Сергей Боев - Край, где живет детство
Подготовка к школе съела уйму времени. Он несколько раз ходил в сельский книжный магазин, пока собрал полный комплект необходимых к школе учебников и тетрадей. Ещё пришлось в Починок с мамой пару раз съездить, чтобы купить ранец и разные мелочи. Но этого времени было не жалко, потому что в Починке можно было купить мороженое и пострелять в тире из пневматической винтовки – и он никак не мог понять, что же ему нравилось больше.
А кроме того, он сдал в Починке вступительный экзамен в музыкальную школу, и в отличие от своих сверстников ему предстояло пойти сразу в две школы – в обычную и в музыкальную.
Решение «идти или не идти в музыкальную школу» далось ему непросто.
Старший брат, окончивший уже 4 класса «музыкалки», за последний год научил его нотам и показал, как играть простенькие песенки. Это оказалось несложно, и к экзамену он уже не просто играл на пианино – он играл «в две руки», выучил несколько пьес из хрестоматии для первого-второго классов и мог сам по слуху подбирать знакомые мелодии и даже аккорды к ним. Но он совсем не был уверен, что у него получится так же хорошо играть и сложные произведения – такие, какие играл его старший брат в четвёртом классе.
– Мам, а может, мне не стоит идти в музыкалку, хватит одного Славки? – как-то раз летом ещё решил он поделиться с мамой своими сомнениями.
– Почему вдруг? – спокойно спросила та.
– Ну, это же времени и денег вон сколько надо! А вдруг у меня не получится хорошо играть, ты будешь переживать, и деньги будут потрачены напрасно?
– Как же у тебя не получится, когда Слава тебе всего-то несколько раз показал, где какие ноты, а ты вон уже как играешь!
– Так-то оно так, да вот только Славке вроде не очень нравится сидеть за пианино, когда другие ребята на улице гуляют. Да и потом, там ведь ещё всякие другие предметы есть – сольфеджио какое-то, и пение…
– А ты попробуй. На такое дело денег не жалко. Если не понравится или не получится – не беда, бросить никогда не поздно. По крайней мере, не будешь жалеть, что не использовал такой шанс. А вдруг хорошо получится, и понравится? Никогда ведь не знаешь наперёд, где и как в жизни тебе это может пригодиться.
– Ну, ладно. Если так, то я согласен.
На том они и порешили.
… Когда на экзамене его спросили, может ли он сыграть «хоть что-нибудь, хоть одним пальцем», а он сыграл «В траве сидел кузнечик» в две руки, у экзаменаторов все остальные вопросы отпали сами собой, и его с похвалой зачислили в первый класс.
* * *Утром первого сентября он проснулся рано, хотя в этом не было никакой необходимости – мама всегда говорила, что всё нужно готовить заранее, поэтому и ранец, и букет георгинов были подготовлены с вечера.
Денёк выдался солнечным, как по заказу. Однако, когда вместе с мамой и старшим братом он вышел на улицу, во всём явно чувствовалось дыхание осени: небо потеряло свою сочную летнюю синеву, стало высоким и белёсым; солнце, чуть поднявшееся над крышами домов, грело самую малость, хотя и светило ярко; в тени посаженных вдоль дороги деревьев, под которыми они шли в «старый» городок к школе, было совсем зябко, а под ногами шуршали сотни, тысячи опавших листьев.
Всё это навевало какую-то непонятную, необъяснимую грусть – как будто вместе с закатившимся накануне летом закончилась и уже никогда не вернётся большая и очень важная часть жизни, где каждый день наполнен беззаботностью, смехом и беспричинной радостью, где нет места для печали, где самая большая ответственность – выпустить кошку погулять, вынести мусор и сбегать в магазин за молоком, хлебом и чаем…
На этой мысли Серёжка споткнулся, вспомнив свой недавний поход в магазин и тот панический, необъяснимый ужас, которым сопровождался его первый осознанный выбор.
* * *Мама попросила его сходить в универсам за чаем и ещё за какой-то мелочью. Обычное дело…
Но вот он стоит перед полками с чаем уже, кажется, битый час и никак не может решить, какой же выбрать. Чаем заставлены три длиннющие полки, его здесь десяток сортов, и все слова какие-то незнакомые, загадочные – китайский чёрный, китайский зелёный, цейлонский, индийский байховый, грузинский, азербайджанский… Раньше он не обращал на это изобилие никакого внимания, просто брал, что попадётся под руку, и не задумывался. Но сегодня это вдруг оказалось невозможно! Какой именно нужен маме? Как угадать – она ведь не сказала! Какой она обычно покупает? Нет, не могу вспомнить. Спросить у тётеньки – продавщицы? А она откуда знает? Взять первый попавшийся? А вдруг не угадаю, и деньги будут потрачены зря?
… Когда он вернулся домой, мама встретила его на пороге, изрядно перепуганная.
– Господи, куда ты запропастился? В Починок, что ли, в магазин ездил?
Он молча протянул ей сумку с продуктами.
– Час от часу не легче, – только и смогла промолвить она, доставая пять пачек чая – по одной каждого сорта. – А зачем ты столько чая накупил?
Он почувствовал, как на глаза наворачиваются слёзы – от мучительности, казалось бы, простого выбора, оттого, что так и не смог его сделать и в результате потратил кучу денег на этот дурацкий чай…
– Знаешь, его там сколько, этого чая? Ты ведь не сказала, какой именно нужен! – только и смог выдохнуть он.
* * *И всё-таки грусть эта была какая-то лёгкая, светлая. К ней примешивалось и, казалось, постепенно вытесняло её волнительное ожидание чего-то нового, неизвестного, какого-то другого, долгого и, без сомнения, интересного периода, который начинался именно сегодня, и название которому – школа.
Поэтому, убедив себя, что не каждый выбор в новой жизни будет таким мучительным, и тем самым прогнав тяжелые воспоминания, Серёжка весело шагал за мамой и братом. Он радовался непривычной тяжести ранца за спиной, этому солнечному дню и морю цветов на спортплощадке перед школой, где вот-вот должна была начаться торжественная линейка.
Он издалека увидел Лару Ушакову из дома напротив и Леру Азарову из последнего подъезда его дома – они весело щебетали о чём-то своём в первом ряду их первого класса. У Лары была здоровская собака Инга, рыжая, со смешными длинными ушами – они частенько играли с ней во дворе. А Лера только этим летом приехала в городок с родителями из загадочной африканской страны Египет. Она была очень красивая – загорелая, с огромными карими глазами и тёмными густыми волосами, завязанными на макушке белоснежным бантом.
– Можно я тут с тобой… с вами рядом встану? – запинаясь от смущения и разглядывая носки своих сандалий, спросил он.
Молчание длилось всего секунду – а показалось ему вечностью. Он поднял глаза – взмах её длиннющих ресниц, казалось, поднял лёгкий ветерок, на котором затрепетали лепестки георгинов в его руке; в карих глазах заискрились смешинки…
– Конечно, вставай. Вместе веселее будет! – и Лера приветливо улыбнулась ему.
… Линейка прошла, как во сне. Учителя один за другим говорили что-то о «волшебном мире знаний» и ещё о «долгой дороге», которой им предстоит идти десять лет… А он стоял рядом с лучшей в мире девочкой и думал только о том, как бы оказаться с ней за одной партой.
Он совсем не удивился, что именно Леру выбрали давать первый звонок большим блестящим колокольчиком. Вот только в классе оказалось, что она уже договорилась с Ларой сесть вместе, и ему не осталось ничего другого, как занять следующую за ними парту. Хотя, может быть, это было даже лучше – ведь так будет гораздо проще дергать её за косички! А как ещё мог выразить свою симпатию семилетний мальчишка?
* * *За партами в этот первый школьный день пришлось сидеть совсем мало – всего-то один урок, на котором их классная учительница рассказала им о расписании занятий и о том, что нужно приносить на каждый из уроков.
Вторым и последним в этот день был «Урок Природы».
– У меня для вас хорошая новость, – объявила учительница, когда прозвенел звонок. – Вас ждёт путешествие, потому что урок природы пройдёт в лесу, на берегу реки. Так что все дружно выходим на улицу и строимся в колонну по два, как сидите за партами! Я поведу класс впереди, а замыкающими будут… – и она обвела класс взглядом.
Серёжка увидел, как переглянулись Лера с Ларой, и почти одновременно с ними поднял руку.
– Ну, вот и прекрасно, у нас есть троица добровольцев!
… Всю дорогу до леса они болтали без умолку. У Лары была только одна тема – её собака Инга, как она уже умеет подавать лапу и выполнять команды «Сидеть!» и «Лежать!». А Лера рассказывала про сказочную страну Египет, где есть бескрайние песчаные пустыни, верблюды и огромные пирамиды из жёлтого камня, построенные в далёком-далёком прошлом древними людьми, и про города Александрию и Каир на берегу теплого моря, где живет очень много непохожих на нас темнокожих людей-арабов и совсем чернокожих негров, а женщины всегда ходят с закрытыми платками лицами…
Но вот они свернули с асфальтовой дороги на грунтовку, ведущую к реке – и сказку дальних странствий сменило таинство их родного осеннего леса. Из лукоморной чащи, до которой не смогли дотянуться запутавшиеся в верхушках деревьев солнечные лучи, потянуло сыростью и холодком. Запахи влажной, прелой листвы вперемешку с хвоей заполнили всё вокруг. На лесной опушке так и не высохшие капли росы на листьях папоротника разбрызгали пробившийся луч солнца в мириады крошечных радуг… Чуть дальше одинокий клён, подбоченясь, гордо взирает со своей исполинской высоты на полянку, уже запятнанную его первыми облетевшими красно-желтыми листьями, и как будто бросает вызов раскидистому, усыпанному желудями дубу напротив: «Ну, кто здесь хозяин леса?» А дальше, вниз по тропинке, рдеют спелыми тяжелыми гроздьями боярышник и рябина, и журчит, журчит без устали речушка, и плакучие ивы по обоим берегам полощут в ней свои ветви, роняя слёзы-листья в прозрачную студёную воду…
