Сеймур Алиев - Лямель и принцесса Нарла
– Беги, Фунгус!
Гриб, на удивления гостей, внезапно ожил, молнией пробрался на подоконник и, в последний раз проведя взглядом по отбивающимся от воинов друзьям, выпрыгнул в окно – прямиком в объятия восточного дуновения. Бушующий ветер унёс его далеко, пробудив неистовую ярость в ведьме, наблюдавшую за ним из окна.
Стражники в одно мгновение напали на поэта. Руан пытался защитить своего друга, но что могут сделать двое обыкновенных ребят против закалённых в боях вояк? Кто-то сзади ударил неугомонного Руана, и он бездушно упал на землю. В дьявольском хаосе Лямель перестал чувствовать конечности, даже не заметив туго завязанную верёвку на руках. Взор его помутнел, и он медленно терял сознание от сильной боли в затылке. Последнее, что смог услышать поэт, были фразы, вырвавшиеся из уст бесчестного герцога: «Они пытались напасть на короля! В темницу их!»
Лямель и Руан были оглушены и выведены из королевского чертога в подземелье. А мы, друзья мои, пока останемся на пиру. Нет-нет, не думайте, что мы покинули наших героев. Мы непременно вернёмся к ним, но чуть позже, ибо в данный момент мы не в силах им помочь. А сейчас пришла пора познакомить вас с принцессой Нарлой. В тот самый момент, когда Лямель и Руан, сами того не желая, были удалены из пиршественного зала, на пороге появилась принцесса Нарла. Было бы грешно, упоминая о принцессе, не восхвалить её красоту. Слухи о её неописуемой внешности ничуть не лгали. Даже где-то отставали от реальности. Нельзя было остаться равнодушным к её нежному взгляду, поразительной осанке, бездонным, как океан, двум большим глазам и кудрям, что локонами свисали, отражая мрак ночи. Как жаль, что поэт так и не смог увидеть ту желанную, неясный облик которой он лелеял в себе. Но при всём этом Нарла успела мельком увидеть двух задержанных. Они напоминали дичь, мёртво свисая с плеч могучих стражей.
– Кто они, отец? – указывая на двух избитых людей, спросила принцесса, даже не подозревая, сколько им пришлось пережить ради неё.
– Негодяи, хотели сорвать праздник, – ласковым голосом молвил король, пытаясь отвлечь внимание дочери, чей взгляд устремился вслед заключённым. – Присядь. Ты не поверишь, что я только что держал в руках. Живой гриб! А он взял и убежал. Чудеса какие-то! – улыбаясь от всей души, сказал король.
Пока король рассказывал дочери о причудливом грибе, герцог, скрывая всю злобу под маской доблестного рыцаря, незаметно прошептал ведьме, которая так и осталась сидеть в недоумении с приоткрытым ртом:
– Он был здесь! Но как? И ты его упустила в очередной раз.
– Мне помешали, вы сами всё видели, – холодным тоном ответила Эльда.
– Это твоя ошибка… Меня они достали!
– Позвольте, я разберусь с ними, – показывая на дверь, через которую увели друзей, обратилась Эльда.
– Уже поздно, Эльда. И всё из-за тебя, – показывая оскал, возразил герцог. – Я не допущу больше никаких неприятностей. Ты будешь сидеть и ждать моих указаний.
После этого герцог демонстративно встал и громко закашлял, обращая внимание короля на себя. Тот был настолько увлечён рассказом, что совершенно позабыл о важных делах. Мелзор подошёл к королю Балрусу и сидящей рядом Нарле и упал на колени:
– Великий король, о светлоликая принцесса, я преклоняю колено перед вашим домом, предками и перед именем вашим и благодарю искренне за столь радушный приём, – затем, повернувшись к Нарле, продолжил: – С тех пор как я был ослеплён лучезарной красотой вашей, я не мог найти себе места. Вы похитили моё сердце, и теперь оно бьётся из-за вас и только ради вас. О принцесса, я, может, и смел, и отважен, но перед вами трясусь, словно мальчишка, трепетно лаская взором вашу красоту. За всё прошедшее время вы стали смыслом всех моих деяний. Каждый раз, когда я вступаю в неравную битву ради справедливости, передо мной возникает ваш лик, и я выживаю. Я выживаю ради того, чтобы удостоиться вновь появиться перед вами, принцесса. Не отвергайте скитающуюся душу и примите мои чувства, – он говорил, тщательно перебирая каждое слово, мастерски играя эмоциями. Мелзор умел имитировать дрожь, искренность и даже любовь, он был мастером лицедейства. – Ваше Величество, – обращаясь к королю, продолжил герцог, – смея заверить вас и себя в глубоких чувствах к вашей дочери, я наберусь мужества, чтобы попросить руки её, и смею надеяться, что стану частичкой вашей великой династии, соединяя на века узами родства два королевства – Зареб и Кесгор!
Герцог Мелзор, конечно же, получил одобрительный ответ короля ещё в письме, причиной которого и стал его поспешный визит. Но официального предложение не было. Герцог постарался ещё больше проникнуть в душу Балруса, играя на всех его слабостях. И у него это получилось. Душераздирающая речь рыцаря-отшельника, безусловно, тронула короля Балруса:
– Встаньте, дитя моё. Вы, конечно, заслуживаете моего доверия и доверия всех моих подданных. Ваша доблесть уже давно сказала всё за вас, и я, – высоким церемониальным тоном произнёс он, – король Балрус, владыка двух долин, правитель орлиной горы, что даёт исток великой реке, и хранитель священной гривы… – после этих слов король посмотрел на свою дочь, что молча сидела рядом, и, разглядев в её лице явное нежелание, замешкался. Но в итоге, взяв себя в руки, закончил: – Благословляю узы между семьями «священной гривы» и Фалмарков, – после он громко изрёк: – Объявляю завтрашний день днём вечных уз. Да будет свадьба! – радостно воскликнул король, поднимая над головой бокал отменного сагалского вина. Все гости громко поздравили будущую чету, и только трое тихо наблюдали за всем этим: крайне недовольная принцесса, не смеющая перечить отцу, герцог Мелзор с притворной улыбкой и Эльда, ненавидяще взирающая на всех.
Король Балрус был очень добрым, но, увы, не достаточно мудрым правителем, чтобы разглядеть зло, таящееся в герцоге. Объявив день свадьбы, он, сам того не зная, обрёк на погибель себя как короля и всё королевство, где при его правлении жили свободные и счастливые люди. Хотя полностью и бесповоротно осудить короля в его недальновидности было бы неправильно. Ведьма, сколь бесполезной ни привык бы называть её герцог Мелзор, смогла, однако, воздействовать на волю государя. На протяжении нескольких лет Эльда затуманивала разум короля Балруса, и тот так и не смог разглядеть упадок некогда процветающего Кесгора, даже по неутешительным рассказам побывавших там людей.
Словно всё перевернулось вверх тормашками: королевство в опасности, Лямель и Руан в темнице, принцесса Нарла завтра венчается у священного алтаря… Постойте-ка, я, кажется, чувствую лёгкое дуновение. Это же восточный ветер напоминает о себе. Он мечется, блуждает, гарцует, словно жеребец, извещая нас о надежде. Ветер унёс непоседливый гриб, пролетая над верхушками заребских башен, и под покрывалом мерцающего небосвода осторожно доставил, как и обещал, к Семриали, обеспокоенно ожидавшей друзей под ветвями старого дуба. Передав гриб в заботливые руки нимфы, ветер удалился бушевать по вольным просторам, не замечая перед собой никаких преград.
– Где ты был? – строго и взволнованно спросила она.
Однако он молчал. Еле придя в себя от головокружительного полёта, Фунгус со странной тревогой в глазах взглянул на хранительницу. Нимфа никогда ещё не видела, чтобы беспечный гриб был так измучен.
– Что случилось? Где ты был? – повторила она.
– Их поймали. Лямеля и Руана поймали! – бормоча в панике, ответил Фунгус. – Зачем вы ввязали меня в эту историю? Я чуть не попался ведьме!
– Что? Кто их поймал? – весть, сообщённая грибом, вогнала в дрожь юную нимфу, и сердце её сжалось, будто его притеснили две горные глыбы. Несмотря на то, что друзья опаздывали на место встречи, Семриаль до конца была убеждена, что с ними всё в порядке. И теперь, посмотрев в сторону замка, она поняла, что осталась совсем одна. Но, собравшись с силами, нимфа вновь потревожила гриб:
– Ты смог узнать о книге?
– О какой книге? – недоумевая, спросил он в ответ.
– Фунгус, возьми себя в руки, мне нужно знать, какую именно книгу читает принцесса.
– Да, книга… – с трудом выговаривая, задумался гриб, – там я видел книгу…
– Ну!
– Там было написано, там на обложке… «Любовные новеллы».
– Автор, кто автор?
– Какой-то Кобальт Кривоногий.
– Кобальт… что? – призадумалась нимфа. – А может, Эсенбальд Криворогий? Гном?
– Не знаю, может быть! – ворчливо отозвался гриб. – Оставьте меня в покое!
Наконец-то Семриаль могла хоть как-то связаться с принцессой. И первое, что должна была узнать Нарла, так это то, что ей грозит опасность. Хранительница закрыла глаза и, глубоко вздохнув, что-то прошептала про себя. К несчастью, связаться с принцессой было невозможно. Служанки, прибирая в комнате принцессы, не оставили без внимания книгу с новеллами и, аккуратно сложив, положили на полочку. Ощутив, что книга закрыта, она решила не медлить. Оставив дрожащего от испуга Фунгуса в щелине преклонного дуба, она отправилась спасать друзей.
