучше сам ко мне…
– Келью дашь?
– Зачем келью… У нас есть домики на островах, рыбалка отменная, банька…
– Я подумаю…
– Ну, а теперь говори, что тебя привело в такую даль? – спросил владыка Арсений друга детства, предлагая Викентию кресло у окна и сам присаживаясь рядом.
Гость какое-то время молча смотрел в окно; вид за окном был действительно умилительный.
– Не тяни, раз приехал…
– Поп мне нужен, Апостол, который умеет бесов гнать… – и, достав бумажку с надписью, прочитал: – Экзорцист… Есть у тебя такой?
– Где же их взять, экзорцистов-то, они все за границей…
– Никаких денег не пожалею…
– И все же мог бы и в Москве найти охотников до твоих денег.
– С сыном моим херня какая-то… Уже второй месяц. То лучшего моего жеребца нашли со вспоротым брюхом, потом собаку мертвую… И все по ночам происходит. На днях нашли кровь на его рубашках. Он их даже не прятал. А главное в том, что и лошадь та, и собачонка были любимцами моей жены. Я его по-мужски спрашиваю: почему ты это делаешь, а он говорит, что ничего не делал и никого не убивал… и ничего такого не помнит.
– Понятно, ты огласки испугался…
– И огласки тоже…
– Наследник все же… Забыл, как сына-то звать?
– Илья! А вот здесь, дорогой ты мой Апостол, слушай еще внимательнее.
Басаргин наклонился и последующее говорил почти в ухо настоятелю.
– Мне в моей империи больной наследник не нужен. Мне, если честно, Илья уже никакой не нужен. Эта золотая молодежь, ни в чем себе не отказывая, все перепробовала и все, что движется, перетрахала… Поверишь, но я даже не удивился, когда узнал про эти смерти.
– Маша твоя, если я не ошибаюсь, собак не привечала…
– Нет уже Маши!
– Упокой, Господи, ее душу! – произнес Арсений и перекрестился. – Как же это?
– На машине из монастыря какого-то возвращалась и попала в аварию. А три года назад я второй раз женился. Она молода, красива, сыну нашему уже два года… Я его наследником хочу сделать.
