Элеонора Кременская - Пьяная Россия. Том первый
Забрав маленького сына и немногие вещи, муженек мой был, к тому же, порядочным скрягой и ничего нам не покупал. Денег, которые он изволил выделять из своей зарплаты, едва хватало на прокорм, я донашивала вещи, купленные еще моей матерью и мною во времена девичества, а сына, вообще одевала с чужих пеленок да распашонок, переданных мне сердобольными соседями… Так вот, забрав сына и сумку вещей, я переехала жить в квартиру к матери. Она уже, к тому времени укатила в Ростов Великий к моей старшей сестре, якобы помогать ей с ее детьми, но на самом деле отдохнуть и расслабиться под защитой более сильной и активной личности, каковою и являлась моя сестра. Сестра, особа жадная и алчная, одним словом, русская «свинья» быстренько взяла бразды правления над больным сознанием матери. В ней работала без сбоя программа нашей гулящей бабки Агнюши, матери моего отца. Первый ребенок у нее умер, и она спокойненько нарожала еще троих. А к первенцу даже и не думала ходить на кладбище и, если бы не я, могила маленького была бы заброшена, что является отнюдь не человеческим деянием. Бабка Агнюша была очень злой и жестокой женщиной, эгоисткой в полном смысле этого слова и моя сестра являлась точной ее копией.
Скоро обе, моя мать и сестра, прискакали в квартиру, где жили мы с сыном и еще с порога стали осыпать нас оскорблениями, смысл которых сводился к одному, что я хочу захватить их квартиру и вообще катись отсюдова в свою общагу, к мужу-пьянице… На что я отвечала удивленным молчанием. Сестра моя, как я уже сказала, являлась точной копией бабки. Кое-как выучившись на детского врача, посреди пьянок и гулянок, чудом получая зачеты, она стала вначале участковым врачом, но испугавшись ответственности, пошла на переобучение детским эндокринологом, но и тут осознав собственную тупость, все-таки осела школьным врачом в одной из ростовских школ, по сути, скатившись до уровня обыкновенной медсестры. По пути к цели своего настоящего предназначения она отбила у лучшей подруги ее жениха, этакого недотепу, вышла за него замуж, помешалась, как и мать, на почве религиозности, растолстела и засела за сотни христианских книг гундосить молитвы. Дня не проходило, чтобы она кого-то не поучала, словно новоявленная «Кабаниха». Повсюду она видела проявления силы то Бога, то Дьявола, все вокруг рассматривала только с этой точки зрения и мать ей подпевала довольная таким единомыслием. Я, как противница, была мгновенно воспринята ими обеими в штыки и обе они, как-то пришли к выводу, что я ведьма и отреклись от меня.
Бабка Агнюша в годы войны тоже работала в госпитале, но санитаркой. Тяга ее к медицине была необыкновенной, она лечилась сама и всех вокруг лечила, вслух говорила, что у нее болит и от чего болит, и была уверена в своей правоте. Стоило ей попасть в больницу, и она сводила с ума всех врачей своей твердолобостью. Так она и умерла, убежденная, что ее лечат от другой болезни, не той, которую она сама себе определила. Думаю, что эта программа умопомешательства бабки успешно сработала в сознании моей сестры. Потому что врач она никакой, людей не чувствует и теряется, когда необходимо поставить диагноз. И хотя прадед наш Людовик был врачом, не думаю, что его программа сработала в сознании моей глупейшей сестры. И дебильность, и недальновидность, и религиозный фанатизм – это все бабка Агнюша, род Пономаревых из Архангельска!
Сестра моя добилась, чтобы мать разменяла квартиру. Им достались деньги, они так захотели, а мне плохонькая квартирка по улице Громова дом 34. Дом этот был перенаселен русскими «свиньями». Здесь, проживало огромное количество воров, беззастенчиво вскрывающих дверные замки своих же соседей; опустившихся пьяниц, забывших свою жизнь и утопивших души в литрах пойла; толстых и наглых «черных», живущих по своим правилам и не замечающих никого, кроме своего клана. «Черные» вывешивали огромные простыни, которые полоскались на ветру, совершенно закрывая вид из моих окон. А когда начинался дождь, и белье исчезало с моих глаз, одна из стен этого удивительного жилища, вдруг, начинала обильно увлажняться, а потом текла мутными слезливыми потоками прямо по полу квартиры… Лужи и воры стали моей головной болью. Посреди воров, к тому же, объявился мой полоумный муженек, который стал необыкновенно активно искать пути для моего запугивания. Единственной целью его было отбить у меня всякую охоту подавать иск на алименты. В ход пошли угрозы убийством, поломка дверного замка, проникновение в квартиру с последующим хаосом и слезами ребенка над переломанными игрушками. Вы скажете, а что же милиция? В русском народе есть выражение, которые многие произносят с иронией:
«Родная милиция нас бережет».
Я вынуждена была срочно обменять малосемейку на другую квартиру, и так как агентство недвижимости требовало не хилой оплаты за свою работу, обменяться пришлось на квартиру в селе. Воры со своими элементами запугивания и моим муженьком остались не солоно хлебавши, правда, забегая вперед, скажу, что последовало далее. Спустя какое-то время я, например, с удивлением узнала, что оказывается «ограбила» комнату своего мужа, видимо унесла все его помоечные тумбочки, а еще я «ограбила» театр, в котором работали когда-то мои родители, но самое удивительное то, что люди видели меня рядом с моим бывшим, тогда как я вот уже года, как два абсолютно и безо всякого сомнения даже близко к себе его бы не подпустила… А ларчик просто открывался. Валерка никак не мог успокоиться и имея больной ум нашел девицу внешне похожую на меня, девицу тупую, по-моему даже чересчур тупую и она безропотно, веря во все его слова, выполняла его команды и поручения, призванные уже к одному результату, к тому, чтобы меня посадили в тюрьму. Ну, а сына нашего он забрал бы, отвез к своей матери в поселок под Нижний Новгород. Мать у него, женщина достаточно глупая и преданная своему сыну-тирану, конечно, взялась бы тащить внука на свою нищенскую пенсию, не требуя алименты, не требуя ничего… Таким образом, русское «свинство» продолжало расцветать… Правда, для моего муженька безуспешно, он сам попал под следствие и был осужден на три года условно, правда, без принудительного лечения, хотя следствием и было доказано, что человек этот сумасшедший…
В селе Скнятиново под Ростовом Великим, где мы с сыном поселились в большой квартире, не было отопления, но по документам оно должно было быть. Все село обогревалось диким способом, перекидывали шланги от газовых духовок, блины от которых были предварительно вытащены из газовых плит к котлам и так, и обогревались с риском взорваться… У меня котел стоял какой-то немыслимой системы, местные умельцы ничего не смогли сделать. Русские «свиньи» продавшие мне квартиру без отопления только шипели в ответ на предложение все исправить и угрожали, мат вперемежку с оскорблениями так и сыпался из телефонной трубки. Я была потрясена. Четыре года мы прожили в этой квартире без отопления с одними обогревателями, нажили отиты и ревматизмы, а после уехали обратно, в Ярославль. О суде, конечно, нечего было и мечтать, отсутствие средств, так сказать, а потом все русские знают, что суды в России ничего не решают, разве только пуля да не одна могла бы решить эту проблему…
Читатели изумятся сейчас, а продать квартиру, что, не судьба? Напрасные мечтания! У нас ведь есть русские «свиньи», называемые попечительским советом и именно они подписали за взятку, конечно, другим русским «свиньям» липовые документы о якобы имеющемся в квартире отоплении. Теперь же именно они сделали вид, что свято блюдут интересы моего сына прописанного в этой квартире и потребовали у меня купить точно такую же квартиру в Ярославле, раз я туда уезжаю, а иначе, мол, не выпустим, взятку я им заплатить не смогла. Конечно, денег у меня не могло быть на новое жилье в городе, тем более, за четыре года цены на недвижимость значительно выросли, но, к сожалению, не в сторону улучшения квартирного вопроса на селе. Мы решили с сыном снимать что-то в Ярославле и до его четырнадцати лет, до получения им паспорта, по сути, скитаться. Конечно, очень хотелось набить морду лица сразу всем русским «свиньям», особенно тем, из-за кого такая мафия расцвела, но как говорится, руки коротки, а жаль…
Однако мы сняли с сыном квартиру по адресу переулок Минина дом 36. Квартира оказалась с ненавистным мне газовым котлом и старой газовой колонкой, которую мы боялись и потому не включали. Обои, старые и запущенные, меня уже не удивили. Старый перекошенный шкаф и скрипучий диван дополнили обстановку этого жилища. Толстая хозяйка глядела на нас с надеждой, в ее мечтах роились фантастические мысли о ремонте, который за свой счет должны были бы сделать мы. На узкой темной кухне я обнаружила за драной занавеской чрезвычайно маленькую обшарпанную ванну с краном и с отводом для воды…
