Михаил Салтыков-Щедрин - Том 16. Книга 2. Мелочи жизни
Он забыл, что ее искони практиковали иезуиты (разумеется, в своем смысле), что русский прогресс так незаметен, что никаким доказательством служить не может.
Стр. 322, строка 29. После слов: «…одной только ловкости» —
Только одна жертва и представлялась необходимою: наплевать самому себе в лицо. Да и то лишь при самом вступлении на арену вождения за нос.
Стр. 323, строка 23. После слов: «…свойственный каждому шустрому канцеляристу» —
Словом сказать, фазис, которого неизменность и ограниченность сама собой бросалась в глаза. Ясно также, что самым подходящим воздаянием, на которое можно было надеяться, за деятельность, в основании которой лежала подобная подкладка, было забвение ее.
Но о заслуге, конечно, и речи быть не могло.
Сличение рукописей с первопечатным текстом позволяет установить также авторскую правку в несохранившейся корректуре. Так, вместо части текста от слов: «прошлому, тем явлениям, которые кружились около него…» (с. 316, строка 18) и кончая словами: «…перед ним вставали картины веселых собеседований и прочих» (см. 317, строка 23 св.) — в рукописи ранней редакции было:
определению выражений, характеров и явлений, к которым он прежде относился ежели не безразлично, то и без особенной тревоги. Что такое «друг», «дружба»? — Этот вопрос занимает его очень живо, потому что он ближе всего связан с одиночеством. Затем, что представляют собой люди, среди которых он жил? что представляет его собственная личная жизнь? в чем состояли идеалы, которыми руководились его сверстники? какими идеалами руководился он сам? И т. д.
Однажды, когда он жаловался на свою оброшенность, некоторый несомненно проницательный человек сказал ему:
— В этом нет ничего удивительного. В сущности, у Вас никогда не было друзей.
В первую минуту это откровение поразило его. Как, не было друзей? А X, a Y, a Z — разве это не друзья? И тут же, одна за другой, перед ним вставали картины дружелюбия, хлебосольства, веселых собеседований, смеха и прочих
Часть этого текста («руководились его сверстники <…> Разве это не друзья. И тут же») в наборной рукописи зачеркнута, и вместо нее рукою Салтыкова вписан известный по журнальной публикации текст: «Были ли когда-нибудь у него друзья? <…> со всех сторон» (с. 317, строка 18).
При подготовке Изд. 1887 в текст внесено несколько мелких стилистических поправок.
О поле, поле кто тебя усеял мертвыми костями? — строки из поэмы Пушкина «Руслан и Людмила».
Прародитель, лежа в проказе на гноище… — В рукописи было: «Прародитель Иов…» Таким образом, источником этих строк Салтыкова оказывается библейская Книга Иова, повествующая о несчастьях и болезнях, которыми бог поразил праведника Иова с целью испытать его.
…что у нас в сферах делается… — то есть на верхах бюрократической власти.
…«сцены из народного быта» рассказывают <…> Иван Федорович Горбунов… — Актер и писатель И. Ф. Горбунов был создателем особого жанра устных рассказов на темы из мещанской и крестьянской жизни (неоднократно издавались под названием «Сцены из народного быта»).
…тайный советник Стрекоза — сатирический персонаж, появляющийся, чаще всего эпизодически, на страницах многих произведений Салтыкова.
…«на теплых водах»… — то есть за границей.
Недаром Некрасов называл «блаженным» удел незлобивого поэта, но и недаром он предпочел остаться верным «музе мести и печали». — Салтыков вспоминает два стихотворения Некрасова: «Блажен, незлобивый поэт…» и «Замолкни, Муза мести и печали!».
Примечания
1
Я белокурая китаянка, невольница султана, и я объезжаю свет, танцуя и распевая.
2
чистой доски.
3
Прошу читателя иметь в виду, что я говорю не об одной России: почти все европейские государства в этом отношении устроены на один образец. (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)
4
По закону уездный суд обязан был вручить вольную каждому отпускаемому лично, в присутствии суда, и опросить, желает ли он быть вольным. (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)
5
головоломку.
6
кислой капусты.
7
отказа дать делу законный ход.
8
жизнь в замке.
9
Это порода людей совсем особая!
10
Ах, какая прелесть! как это вкусно! это мне напоминает плоды моей дорогой Турени!
11
тетушки.
12
прихлебателя.
13
дядюшка и тетушка
14
что все надо переделать.
15
забавное словечко.
16
войдите!
17
записную книжку.
18
«Ну, вот я и готов!»
19
без сучка и задоринки!
20
ужас, что там творится!
21
Впрочем, поживем — увидим.
22
все надо начать сначала.
23
в сумерки.
24
ночным демоном…
25
на войне, как на войне!
26
Но, ради бога.
27
Вот именно!
28
необходимое условие.
29
Мы нигде и везде.
30
Свобода и независимость — ничего, кроме этого!
31
кое-что из арифметики, кое-что из географии и кое-что из мифологии.
32
поэма любви.
33
О, этот не промахнется, сделает карьеру!
34
здоровый дух в здоровом теле.
35
Узнаю льва по когтям.
36
из столкновения мнений рождается истина.
37
объединимся.
38
все рушится, все разваливается.
39
черт возьми!
40
Поздравляю.
41
образ жизни.
42
г-жа Люберцева, урожденная Пахотнева.
43
Отбрось me, mu, mi, mis, если хочешь просклонять слово дом.
44
Рождаются или создаются.
45
«Пармской фиалки» или «Свежего сена».
46
маменька.
47
Боже всемогущий! Пошли счастье моей милой маме! Сделай слабого ребенка, как я, достойным ее привязанности и сохрани его в добродетели и чистоте.
48
Папа, я знаю, что вы виновник моих дней, но я больше всего люблю маму.
49
одухотворена.
50
святой.
51
материнские чувства.
52
нравственное и религиозное воспитание!
53
«Будьте здоровы, ешьте капусту».
54
Бессмысленное сочетание глагольных форм. (Ред.)
55
И то и се.
56
совсем немножко, вы понимаете? — надо заставить работать воображение!
57
Эсбуке. (Наименование духов. — Ред.)
58
Kein Geruch — без запаха.
59
обо всем понемногу.
60
«О чем может говорить голубой цвет?»
61
небесная лазурь…
62
херувимы, серафимы.
63
«О! это уже слишком!»
64
дорогая мадам!
65
Бедный покинутый ангелочек!
66
