Александр Проханов - Политолог
Вопрос был риторический, но задел всех. Никто не хотел перестройки, не желал повторения Горбачева и Раисы Максимовны. Менты стучали ногами. Проститутки кидали вверх трусики. Пенсионеры-льготники взревели: «Горбачев – Иуда!» Аркадий Арканов немотивированно двинул в челюсть Гальцева, и тот жалобно пропел: «Ведь мы подводники, мы силачи…»
Гвалт сумел прекратить Соловейчик, дунувший в жестяную иерихонскую трубу. Было видно, что его симпатии на стороне Гробмана.
– А вы-то что предлагаете? – запальчиво обратился он к Бренчанину. – Есть у вас позитивная программа?
– Позитивная программа есть. – Бренчании засунул руки в пурпурно-золотые одежды и извлек огромную таблетку, величиной с канализационный люк, такую же ребристую, поделенную на ровные фрагменты. – Эту пилюлю я преподношу нации, как мой президентский подарок. Это универсальное средство от всех болезней – физических, душевных и социальных. Лечит самые страшные эпидемии, включая сибирскую язву и оспу, не говоря об инфлюэнце и легком расстройстве желудка, а также рак и СПИД. Надкусываете, запиваете чаем, а остальное прячете в холодильник. Если у вас паранойя, шизофрения, бреды, меланхолия или депрессия, другими словами, если вы спятили, – надкусываете пилюлю, чувствуете облегчение, а остатки прячете в холодное, затененное место. Если вас поразили социальные болезни – наркомания, пьянство, склонность к насилию и воровству, если вы играете в игру «Миллион» или «Угадай мелодию», если читаете Акунина и смотрите сериал «Менты», надкусите пилюлю, запейте чаем, лучше зеленым, и спрячьте остаток в какое-нибудь укромное место, чтобы кошка не утащила или бабушка не выбросила. Учтите, таблетка абсолютно экологически чистая, приготовленная на утренней росе альпийских лугов из экстракта трав и кореньев, которые я не могу вам назвать. В дополнение к перечисленным эффектам, она способствует росту волос на всех частях тела, выведению родинок и бородавок, устраняет косоглазие и плоскостопие, улучшает взаимоотношения с соседями, способствует карьерному росту, спасает от порчи, увеличивает доходы, повышает сексуальную привлекательность, предотвращает случайную беременность, помогает договариваться с инспектором ГАИ, способствует безболезненному восприятию реформ Грефа – Кудрина, а в случае, если вы попадаете под статью о неуплате налогов, вдвое снижает сроки тюремного заключения… – Бренчании демонстрировал таблетку, поворачивая ее к залу разными сторонами. Восторг людей был столь велик, что проститутки стали бесплатно отдаваться молодым милиционерам, пенсионеры-льготики не препятствовали этому и только добродушно ворчали: «Ишь ты, шалуны…» Жванецкий и Карцев влезли в одни штаны и скакали, изображая сиамских близнецов.
– Лжец! – возопил Гробман, чувствуя, что победа от него ускользает. – Это обычное слабительное! Я дал кусочек таблетки нашей дворовой вороне. Она проглотила и превратилась в жуткий зловонный вулкан. Летала, истерически каркая, над районом, замарала жидкими выбросами около сотни автомобилей, среди которых был шестисотый «мерседес» префекта Юго-Восточного округа.
Бренчании молча ударил Гробмана в ухо. Тот, оглушенный, послал ответный удар. Промахнулся, и кулак попал в хоккейную маску Соловейчика. Наученный горьким опытом арбитр схватил электрошокер, желая утихомирить грубияна, но вместо Гробмана послал разряд в Бренчанина. Тот жалобно крикнул, призывая на помощь союзников. Те стали срываться с кресел в разных концах зала, кидались на ринг, заслоняя своего кумира, попутно мстя Соловейчику за бесцеремонное обращение с электрошокером. Его били ногами, возили по рингу за волосы, мочились, засовывали в зад отобранный баллончик с газом, отчего Соловейчик раздулся, словно воздушный шар, взмыл к потолку и оттуда, прилипнув к своду и покачиваясь, смотрел, как разворачиваются события.
А разворачивались они ужасно. Молодые менты стреляли наугад из пистолетов, прокладывая себе путь в центр ринга, где Клара Новикова занималась кикбоксингом с Региной Дубовицкой, обе, голые, катались в раскисшей грязи, нанося друг другу жестокие удары. Проститутки, словно фурии, носились по залу, то отдаваясь пенсионерам, то принимаясь тормошить за причинные места Задорнова, Гальцева и Леона Измайлова, почему-то особенно почитаемых «жрицами любви». Два претендента вырывались из клубков в растерзанных одеждах – черно-серебряном плаще и пурпурно-золотой тунике, – стараясь прикрыть срамные места. На них сразу же набрасывались юмористы, проститутки и молодые менты, закатывая в асфальт, окуная в деготь, вываливая в перьях, выгружая КамАЗы плодородной земли, засевая газонной травой. Исход битвы, казалось, был решен, когда в зал на бреющем ворвалась эскадрилья летающих гробов. Жужжа винтами, грозно сверкая фюзеляжами, они поливали поле брани свинцом, сея среди сторонников Бренчанина смерть и ужас. Однако фармацевту удалось выправить линию фронта и сохранить равновесие, когда в зал, проламывая стену, вошла когорта золотых тяжеловесных дев. Мощной поступью, наступая золотыми ногами на опрокинутых юмористов, проституток и милиционеров, они колесили по залу, отыскивая среди тел вероломного и продажного Соловейчика. Наконец золотая богиня, олицетворявшая сифилис, углядела несчастного под потолком, сбила его метким плевком жидкого золота, после которого незадачливый судья долго мотался по кожным диспансерам.
Стрижайло наблюдал состязание по телевизору и на время так увлекся смехотворным идиотизмом президентских дебатов, что даже возрадовался, когда самые нетерпеливые из населявших его душу демонов устремились наружу, чтобы принять участие в сатанинском действе. Приняв образ нетопырей-ушанов, с перепончатыми крыльями, с огромными восхищенными глазами, бесовские твари носились над полем брани, приветствуя писком каждую затрещину, которой награждал Петросян Задорнова, каждый тумак, который получал в упругую попку Жванецкий. Да и нельзя было равнодушно взирать на эту потасовку юмористов, сводивших мелкие корпоративные счеты.
Внезапно картинка на экране пропала. Через секунду возникла другая– огромный, переполненный зал рок-фестиваля, мятущиеся лазерные вспышки, остервенелая группа, где лохматый ударник лупил в барабан, гитарист ошалело мотал немытыми патлами, пианист, лысый, с черной бородой Карабаса Барабаса, впивался костлявыми пальцами в клавиши. Юноши в зале вскидывали вверх кулаки. Множество девушек, встав с места, сомнамбулически раскачивались, качая над головой руками, полузакрыв глаза, испытывая ни с чем не сравнимое наслаждение, будто к их эрогенным зонам прикасались нежным хвостиком куницы.
Внезапно Стрижайло увидел Фатиму бен Ладен. Она стояла среди других девушек, лунатически закрыв глаза, мерно колыхая обнаженным животом, на котором трогательно, как поплавок, всплывал и пропадал темный пупок. Ее сильные груди облекал шелковый, раскрашенный цветами и листьями лифчик. Вьющиеся волосы рассыпались по смуглым голым плечам. Бедра украшал нарядный пояс, весь усыпанный мигающими разноцветными лампочками, которые, казалось, воспроизводили своими миганиями жаркую музыку, вращение девичьего живота, биение ее опьяненного сердца. Пальцы, усыпанные кольцами, ухоженные, с красивыми ногтями, перебирали восточные четки – жемчужны, нанизанные на нить, сходившиеся к нарядному, бирюзового цвета, шарику.
Стрижайло вглядывался в лицо девушки. Утонченная, с длинными бровями, огромными ресницами, оттенявшими закрытые веки, она казалась спящей и видящей дивный сон. Она видела халифат от теплых изумрудных морей, в которых рождался жемчуг, до ледовитого иссиня-черного океана, вдоль которого шли вереницей белые медведи. Из золотых песков, из цветущих садов, из еловых таежных дебрей, из сиреневых тундр поднимались минареты мечетей, искрились изразцы медресе, и люди, разных рас и наречий, славили Всевышнего Бога, научившего их устами святого пророка праведно жить, умирать. Тело девушки, исполненное прелести и красоты, источало цветение молодости, обещало всякому, кто его созерцал, земные наслаждения и услады. Но лицо было одухотворено неземной мечтой, озарено несбыточной надеждой на исполнение вещих пророчеств о временах, когда люди соединятся в единый вселенский народ, создадут единое земное царство, в котором будет царить добро и каждому в душу будет смотреть любящий лик верховного правителя и божества. Ради этой мечты она когда-то хотела вступить в партию «Сталин». Ради нее же теперь она поступила в услужение к сильным суровым людям, научившим ее исполнять ритуальный танец живота, означавший единство Вселенной, носить мигающий «пояс Шахерезады», напоминающий детскую новогоднюю елку, перебирать жемчужные четки, где каждая жемчужина означала священную мысль, и пальцы, перебирая теплые ядрышки, все ближе подбирались к бирюзовому заветному шару.
