Вячеслав Ворон - Ёсь, или История о том, как не было, но могло бы быть
Надя пропустила сказанное мимо ушей и велела Ёсифу разместить весь скарб, привезенный из Шушенка, в дальней комнате, а также омыться в ванной и приготовиться к ужину. По пути следования к тете вся троица заглянула в продуктовую лавку и купила все необходимое для ужина. Утку, яблоки, мадеры две бутыли, чернослив, шампанского, орехи и халвы к чаю. Пока молодые принимали ванну и приводили себя в должный вид, тетя позвала соседку Клавдию Ивановну помочь ей по хозяйству. Она часто прибегала к помощи Клавдии Ивановны, поскольку сама хозяйство вести не умела, готовить тоже. При муже в доме всегда была собственная экономка, которая очень нравилась генералу и которая успевала следить за всем хозяйством, но после смерти ее как ветром сдуло, не смогла она оставаться без генерала. А тетя потихоньку стала приглашать соседку помогать ей, да та и втянулась и охотно откликалась на тетины просьбы. Клавдия Ивановна первым делом нашпиговала утку яблоками и черносливом и поставила ее в печь, нарезала буженины, достала из своих засолов огурчики и помидорчики, добавила на блюдо квашеной капусты с черемшой и выставила все на стол. Тетя принесла канделябры со свечами, водрузив рядом с капустой, зажгла их. Стол отсервировали столовым серебром и поставили хрустальные бокалы, по краям стола выставили мадеру и шампанское. Троица, приняв по очереди ванну, собралась к ужину. Надя по случаю встречи с родственницей надела платье, подаренное папой на восемнадцатилетие, выполненное в традиционной манере одежды для гимназисток Института благородных девиц. Это было строгое платье атональной расцветки, напоминающей цвет какао, с подолом ниже колен, под самое горло, с рукавами на три четверти и с белым жабо на груди. На талии сзади был завязан бант белого цвета, что придавало Надежде вид прилежной ученицы. Ёсиф надел то же самое, в чем приехал, т. к. другого не имел. Джежинский выискал в своей котомке шорты, прикрывающие коленки, добавил к ним гольфы доходящие до оных, туфли с заостренными носами, а наверх надел блузон, чем то напоминающий женский, с рюшечками на уровне горла, подстриг козлобородку, чем стал походить на художника. Тетя своим нарядом поразила даже видавшую виды Надю. Волосы были завиты и распущены, локоны ниспадали до плеч, и у височной части был приколот алюминиевый защипвиньетка с вплетенными в него декоративными розами. Платье жемчужного цвета имело огромное декольте, достигающее крайней части груди, едва сдерживая ее от выпадения, на груди висело ожерелье из перламутрового жемчуга, с камеей императрицы Екатерины. Руки ее были прикрыты гипюровыми перчатками, доходившими до локтей. Ёсиф при виде тети опять завис, пока не получил очередную затрещину от Нади.
– Прошу к столу, – пригласила гостей тетя. – Отужинаем, дорогие мои, Слава Ленину, Слава, – запричитала она.
Все одновременно присели за стол. Ёся, со сноровкой волка, вцепился одной лапой в утку, другой уже цеплял буженину. Длилось это долю секунды, но и этого времени хватило, чтобы отломать у утки ногу и засунуть кусок буженины в рот. Но продолжить трапезу он не успел. Надежда со скоростью рыси стремительно отсекла одним ударом ладоши руку Ёси от ноги, и буженина во рту Ёси затряслась, придавая ему вид спринтера, пробежавшего стометровку за шесть секунд, с вываленным наружу языком.
– Ёсиф, – строго прикрикнула Надя, – где твои манеры, ты что, в бараке? Сядь, я за тобой поухаживаю. Разлейтека лучше дамам шампанское, а вам мадеру.
– А мне можно шампанского? – осторожно спросил Джежинский.
– Нет, – отрезала Надя. – Шампанского мало, пейте мадеру, вам же все равно, а мы с тетей натуры тонкие, пьем исключительно шампанское.
Началась вечеря. Ёся заправски управлялся с бутылками, Джежинский тостовал, а дамы, как и положено, щебетали о своем. О женском. Через час, напившись и наевшись, вся развеселая компания решила прогуляться по набережной реки Фонтан и вразвалочку вывалилась во двор. Моросящий дождик стих, и только небольшие лужицы напоминали о нем. Ветер поменял направление и превратился в легкий бриз, дующий с реки. Пахло свежестью приближающейся осени. Веселая компания повернула от двора вправо и направилась в сторону Государственной сберегательной кассы. Ёсиф шел первым, временами перебивая щебечущих дам частыми расспросами о том или ином доме, или государственном учреждении, расположенном вдоль набережной, а Джежинский послушно волочился последним. Пройдя метров пятьсот, компания остановилась у центрального входа в Сберегательную кассу. Вывеска перед входом гласила: «Государственная сберегательная касса № 1 Монетного двора его величества Николая». Алкоголь взбудоражил кровь внутри грузина. Ёсиф вспомнил свои тифлисские похождения. Криминальные мысли вместе с дуновением ветра влетели в его сумасбродную голову. Он посмотрел на Надю, потом перевел взгляд на Филю, потом снова на Надю. Они встретились взглядами. Надя без слов уловила мысль Ёсифа, это был сеанс гипнотической связи влюбленных, который она не раз с ним испытывала. В эти моменты Надя становилась бессильной и не могла противопоставить мораль аморали Сталена. И он этим пользовался. Ёсиф взял Надю за руку, не отрывая от нее взгляда, подошел к тете, которая тоже попала под гипнотические чары Ёсифа через родственную связь с Надей, и легким движением руки вытащил виньетку из ее волос. Джежинский, успев к этому времени окончательно опьянеть, что-то бормотал невнятное о пользе мадеры для развития человеческого самосознания и производил глубоко гортанные звуки, похожие на позывы отрыжки. Ёсиф же наоборот обрел ясный ум и отличное видение перспективы. Он с поразительной ловкостью оказался возле основного замка парадной двери сберкассы и отточенным движением руки вставил заколку-виньетку внутрь. Раздался щелчок, другой, и дверь в мир денег была открыта.
– ВсЭ ко мнЭ, бИстро, – с явным акцентом скомандовал он. Девушки и Джежинский послушной поступью вошли в сберкассу.
– А вас, господин Джежинский, я попрошу остаться, – и Ёсиф рукой выдавил Филю на улицу. – На шухере постой, пьянь, и смотри в оба. Не то я тебя прикончу. Осознал, Астроном?
Фил тоже моментально протрезвел и вник во всю серьезность ситуации.
– Осознал, – четко ответил он.
Стален захлопнул дверь. Внутри сберкассы он ориентировался не хуже любого банкира, он знал, где находится главный сейф, а где его муляж для отвлечения внимания, для начинающих медвежатников, что следует брать только золото и серебро, бумажные казначейские билеты брать не стоило. Принимали их неохотно, да и номера могли быть занесены в гроссбух. Усадив барышень, находящихся в оцепенении, в кресла для клиентов, он прошел меж столов по узкому проходу, подошел к двери с надписью «Хранилище», открыл ее все той же алюминиевой виньеткой и ступил смело в темноту. Найдя на ощупь огромный несгораемый шкаф, Стален дотронулся рукой до колеса замка и стал лихорадочно крутить его. Замок издавал ритмичные щелчки, а Стален крутил и крутил его взад-вперед. Наконец абсолютный музыкальный слух Ёсифа тонко учуял атональность в щелчках. В его голове появилась ярко высвеченная картина парящего в невесомости кодового замка, вокруг которого в хаотичной комбинации летали цифры, и каждая такая цифра звучала нотой. Одной нотой, и только одна цифра, звучала отличной от других нотой. Стален не знал нотной грамоты, да и никто его этому не учил, однако звуки отличать умел. Он понял: заветная цифра, которой он откроет сейф, – шесть. «Но как?» – возник вопрос в его голове. Он стал крутить колесо фортуны снова, пытаясь остановить шестерку в момент щелчка. Замок стал поддаваться, и через три комбинации сейф неожиданно открылся. Он запустил свою руку внутрь и нащупал слитки холодного металла. Вытащив, от жадности все слитки, он понял, что такое количество не унести и надо звать на помощь Джежинского. «С баб толку мало, – подумал он. – Они и так как пришибленные в креслах сидят, тронь их, и все, хана, заорут как резаные и дело завалят». Он в три прыжка оказался у главной двери, приоткрыл ее и позвал Филю. Тот с радостью согласился помочь товарищу, потому как стоять на шухере было страшнее, чем находиться внутри. Друзья взяли по четыре слитка, по два в руки, и по два в карманы, по ходу отхода подняли с кресел застывших в ожидании подруг и поспешили на выход. Захлопнув ногой главную дверь, Ёсиф и товарищи устремились в сторону дома тети. Сердца барышень барабанили дробь в такт передвижения ног, долговязый Астроном вырвался в лидеры. И даже тяжесть слитков не мешала ему перебирать своими ногами быстрее всех. Стален замыкал четверку походкой, похожей на спортивную ходьбу. Дойдя к парадной дома тети, четверка остановилась, отдышалась и двинулась дальше. Не ведая страха, четверка вошла в квартиру. Только здесь барышни стали приходить в себя после гипнотического транса. Надежда с недоверием осмотрела сначала квартиру, потом присутствующих и после – себя. То же самое проделала и ее тетя. Стален же поспешно прошел в комнату, выделенную тетей, увлекая за собой Джежинского. Дверь за ними закрылась.
