Михаил Белиловский - Поведай сыну своему
- Однажды, - продолжал Арон, - она встретила близкого друга своего мужа, который тоже занимает в армии высокий пост, и тот сказал ей строго: "Если ты не хочешь, чтобы твой ребенок остался сиротой, немедленно уезжай из Ленинграда".
Арон на мгновенье закрыл свои большие глаза и встряхнул кудрявой головой, потом схватил Абу за руку.
- Ты понял, что он сказал, Аба, или нет? До тебя дошло, что это означает? Она ведь простая учительница! Кстати, до сих пор душой и телом предана советской власти и этому учит своих и чужих детей! Понимаешь, Аба, я бы ее приютил у себя в Киеве, но, как тебе известно, работаю на секретной работе...
На следующий день, под вечер, Арон уехал в Киев, пообещав детям пригласить их к себе на каникулы, прокатиться с ними на фуникулере, прогуляться по приднепровским паркам и по самой красивой и людной улице Крещатику, показать знаменитую Печорскую Лавру.
Цукерня у Абы была небольшая. Раньше она снабжала конфетами Ружин и окрестные села. У Абы был один помощник, вместе с которым он занимался изготовлением конфет. Кроме этого, Аба еще мотался по различным складам и базам, сахарным заводам Казатина, Умани, Погребищ в поисках дешевого сахара и других необходимых продуктов, договаривался с магазинами об условиях продажи конфет.
С некоторых пор стало ясно, что цукерню придется закрывать. В ближайших городах появились конфетные фабрики, и тягаться с ними не имело смысла.
Аба пошел работать в магазин. И опять, кроме работы за прилавком, были дела снабженческие с деловыми поездками. И не только это. Магазин размещался в небольшом ветхом помещении, и покупать-то там особенно нечего было спички, водка, соль, мыло, и то все это не всегда имелось в наличии. Потребовалось приложить немало сил, чтобы отремонтировать помещение и наладить связи с поставщиками товаров. И, несмотря на то, что голод в стране еще не совсем утих, Абе удалось убедить местные власти выделить для этого необходимые средства.
Все вроде пошло на лад и нередко можно было услышать от посетителей благодарное слово. Абу это окрыляло, прибавляло сил. Когда есть еще молодой задор и все кажется возможным, а жизненный опыт уже позволяет принимать серьезные решения, ох как важно, чтобы тебя ценили.
Этой весной, в день его рождения, два пожилых человека из Цыгельни, далекого района Ружина, специально пришли в магазин, чтобы поздравить его. Один из них неторопливо тряс юбиляру руку и приговаривал:
- Доброе дело само себя хвалит. Хорошее дело два века живет. Живи и ты столько же!
А ведь мало знакомые ему люди! Откуда они знают, что у него сегодня день рождения? Он долго и с некоторым удивлением вспоминал об этом и был счастлив.
И вдруг - крупная кража ночью в магазине. Налетчики напали на сторожа, завязали ему глаза, связали его по рукам и ногам, вставили в рот кляп, ворвались в магазин и увезли товара на весьма солидную сумму. Все, что можно было без особого шума повредить, было сделано: изуродованы прилавки, стеллажи, похищена машина для изготовления газированной (зельцерской) воды.
На полу у одного из прилавков были оставлены клочки разорванной фотографии и других документов, которые следственная группа милиции подобрала для расследования дела.
По восстановленной фотографии и бумагам были арестованы грузчик из склада зерна Антон и его товарищ по работе. Пока велось следствие, Абу не раз вызывали на допрос к следователю. Каждый раз его настойчиво наводили на определенный ответ, подтверждающий виновность подозреваемых и оправдывающий действия прокуратуры и милиции. Однако он неизменно отвечал:
- Я их действительно хорошо знаю и ничего плохого о них сказать не могу.
Последний раз он, не посчитавшись с тем, что этим задевает самолюбие следователя, не выдержал и сказал то, о чем все эти дни думал:
- Извините, товарищ следователь, но какой дурак станет оставлять на месте преступления свою фотографию и документы?
Тишина в кабинете внезапно была нарушена резко отодвинутым назад тяжелым креслом. Следователь встал, заложил руки за спину и чеканным шагом стал обходить кабинет, оставив Абу сидеть у стола.
- Вы что там, сговорились, что ли? Адвокаты нашлись! - начал он с раздражением. - Уборщица ваша плетет что-то о двух подозрительных лицах, которые накануне днем приходили в магазин и очень внимательно рассматривали входную дверь. На вопрос о том, кто они, отвечает, что не знает, так как они не из Ружина. Ваш сторож говорит, что на него напали сзади и завязали глаза, так что он не смог разглядеть воров. Хорош сторож, ничего не скажешь! Похоже, вы не желаете нам помочь разоблачить преступников, - следователь сел за стол и остановил пытливый взгляд на допрашиваемом в ожидании, что он скажет. Аба возмутился.
- Как вы можете, товарищ следователь, так говорить? Кто, как не мы в первую очередь хотим, чтобы воры были скорее осуждены. Нам нужно скорее начать нормальную работу.
- Так чего же вы дурака-то валяете, когда дело совершенно ясное? Взломали дверь магазина, вынесли товар, погрузили на повозку, собрались было уже уносить ноги, как тут-то один из этих голубчиков обнаружил, что в темноте уронил из кармана свои документы. Вернулся в магазин и, зажигая спички, стал искать их. А когда спички у него кончились, стал рвать в темноте все бумаги, которые ему попадались под руки в том месте, где, как он считал, вероятнее всего он их потерял. Вот откуда в ворохе рваных накладных, счетов и так далее на полу оказались разорванная фотография и справки от врача. А вы говорите, какой дурак оставит свои фотографии. - Помолчав немного, чтобы оценить реакцию, следователь загадочным тоном заключил:
- Что-то вы от нас скрываете, а мы очень хотели бы знать, что именно.
- Лично мне нечего от вас скрывать. Все что знаю, я вам рассказал.
Уходя от следователя, Аба подумал, что история с фотографией после разговора со следователем может показаться не такой уж абсурдной. Однако, зная этих парней, он никак не мог поверить в то, что они замешаны в этом деле.
Каждый раз, когда его вызывали на допрос, Этл не могла себе места найти. В последнее время в местечке начались аресты людей по совершенно непонятным для его жителей причинам и среди них люди заслуженные, участники революции и гражданской войны. Не избежал этой участи даже заместитель председателя местечкового совета. Жители шушукались по углам среди родных и близких, строя различные предположения. В каждом номере районной газеты звучали угрозы в адрес безымянных врагов народа, которые пытаются подорвать изнутри могущество страны.
Особенно доставалось троцкистам.
Этл сильно беспокоилась за своего мужа. Аба старался не рассказывать жене подробности, связанные с кражей в магазине, и избегал разговоров об арестах.
С весны в Ружине и его окрестностях разразилась эпидемия коклюша.
Заболели коклюшем Мендель и Люсенька. Что только не делала Этл перепробовала все лекарства, которые рекомендовали доктор и аптекарь, усиленно поила ребят рыбьим жиром, и все безрезультатно. В самый ответственный, последний перед летними каникулами месяц Люся и Мендель пропустили занятия в школе.
Как-то ранним утром Этл подметала улицу напротив своего дома. Жители обязаны были делать это каждый день. Проходившая мимо Эвелина Матвеевна учительница первого и четвертого классов, в которых учились Люся и Мендель, поинтересовалась здоровьем детей.
- Вы наверное знаете, Этл, что хорошо бы детям пожить где-нибудь в другом месте, лучше в деревне, хотя бы неделю.
- Да, я знаю, мне доктор говорил. Но у нас в деревне никого нет из близких родственников или знакомых. Я уже об этом думала неоднократно.
Спустя некоторое время Эвелина Матвеевна сделала Этл предложение:
- У меня в Верховне старенькая тетушка. Живет одна в доме, у нее недавно умер муж, и она это тяжело переживает. Мне приходится время от времени ее навещать. Она очень любит детей. Поживите у нее немного. Менделе и Люсю я знаю - уверена, что они понравятся и моей тете. Я ее уже предупредила. Надеюсь, это поможет вашим детям и, может быть, развеет немного ее горе.
В связи с болезнью детей Абе удалось договориться на работе о недельном отпуске - магазин все равно был закрыт на некоторое время.
В один из погожих дней, точно в назначенное время, в пять часов утра, к дому подкатила бричка с двумя запряженными вороными. Рядом с пожилым кучером впереди на козлах сидела Эвелина Матвеевна. Приветливая улыбка на ее лице говорила о том, что она довольна своими пассажирами, которые уже стояли на улице и ждали ее. Предстоял довольно длинный путь до Верховни, почти восемнадцать километров по пыльной грунтовой дороге.
Безоблачное голубое июльское небо предвещало знойный день. Больше недели стояла жара, и остатки пыли оставались к утру во взвешенном состоянии в раскаленном, не успевшем остыть за ночь воздухе.
Эвелина Матвеевна держала в правой руке нераскрытый зонт, которым она указала попутчикам на заднее сиденье под тентом. Аба хотел было возразить и занять место рядом с кучером, но вовремя понял, что нельзя иначе, - дети сильно кашляют, и рядом с ними должен быть отец.
