Андрей Шаргородский - Принципиальное отличие от нуля (сборник)
За пять минут до ада
Я даже не думал, что самое сложное не принять решение повеситься и не толчок от табуретки, а то – куда закрепить верёвку, чтобы выдержала вес моего тела. И хотя настрой был покурить и пуститься во все тяжкие, всё равно пришлось идти в строительный магазин покупать анкера, сверло для перфоратора, возвращаться домой и заниматься укреплением самодельного кронштейна для того, чтобы закрепить верёвку. Когда всё было готово, включил интернет и нашёл как правильно вязать узел, чтоб наверняка. Так же добрые люди настоятельно рекомендовали верёвку намылить. Ладно, делаем всё по науке. Итак, табуретка стоит, петлю примерял, всё, можно готовиться к отплытию.
Налил себе на кухне стакан водки, выпил. Решил перекурить на дорожку. С удовольствием закурил и вспомнились последние годы моей поганой жизни.
Всё правильно – шерше ля фам. Конечно, я её не любил, но с ней так было классно, что мы переспали с ней на втором свидании и после этого почти месяц жили практически не разлучаясь. Она училась в техникуме, где никому не было дела до посещаемости (главное плати бабки на зачётах и экзаменах), а у меня был свой небольшой бизнес – полиграфические услуги – мой зам прекрасно справлялся без меня. Деньги были, квартиру я снимал целиком – живи и радуйся.
Гром (как обычно) прогремел среди ясного неба: у моей подруги, оказывается, был СПИД. Дело в том, что мы уже давно занимались этим делом без презиков, у меня даже мысли не было что-то подумать, но – дело сделано, я проверился, анализы сказали «ДА». Куда-то всё поплыло и закружилось, мы расстались и я стал пытаться себя спасти. Каких только лекарств я не принимал, с кем только не консультировался, но через полгода анализы не улучшились. Ещё через 3 месяца мне позвонили знакомые и сообщили, что моя бывшая умерла.
Сидя на её могиле я тысячу раз задавал себе один и тот же вопрос – зачем? Зачем она всё так сделала, почему у неё ничего не шевельнулось, когда она знала, что меня заразит? И не находил ответа.
Слушая врачей и знакомых о том, что это лечиться, что миллионы людей живут с этим, что ты для нас такой, какой и был, я понимал – все врут. Со мной перестали здороваться за руку, перестали приглашать в гости и на вечеринки, бизнес рушился.
Прошёл год и меня было не узнать – я начал пить. Не то чтоб буйно, но систематически. С анализами ничего не менялось. Поехал в столицу и в одной клинике мне откровенно сказали – 2–3 года максимум. Мне трудно передать как это жить с этим. Я возненавидел весь мир.
В полубезумном состоянии я решил всё продать и погулять последние годы по-взрослому. Продал бизнес, контору, одну машину, хорошо приоделся и пошёл в ночной клуб.
Я и раньше видел этих замороченных гламурных тёлок, но сейчас, когда я денег не жалел они сами начали липнуть ко мне. Не помню как это произошло, но в голове моей созрел план, в котором я должен был отомстить всему миру, а именно женщинам. Я специально накачивал их до упора и во время близости не пользовался презиками – поступал, как поступили со мной. Первый раз это было сложно, но затем всё пошло как по маслу. Я стал завсегдатаем шикарных клубов, со мной охотно велись практически любые киски и я мстил, мстил и мстил.
Прозрел я недавно, когда счет моих жертв перевалил за полусотню. Очнувшись, как после тяжёлого похмелья я первым делом побежал в церковь. Исповедоваться пришлось молодому попику. Когда я всё ему рассказал он поднялся, перекрестился три раза и со словами «Прости, Господи!» со всего маху заехал мне прямо в челюсть. «Пошёл вон!» – он повернулся и ушёл. Вообще-то он сделал всё правильно, я его понимаю.
Прошло ещё несколько недель и я понял, что мне пора собираться. Приведя кое-какие дела в порядок, я съездил к родителям, сказал, что еду в долгую загранкомандировку. Сходил на могилу своей подруги, ничего не нашёл лучшего, как помочиться на её могилу. Ну что, сигарета уже докурена.
Мне пора.
Через пять минут буду в аду…
Во снах никто на деньги совесть не меняет
Мне истолковывать не надо смысл снов,
Я их дыхание воспринимаю словно чудо,
Где открывается действительность всех слов,
Где смысл – всё, пришедший ниоткуда.
Там всё по совести – того что в жизни нет,
Там всё в улыбках, что у нас не поощряют,
Во снах вопросы получают свой ответ,
Во снах никто на деньги совесть не меняет.
Мне там легко и пусть меня все те простят
Кому не спиться по ночам, где всё так просто,
Кто в своей жизни очутился как в гостях,
И никогда уже не станет просто взрослым.
Я им скажу и всё же трижды буду прав,
Ведь обо мне они узнают – эти люди,
Я не хочу, чтобы они топтали трав,
Где мои дети, где никто их не осудит.
Порою жизнь во снах берёт свой новый старт
И явь из снов берёт всё лучшее, не боле,
Я предлагаю исключить из жизни страх,
Чтобы свободу предпочесть, а не неволю.
