Александр Филиппов - Аномальная зона
– А я?
– А ты в городе останешься. Полномочным моим представителем на Большой земле. Будешь гонцов от меня со ржавьём встречать, сам без навара тоже, естественно, не останешься. Если всё ништяк пойдёт, глядишь, и я подгребу. Ну, а ежели что не так… Учти: под землёй достану и выпотрошу.
– Учту, – замороченно кивнул Эдуард Аркадьевич.
– То-то же. Тебя мои парни, в случае чего, на запчасти вмиг разберут и по горшкам разложат. Печень – в один, сердце – в другой, мозги – в третий…
– Да я… Да ни в жизнь…
– Ладно, ладно, – махнул на него рукой Резаный. – Иди, готовься к походу. А завтра я к тебе корешков своих подгоню. Научишь их, как на воле себя вести, какой прикид одеть, как базар с народом вести… Они ж, в натуре, всю жизнь в тюрьме, понятий ваших не просекают….
– Это не проблема! – светясь счастьем от осознания возможности скорой встречи с домом, вскочил Марципанов. – На воле сейчас бывших зеков полно, по телеку – сплошной блатняк, криминал. Так что ни повадками, ни базаром твои урки особо среди прочего люда не выделятся. Хотя подучить, конечно, малость придётся…
А про себя окрылённо решил: «Мне бы до города только добраться. Там я кентов твоих первым встречным ментам заложу. Только золотишко вначале из них повытрясу. И хрен вы меня потом найдёте! С деньгами-то, известно, мне и сам чёрт не брат!»
Глава семнадцатая
1
При въезде в краевой центр на стационарном посту ГИБДД лесовоз тормознули. Лениво козырнув, милицейский сержант – в бронежилете, с автоматом АКСУ на груди, поднявшись на подножку, привычным движением распахнул дверцу кабины. И застыл с открытым от удивления ртом, уставясь на странного пассажира в полосатой изодранной в клочья униформе.
– Эт-то что ещё за клоун?
– Да зек беглый, – словоохотливо пояснил водитель. – Добровольно сдаваться едет.
Милиционера будто ветром с подножки сдуло. Отпрыгнув, он передёрнул затвор, повёл стволом в сторону Фролова:
– А ну, выходи! Руки за голову!
Капитан, по опыту зная, что пускаться в объяснения в такой ситуации бесполезно, подчинился безропотно. Благодарно кивнув на прощание водителю, вылез из кабины и послушно сложил на затылке обе руки.
– Шагай к посту! – приказал сержант, держа его под прицелом.
Фролов пошёл, нетвёрдо ступая затёкшими от длительной езды в кабине ногами.
– Садись! – доведя арестанта до стен застеклённой будки поста, скомандовал милиционер, а сам позвал в распахнутое окошко напарника.
– Побегушника поймал! Звони в УВД, пусть опергруппу пришлют! – А потом обратился к задержанному, продолжая держать его на мушке: – Ну и откуда ты сдёрнул, мужик? Из какой колонии?
– Из лагеря. В тайге, – глядя себе под ноги, буркнул, не вдаваясь в подробности, капитан.
Сержант оказался дотошным службистом:
– Знаю, что из тайги. Ты мне номер зоны скажи. У нас пятнадцать колоний в крае. Надо им тоже сообщить. Странно только, что у нас ориентировки из УФСИН по побегушнику не было. Обычно они, если побег, сразу сообщают, перекрывают автотрассы, вокзалы, на дорогах посты выставляют. А сейчас тихо. Может, они тебя ещё не хватились? Или ты вообще не у нас сидел, а в соседней области?
Фролов молчал, понимая, что объяснить всё случившееся с ним в двух словах будет весьма затруднительно. А милиционер вдруг засомневался:
– И роба на тебе какая-то странная. Полосатики только на пожизненном режиме, а оттуда ещё никто не сбегал… Да и полоски у них на одежде поперёк идут, а не вдоль. Ты, часом, не из больницы в пижаме драпанул? Психиатрической? Может, тебе доктора вызвать?
Капитан упрямо тряхнул головой:
– Говорю же – из лагеря. Только не нынешнего, а сталинского ещё… О нём здесь не знает никто…
Милиционер озарённо кивнул:
– Ну теперь ясно… – И крикнул напарнику: – «Скорую помощь» тоже вызывай! Психиатрическую бригаду!
Фролов обречённо вздохнул. А потом пояснил сержанту:
– Я вообще-то капитан милиции. На спецзадании был. Но документов у меня, естественно, нету. Психиатров не надо. Лучше полковнику Титаренко из УГРО про меня сообщи. И сигареткой угости, не жадничай.
– Щас генерал к тебе приедет. В белом халате, – пообещал милиционер. Но сигарету всё-таки дал, не подходя близко, бросив её на землю перед задержанным.
Фролов усмехнулся горько:
– И зажигалку кидай. Я человек не гордый. Такого, брат, насмотрелся… Крыс и лягушек жрал. Так что мне не в лом и окурок с пола поднять. А за сигаретку спасибо…
От первой же затяжки у него закружилась блаженно голова и зашумело в ушах. Сидя на корточках и покуривая, увидел краем глаза, как подкатил к посту милицейский «Форд». Из него вышел знакомый старший лейтенант из дежурной части. Фамилии его капитан вспомнить не мог, зато он, присмотревшись, узнал Фролова:
– Никита?! Ни хрена себе! Ну и видок у тебя… Откуда ты взялся?
– Звони полковнику Титаренко. Он в курсе.
– Ну дела…. – покачал головой старлей и бросил сержанту: – Да наш это человек, опер из уголовного розыска. Так что кончай его автоматом пугать. А то стрельнёшь ещё ненароком! – И, достав мобильник, принялся названивать в УВД.
Через пять минут капитан уже расположился на заднем сиденье милицейского «Форда» и закрыл в изнеможении глаза.
– Сейчас куда? В управление? – поинтересовался старлей.
– Домой, – выдохнул Фролов. – Надо же переодеться, грязь с себя смыть. Оклемаюсь чуток, утром начальству сам доложу. Главное, что задание я выполнил…
Сидевший впереди, рядом с водителем, старший лейтенант сочувственно посматривал на отражение измождённого оперативника в зеркале заднего вида. Ничего себе, задание! Так измахрячило мужика, что сам на себя не похож!
2
– Чёрт знает что! – выслушав доклад полковника Титаренко, поджал губы генерал Березин. – Лагерь… сталинисты… бред какой-то. Может, этот ваш… как его?..
– Капитан Фролов!
– Во-во, Фролов… пропьянствовал эти два месяца в какой-нибудь деревушке с тунгусами, допился до белой горячки?..
– Никак нет! – твёрдо вступился за своего сотрудника начальник УГРО. – За него я ручаюсь. Прирождённый опер, опытный, добросовестный. Хотя поверить в то, что он изложил в своём рапорте, согласен, трудно. А вот курьер, которого с золотыми слитками здесь, в краевом центре, в июле убили – реальность!
– Где рапорт Фролова?
Полковник с готовностью протянул генералу стопку исписанных густо листочков.
– Опять от руки! – поморщился начальник УВД. – Каменный век! Есть же требования, предъявляемые при осуществлении делопроизводства. Ну почему не набрать на компьютере текст? Я что, должен сейчас всё бросить и его каракули полдня разбирать?
– Виноват, товарищ генерал! – хмуро набычился Титаренко. – Капитан Фролов, едва вернувшись с задания, всю ночь дома рапорт писал. А утром – ко мне с докладом. Я ознакомился – и сразу к вам… Не успели.
Березин швырнул небрежно рапорт назад полковнику:
– Заберите, оформите, как положено, – в виде отпечатанного документа. И впредь не суйтесь ко мне с подобными… филькиными грамотами!
Начальник УГРО привстал, закипая. Лицо его пошло крупными пятнами:
– А это и есть оперативный документ! Первостепенной государственной важности! Речь идёт о… я даже затрудняюсь определить юридически… об активно действующем на территории края организованном преступном вооружённом формировании, захватившим… занимающимся похищением людей! И ведущем добычу золота в промышленных масштабах – опять же в обход закона! А вы – филькина грамота…
Березин почувствовал, что перегнул палку, изобразил на лице озабоченность:
– Не надо меня учить, что важно, а что нет, товарищ полковник. Хотя я… э-э… признаю, что выразился не точно. Я имел в виду, что мы должны особо тщательно задокументировать всё по этому делу. Шутка ли – незаконная вооружённая группировка! Прогремим на всю страну! А вы, спросит меня руководство, товарищ генерал милиции, куда смотрели? Поэтому я сейчас вас спрашиваю: куда вы смотрели, полковник?
– Так мы ж эту группировку и выявили…
– Почему только сейчас? Так поздно? Сколько, напомните, этот лагерь, если верить вашему оперу, существовал, золото добывал да граждан российских похищал, незаконно удерживал? То-то! И сказать нечего! А потому оформите все документы по этому делу, как положено. Под грифом «совершенно секретно». И никому ни слова. Оперу своему… Фролову, прикажите, чтоб не болтал.
– А прокуратура? Мы же обязаны её проинформировать.
– Я сказал – никому. Мне надо подумать и принять решение по этому делу – кому доложить и в какой форме. Свободны. Работайте, – начальник УВД махнул рукой, отпуская полковника.
Глядя вслед подчинённому, генерал поморщился негодующе: опять вырядился в гражданский костюм, затрапезный, производства местной швейной фабрики. А ещё начальник ведущего подразделения! Плебей. Отрастил живот, воняет табаком, как урна в курилке. Небось дома разгуливает в китайском спортивном костюме, выпятив голое пузо. Никакой выправки, подтянутости, тьфу! На пенсию в шею надо гнать всю эту старую гвардию! И вздохнул вслух:
