Milla Smith - Судьба амазонки
– Вы не имеете права, – губы приговорённого пересохли, язык не повиновался, бессмысленный протест рвался наружу.
– Ты тоже не имел права отнимать то, что не тобой дано, – подала голос белокурая наездница, чьи черты до боли напоминали ненавистное лицо жены. На ней единственной из амазонок не было сияющего красного рубина на груди.
Мужчина почувствовал, что пол под ним потихоньку раскаляется, в центре образовывающегося огненного круга появилось слабое свечение. От него, будто круги по воде, пошли во все стороны жгучие оранжевые волны. От них пламенем занялись некоторые окружающие предметы. Развязка неминуемо приближалась. Запертый в незримой ловушке неверный муж чувствовал у своего лица жаркое дыхание смерти.
– Я всё исправлю, – в последней надежде пробормотал он.
– Поздно. Мы долго ждали, – в словах коротко стриженной воинственной девушки не слышно было сочувствия.
– Душевные раны твоей жены лучше заживут без тебя, – снизошла до объяснения первая амазонка, пригнувшись к луке седла. – Она призывала смерть, мольба услышана, но вместо неё пойдёшь ты.
– Нет! – в бессильной злобе он ударил кулаком по полу.
– Да, – холодно констатировала воительница со смешным ёжиком из волос, её колючий взгляд не оставлял надежды.
Языки вполне реального пламени уже лизали дорогую обшивку гаража изнутри и тянули к нему свои горячие кончики. Занялась крыша, огонь добрался до машины. Он начал бессвязно молиться, судорожно цепляясь за последнюю надежду.
– Мольба бессмысленна, – снова произнесла суровая амазонка, вооружённая копьём. – Твоя душа разломана тобой самим и держится воедино благодаря жизни тела. Когда сосуд будет разрушен, части духа не восстановятся, ты навсегда канешь в небытие без шанса на спасение. Среди твоих близких нет никого, кто сможет помочь… Или захочет…
Она замолчала и провела копьём над его головой, бушующее пламя ворвалось в доселе недосягаемый круг, где находился обречённый, и единым броском уничтожило бренную плоть. Всадницы печально, но с достоинством смотрели на огонь, освободивший грешную душу от оков бытия.
– Уходим, наша миссия окончена, – то, что имело облик Архелии, обратилось к спутницам, похожим на Ортрун и Коринн.
– Почему Хельга никогда не помогает нам?
– Они с Бертом слишком высоко, не снизойдут до отдельных…
– Тебя опять накажут за вмешательство, – в голосе призрачной красавицы послышалось сожаление. – Я виновата, что кристалл не вернулся.
– Да, и я не знаю, как вернуть его.
– Я останусь и попробую это сделать.
– Но без нас ты не поднимешься. Мне стоило больших усилий вытащить твою душу из того варева, в которое ты угодила после смерти. Мы едва не лишились верной подруги… Обратно мы с Ортрун вернёмся не скоро, а тебя будет держать здесь потерянная лунула.
Призраки воительниц беседовали, не обращая внимания на бушевавшее вокруг них адское пламя, даже рухнувшая сквозь них крыша не отвлекла соратниц от тягостной темы. Бывшая разбойница нетерпеливо горячила коня:
– Поехали уже! Благодаря «маякам» мы хоть иногда сюда заглядываем. Давайте посмотрим, что новенького вокруг…
Она беззаботно скользнула сквозь обрушившиеся в завихрениях искр конструкции, скопление зевак и пожарных машин.
– Я хочу разобраться, – упрямо произнесла Коринн.
– Твой выбор, – склонила голову перед решением соратницы Архелия и направила коня вслед удаляющейся светящейся точке, которой казалась издалека мчащаяся над землей Ортрун.
– Осталась? – поинтересовалась бывшая разбойница, когда предводительница нагнала её.
– Она права. Хельга предупредила, что колонию закроют, если от «маяков» и дальше будет поступать негативная информация. Тогда и избранные не поднимутся…
– Почему в Совете она, а не ты?
– Я многое наперекор их воле сделала, – в улыбке дочери вождя не ощущалось раскаяние. – И сейчас иногда продолжаю…
Они неслись среди уснувшего маленького пригородного посёлка, респектабельные виллы выглядели в ночи слепыми монстрами, притихшими до утра. Впереди светлым бликом манил вечно бодрствующий столичный мегаполис. Расстояния и время более не были помехой на пути призрачных гостей из другого бытия.
– Упростим образ? Скорее доберёмся…
– Давай, тяжело поддерживать прежнюю форму, лишние силы уходят, – силуэт Ортрун расплылся аморфным облаком и мгновенно сжался в яркий голубоватый шар.
– А так приятно посмотреть на нас такими, какими мы были раньше, – Архелия последовала примеру своей спутницы.
– Здесь это называют ностальгией.
– Здесь много старых проблем с новыми названиями…
Два полупрозрачных шара стали практически незаметны на фоне бездонного чёрного неба, усыпанного звёздами. Путь их лежал к новой столице некогда принадлежавших амазонкам земель. Потусторонние подруги ворвались в ореол не утихающей ни на минуту жизни огромного города. Праздничные гирлянды украшали центральные улицы, скопище машин медленно плыло по широким улицам, отражая полированными боками блеск витрин и неоновых огней. Весна кипела в жилах людей и будоражила застоявшуюся инфантильную кровь горожан.
Архелия и Ортрун вернулись к любимым образам и не спеша ехали по разделительной полосе, невидимые для глаз живущих. Копыта несуществующих лошадей лишь на миг подлетали к земле и, не коснувшись её, снова плавно взмывали ввысь. Грациозно и торжественно мчались соратницы мимо людей, состоящих из плоти и крови, но прожигающих драгоценное время абсолютно безответственно, будто они бессмертны.
Ортрун восхищённо озиралась, ей доставляли истинное наслаждение и нарядный вид города, и ощущение сопричастности к новой жизни родной земли. Архелия настороженно всматривалась в окружающее, и увиденное не радовало её. Взгляд бывшей предводительницы не ослепляли реальные огни. Не замечая ни машин, ни строений, взор выхватывал лишь редкие, неясные голубые сияющие образы на бесконечно-чёрном поле. Наконец Архи произнесла:
– Плохо всё. Одиночество стало удобным. Люди – уязвимыми.
Ортрун встрепенулась:
– Опять? Вампиры ещё здесь?
– Они приспособились и стали разборчивее. Забирают лучших. Поэтому «маяки» дают сбои. Но… Интересно, энергии некоторых людей хватает на двоих. Человек не только не погибает, но становится сильнее, а избавившись от вампира-прилипалы, получает силу, которой даже Совет должен опасаться. Земля не пропадёт, но изменится. Смотри…
Архелия легко приподнялась над поверхностью дороги и остановилась напротив окна высокого офисного здания. Там ещё горел свет, и одинокий молодой человек сидел в пустующем зале среди многочисленных выключенных мониторов. Он единственный не участвовал в общем празднике по доброй воле и предпочёл провести уик-энд в скучном помещении унылого офиса. Весёлая суета не занимала парня, он погрузился с головой в созерцание однообразных столбцов меняющихся цифр на экране единственного работающего компьютера. Трудоголик – обычное явление в жестоком ритме индустриального и финансового рабства. Но другое заставило Архелию заинтересоваться судьбой рядового менеджера. Чистый прозрачно-голубоватый свет, который исходил от молодого человека, резко обрывался в области шеи, будто тёмная накидка была наброшена на плечи и спину. Тёмное облако не давало двум мощным потокам сверху и снизу объединиться, подобно плотине отгораживая разум от чувств.
– Хорошо устроился. «Разделяй и властвуй», – Архелия вытянула руку с копьём, и его остриё вонзилось в центр мрачного пятна.
– Не надо, – Ортрун не успела остановить подругу.
Тёмное облако недовольно колыхнулось и приподнялось над сидящим человеком, словно искало причину внезапного неудобства. Мгновения было достаточно, чтобы оба потока внутреннего света человека слились, образовав непробиваемую мощную защиту чистой пока души. Вампир некоторое время выжидал, но, поняв тщетность своих попыток, исчез из вида.
– Новую жертву пошёл искать, – сквозь зубы процедила бывшая разбойница. – Ну и чего ты добилась? Он другого найдёт, а тебе за вмешательство снова отвечать…
Полночный работяга отпрянул от монитора, сладко потянулся, скептически взглянув на экран, выключил компьютер и потянулся к телефону. Не одна только холодная логика царила теперь в душе начинающего финансиста. Вампир, предпочитающий поглощать в первую очередь чувственную часть энергии, теперь освободил юношу от своей «компании». Необузданная молодость брала своё…
– У парня уж больно сильный дух. Жалко, если пропадёт. А меня, может, снова Хельга защитит.
– Ага, и меня, и Коринн… Мы хоть женщин спасали, а ты…
– А я просто человека. Для меня теперь неважно, кто он. Да и ваша помощь более чем сомнительна! Одна убила мужа, не дав ему шанса исправить свои ошибки, чтобы оправдаться перед Высшими…
– Ждать и видеть, как кровь родного человека на топоре помогает убийце «переосмыслить» своё бытие? Пусть спасутся две души, но одну жизнь уже не вернуть. Родную жизнь. Ты, кстати, сама помогла Коринн!
