Сеймур Алиев - Лямель и принцесса Нарла
Спустя час недовольный гриб уже висел на трёх воздушных шариках, скрестив руки и обиженно глядя на Руана, подвесившего его.
– Ну как, ты готов, Фунгус? – спросил Лямель.
– Нет! Не готов. Я хочу на землю. И вообще – грибы не летают!
– Уже летают, – усмехнулся Руан.
– Я отказываюсь принимать участие в этом бредовом деле!
– Но ты это сам придумал, – отозвался поэт.
– Да, но я не имел в виду себя. Отпустите меня на землю немедленно!
– Фунгус, друг мой, – вмешалась нимфа, – времени очень мало, ты должен это сделать, – и после, взглянув на Руана, добавила: – Отпустите шар, а я попрошу восточный ветер помочь ему.
Ты лёгок, прост, ты как душа,
Витаешь по́ миру кругом.
Неси ты гриб наш не спеша,
Неси к принцессе прямиком.
Восточный ветер, тут же вняв просьбе нимфы, словил воздушный шар и медленно унёс его в нужном направлении. Фунгус всё больше отдалялся от земли, как вдруг его резко осенило:
– А как я спущусь? Вы меня обманули! – кричал гриб.
Лямель и Руан переглянулись в ужасе. В порыве спешки они даже не подумали об этом. Но Семриаль не упустила ничего и спокойным голосом крикнула в ответ:
– Ветер поможет тебе: лишь доверься ему, и он принесёт тебя туда, где мы.
И ветер унёс Фунгуса выше, где уже нельзя было услышать звонкий голос очаровательной нимфы.
– Мой восточный друг сделает своё дело, а нам пора во дворец! – сказала она, отвлекая друзей, непрестанно глядящих вслед за воздушным шаром.
Пока друзья приготавливаются, а шар неспешно летит к покоям принцессы Нарлы, я расскажу вам об Эльде. Последний раз мы оставили её в Мервильском лесу на пороге запретной чащи. Посчитав путников сгинувшими в проклятой части леса, она отправилась к человеку, зелье для которого собиралась приготовить.
Зловонный запах гнили, головы расклёванных скотов, лужи испражнений и грязи были повсюду. Даже ведьма, имеющая дела с чёрными ритуалами, отвращалась всякий раз, проходя мимо проклятого места. Будто солнце потухло в этих краях, покрытых багровыми тучами. Она шла медленно и тихо. Крестьяне при виде её скрывались за дверьми и испуганно следили за ней через щели забитых окон. Город был в глубоком забвении. Трупы умерших так и валялись на земле, привлекая огромных псов с цепями, что вселяли ужас в сердца людей. Мольба и крики, исходящие из домов, уже никого не удивляли. Бесчинствующие мародёры врывались в дома и потешались над их обитателями, как могли, забирая то хлеб, то скот, а то и юных дев и детей. Почва, по которой ступала Эльда, была вся пропитана кровью. Горе витало в воздухе. Не придавая значения тому, что творится вокруг, она продолжала свой путь к высокому холму, откуда несчастный город мрачным видом устрашал замок, – логово кровожадных убийц, когда-то именовавшийся Радужным. Была и иная тропинка туда, но таким, как ведьма, там было не место. И вот показался порог крепостных стен, украшенных головами непокорных жителей. Она молчаливо проплыла мимо стражи, заставляя приходить в ужас закалённых в боях воинов своим леденящим взглядом. Десятки ворот и дверей, охраняемых как зеница ока, приоткрывали стражники, которые даже не смели взглянуть ей в глаза. За пределами города была иная жизнь. Всё утопало в роскоши. Металлические ворота сменялись деревянными, серебряными и золотыми порталами. Но вся эта роскошь не была в состоянии изменить мрачную атмосферу, царившую в городе. Страх слуг и пажей был ещё более сильный, нежели у крестьян. Вырванные у родителей дети боялись сделать лишний шаг, дабы не стать украшением внешних ворот. Отцы и матери, каждый день проходя мимо замка, с душераздирающей болью искали в подвешенных головах очертания своих крох и, не найдя, уходили с надеждой, веря, что их дитя всё ещё живо. Наконец Эльда достигла тронного зала. Огромные врата заглушали пьяные отголоски частых вакханалий. Она толкнула портал и вошла вовнутрь. Чрево замка было куда более отвратительным, чем его окрестности. Изобилие превратилось в жуткую расточительность. Ненужная гора еды валялась буквально под ногами, над ней извращались, на ней танцевали, а истощавшие от голода слуги взирали на всё это, не смея взять и кусочка. Обезумевшие от эля гости вели себя омерзительно. Перед вами открылся лик истинного обиталища мрака. Увидев ведьму посреди зала, хозяин дома привстал и властным тоном приказал:
– Всем выйти!
Музыка, играющая бог знает сколько времени, внезапно прервалась, пьяные будто отрезвели, разговоры притихли. Все молча и беспрекословно покинули зал за считанные секунды, словно и не было никакого пиршества. Он не торопясь уселся на трон и, взирая на ведьму сверху вниз, сказал:
– Зелье готово?
Бледные губы на замершем лице впервые после мервильского происшествия заговорили:
– Нет.
– Как так нет? – разъярился хозяин дома. – Ты обещала мне зелье!
Ведьма, не меняя каменного выражения, ответила:
– Они зашли в запретную чащу и погибли.
– Кто они? Где гриб?
– Какие-то путники спасли его, и они же его погубили.
– И зачем ты не пошла за ними?
Бьющие ужасом глаза Эльды спокойно взирали на бешеного тигра.
– Я не могла последовать за ними. Зайдя туда, погибла бы и я.
Озверевший до невозможности, он достал трофейную булаву и бросился на ведьму:
– Ты умрёшь за свой страх!
Хозяин дома хотел было стереть её с лица земли, как не вздрогнувшая ведьма швырнула небольшим огненным шаром, откинув недруга прямиком к трону:
– Да как ты смеешь, смертный, поднимать на меня оружие, – пустые, леденящие глаза Эльды вспыхнули дьявольским огнём, а вокруг неё появился мрачный туман, точно из недр преисподней.
Хозяин дома с трудом привстал, отходя всё дальше. Булава выпала из дрожащих рук, и, прислонившись к стене, он ожидал последнего удара. Но, на удивление, туман исчез, а глаза вновь обрели естественный цвет.
– Я обещала тебе, и я сдержу обещание! – сказав это, она направилась к дверям.
Вдруг из ниоткуда в комнату ворвался мальчишка с огромным свитком в руках. Обычно такая дерзость каралась смертью, но именно этого письма так долго ждал хозяин дома. Он дал кусочек окорока бедному мальчишке и принялся быстро читать содержимое. Текст письма изрядно взбодрил его, и, немного оправившись от недавнего магического удара, он остановил ведьму, уже дошедшую до порога зала:
– Стой! – крикнул он с довольной улыбкой. – Ты пойдёшь со мной!
Никто не знал, какие дела разворачивала ведьма. Но было ясно одно: дела эти были темнее самого мрака.
А тем временем Лямель и его друзья уже собрались, чтобы наконец-то проникнуть в замок и осуществить вторую часть задуманного плана – устроить встречу поэту с принцессой Нарлой.
Собирая последние принадлежности, поэт заметил нечто странное в облике нимфы, нечто, чего он не замечал ранее.
– Семриаль, ты сияешь! – будто в первый раз увидев хранительницу, воскликнул он.
– Да, а что? – с недопониманием ответила она.
– А тебе не кажется, что это будет выглядеть странно в обычной толпе?
В волшебном лесу или же там, откуда пришла Семриаль, сияние не вызывало бурного удивления, но на рыночной площади такое зрелище не осталось бы без внимания. Нимфа, немного подумав, улыбнулась, явно найдя способ решить задачу:
– Думаю, это можно скрыть, только дай мне время. Иди к Руану, а я сейчас буду.
Лямель одобрительно кивнул и покинул дом, оставив её одну. А на крыльце их нетерпеливо поджидал Руан с уже запряжённой повозкой.
– Лями, всё. Вы готовы? Можем трогаться? А где Семриаль?
– Она сейчас выйдет, решает небольшую проблему с внешностью.
– Наносит грим? – подшутил Руан.
– Скоро сам всё увидишь.
Затем наступило молчание. Руан почему-то ёрзал, сильно волновался. Лямель заметил, что его друг уже несколько раз безуспешно пытается обратиться к нему, но почему-то, колеблясь в решении, вновь впадает в задумчивое состояние.
– Что ты хочешь мне сказать, друг мой? Тебя что-то гложет?
– Меня? Нет. Ничего не мучает. А с чего ты взял?
– Наверное, мне показалось, – с незаметной улыбкой промолвил поэт.
Прошло ещё немного времени. Но волнение Руана было неугомонно. Набравшись смелости, он всё-таки решил открыть душу своему приятелю.
– Да!
– Что да? – переспросил поэт.
– Да, ты был прав. Есть кое-что, что мучает меня, – смотря на внимательно слушающего друга, ответил тот, – никто не должен знать. Ты обещаешь, что никому не скажешь?
– Не держал ли я обещания когда-нибудь, дружище?
– Держал, конечно, но не в этом дело. Просто это очень важно… – еле выговаривая, произнёс Лямель. – Мне кажется, будто я…
Тут-то и распахнулась дверь, и Руан так и не смог сказать то самое важное, что собирался сказать. Из дома, заплетённая цветами, вышла милая крестьянка, скрывшая своё волшебное сияние, однако не сумевшая скрыть чарующую красоту нимфы.
– Ну как? – задорно улыбнулась хранительница, пушинкой поднявшись на повозку. – Так никто не заметит, что я нимфа?
