Виктор Меркушев - Голос моря (сборник)
Через несколько дней она, сама не зная почему, позвонила…
* * *Перед сменой он приходил под окна её пансионата и ждал, пока она не появится в окне. Завидев её, он принимал нелепую позу и начинал быстро-быстро перебирать руками, имитируя игру на гитаре. Эта глупая повторяющаяся шутка, очевидно, казалась ему очень забавной и оригинальной. Круглое лицо его лучилось гордостью и довольством от содеянного, потом он изображал короткие корявые па и, приплясывая, удалялся прочь. А вечером он ждал её в своей маленькой комнатушке, используя в качестве романтического инвентаря огарок стеариновой свечи, помещённый в стеклянную банку из-под кабачковой икры.
Она возвращалась от него окольными путями, стараясь держаться подальше от оживлённой набережной, где гуляли счастливые пары, и звучала весёлая музыка. Она шла и громко плакала, не замечая вокруг себя никого. Редкие прохожие провожали её сочувственным взглядом, каждый по-своему объясняя причину её слёз. А она горячо убеждала себя никогда больше не появляться в этой убогой комнатёнке с похотливым самцом, но всякий раз приходила, нарушая все свои прежние клятвы и обещания.
Она ненавидела себя.
«Всё, это в последний раз, – говорила она себе, – из-за этого плешивого пошляка я совсем перестала слышать моего темноглазого».
Она шла берегом моря и видела, как молодые люди с гитарами провожают песнями уходящий день, и ей захотелось снова услышать свою песню. Она прислушалась к себе, но внутри было тихо, лишь слабо потрескивал огарок свечи на дне банки из-под кабачковой икры.
Она вспомнила, что в углу знакомой неприютной комнаты со свечой видела старую гитару, украшенную широким голубым бантом.
«Вот и прекрасно! – Решила она, ускорив шаг. – Пусть он сочинит для меня песню».
И это было убедительным оправданием перед своей совестью для её последнего визита туда.
* * *Он, глупо улыбаясь, предложил ей тапки, но она не снимая обуви прошла в комнату и села на край кровати.
– Что-то случилось? – спросил он её. Его лицо стало серьёзным, и она к удивлению своему заметила, что прежде, в молодости, он, возможно, был очень красив.
Она нетала, вытащила из захламлённого угла гитару, украшенную голубым бантом, и сунула ему в руки.
Он, недоумевая, посмотрел на неё, неуверенно провёл рукой по струнам и накрыл их ладонью.
– Сочини для меня песню! – В её голосе звучали такие резкие и повелительные интонации, что он только виновато и обескуражено мялся на месте и не знал, что ей на это ответить.
Она снова села на кровать и требовательно похлопала в ладоши:
– Маэстро! Попросим.
– Помилуй! Но о чём же мне петь?
– А спой мне о рыбаке-неудачнике, в чьи сети попадается не рыба, а несчастные наивные девушки!
Он сделал странное движение головой, словно хотел откинуть назад мешающие ему волосы и начал чуть слышно перебирать струны. На его мизинце тускло отсвечивало пламенем свечи золотое колечко в форме двух слипшихся сердец.
– Ну да, об этом мы можем, такое, помнится, уже сочиняли однажды. – И он без паузы и подготовки запел:
«Не сетуй, рыбак, что пусты твои сети,
Не в толще морской, а средь весей земных, Немало красоток по жизни ты встретишь, Которые будут в тебя влюблены…»
* * *Она не дослушала и вышла прочь.
Солнце уже коснулось края воды, одаривая оставляемый им мир своими последними лучами. Аучи скользили по краям её невесомой фигурки, выжигая за ней бесконечную чёрную тень.
Виктор Владимирович Меркушев
