Иван Истомин - Первые ласточки
— Ой, в ногу мою заноза зашла. Надо вытащить ее, — крикнуло чудовище и наклонилось.
Ёрхо выхватил из-за пояса старый отцовский топор и одним взмахом отрубил все пять голов чудовища.
— Вот так-то тебе, людоеду-грабителю. Не будешь больше тревожить нашу тайгу да губить людей.
Расправившись с пятиголовым чудовищем, посмотрел Ёрхо под ноги, а серебряной площадки как не бывало. Лишь кольцо серебряное на льду Оби блестит. Поднял он кольцо, надел себе на палец, промолвил:
— Подберем, может, кому-нибудь пригодится.
Не успел он передохнуть, видит — семиголовое чудовище проснулось. И опять между Ёрхо и чудовищем разгорелся спор, а затем чудовище сняло с руки золотое кольцо, разжевало его и выплюнуло на лед. Тут же образовалась большая золотая площадка.
Стали бороться. Ёрхо подумал: «С этим, пожалуй, еще дольше придется возиться. Хитростью скорее осилю его».
Услышав сигнал, один из братьев выстрелил из лука. Когда семиголовое чудовище наклонилось, чтобы посмотреть свою ногу, Ёрхо незаметно выхватил из-за пояса старый отцовский топор. Крепко ударил — все семь голов далеко в разные стороны отлетели.
Расправившись с семиголовым чудовищем, Ёрхо увидел — вместо золотой площадки на льду Оби сияет золотое кольцо. Поднял он его, надел себе на палец, промолвил:
— Подберем, может, кому-нибудь пригодится.
Не успел он вытереть со лба пот, к нему со всех сторон с радостными возгласами побежал оставшийся в живых таежный народ. И братья Ёрхо тоже ликующе поспешили к нему. Все громко восклицают:
— Спасибо тебе, таежный богатырь! Ты спас свои край, свой народ от страшных чудовищ!
Тут вдруг раздался сильный гром, и, откуда ни возьмись, перед Ёрхо появился маленький седой старичок. Он стал хвалить и благодарить Ёрхо, говоря:
— Большое, хорошее дело сделал ты, трехмесячный сын батрака-ханты! Мои триста сыновей-богатырей не смогли справиться с проклятыми чудовищами, погибли, милые, в жестокой битве, а ты осилил врагов. Силой и умом своим осилил. И братья твои тоже молодцы. Не струсили, не сбежали, помогли тебе, метко стреляли.
Потом маленький старичок еще так сказал:
— Теперь эти кольца, которые на твоих пальцах, разделите три брата между собой. Золотое кольцо возьми ты, трехмесячный богатырь. Серебряное кольцо пусть возьмет твой средний брат, оберегавший тебя в люльке. Медное кольцо отдай старшему брату, выбрасывавшему тебя когда-то с люлькой за дверь. Так будет справедливо. Сделайте это и идите домой, отдыхайте. Перед сном свои кольца оставьте на улице, положьте на снег в разных местах вокруг вашей старой юрты. Что получится — утром увидите. Живите дружно, в согласии, как завещали вам ваши покойные родители. Ну, прощайте все!
Тут опять загремел гром, и маленького старичка, белого, как зимняя куропатка, мигом не стало.
Разошелся довольный таежный народ по домам. Вернулись и братья-сироты в свою юрту. Исполнили все, как велел старичок. Поужинали, легли спать. Крепко уснули, не спавши много дней. Долго спали. Когда проснулись — вышли на улицу. На улицу вышли — воскликнули от радости: вокруг их ветхой юрты стоят три новых красивых дома. Один дом медный, второй дом серебряный, третий дом золотой. Каждый из братьев вошел в свой дом. Старший брат в своем медном доме увидел черноволосую, черноглазую красавицу. Средний брат в своем серебряном доме увидел русоволосую, кареглазую красавицу. Трехмесячный Ёрхо увидел в своем золотом доме белокурую, голубоглазую трехмесячную красавицу.
Совсем обрадовались братья. В тот же день все быстро подросли, стали совершеннолетними и поженились. Разобрали братья свою ветхую деревянную юрту, чтобы от плохой, тяжелой жизни и следа не осталось. Стали жить счастливо да радостно, в дружбе да согласии, как покойные родители завещали. Часто вспоминали отца-батрака, лежащего в золотом гробу, мать-батрачку, лежащую в серебряном гробу. Добрым словом вспоминали и маленького старичка, беленького, как зимняя куропатка.
А мы в нашей сказке славим богатыря Ёрхо. Да и есть за что славить. Тайге родной, народу своему помог избавиться от страшных врагов.
ПРОИЗВЕДЕНИЯ ДЛЯ ДЕТЕЙ
Случай с рукавицей
Рассказ
Как-то в детстве поехали мы с братом на рыбалку. Только оттолкнули лодку от берега, видим — бежит мать и кричит:
— Погодите! Рукавицы-то забыли!
Пришлось вернуться. Мать подала нам рукавицы и напутствовала:
— Разве можно без рукавиц-то? Намозолите руки, и комары искусают. Берите, да не теряйте, еще не раз пойдете.
Мы попеременно сидели на веслах и, конечно, могли натереть ладони, а рукавицы сшиты из двойной замши — мягкие, удобные.
Была середина приполярного лета — стоили жаркие дни. Чуть веял ветерок, и вода на Оби лишь кое-как морщилась. Все небо с белыми, как снег, редкими облаками отражалось в широкой реке. Когда мы переезжали ее, мне даже стало немного страшно. Казалось, что плывем по воздуху: вверху небо и внизу небо.
Промышляли мы на заливном лугу — в сору. Вода здесь неглубокая, и везде проглядывают островки ярко-зеленой травы. Сети ставил брат Федюшка, а я сидел в носовой части лодки и придерживал ее веслом. Сразу же вокруг нас появились комары и стали больно кусать. Я одной рукой крепко держался за весло, а другой отмахивался от комаров. Но как ни старался, комары не унимались, и я решил гнать их рукавицей. Снял рукавицу с руки и давай воевать с комарами. А Федюшка предупреждает:
— Не хлещи себя сильно по лицу, опухнет. Со мной так однажды было.
Но как не хлестать, когда их целый рой вокруг головы кружит? Я сильнее махнул рукавицей и выронил ее в воду.
— Ну вот, — засмеялся брат. — Я же говорил: не маши сильно.
— А я ее сейчас достану веслом, — спокойно ответил я.
— Ладно, погоди, — говорит Федюшка. — Все равно не достанешь, а утопить можешь. Никуда она не уплывет, течения-то здесь нет. Вот поставим сеть и достанем.
Я промолчал и снова стал придерживать лодку, изредка поглядывая на плавающую рукавицу. Но тут у Федюшки что-то стряслось с сетями, и я засмотрелся на него. Лицо и руки у брата, как и у меня, казались просмоленными, были коричневыми. Это оттого, что мы, как окончили учебу, все время на ветру, а руки — каждый день в воде. Оба мы были в тонких суконных парках, похожих на длинную рубаху, но с капюшоном и короткими рукавами, чтобы не мочить их в воде.
Я нарвал в воде пучок длинной сочной травы и стал им отгонять комаров. Пока следил за братом, совсем забыл про рукавицу и вспомнил про нее, когда кончили ставить сети. Теперь мы были далеко от того места, где я выронил рукавицу. Когда мы вернулись туда, ее уже не оказалось.
— Куда же она делась? — удивился Федюшка. — Течения-то ведь нет и тихо, даже вода не шелохнется.
— Ну, значит, утонула, — уверенно сказал я.
— Неужели утонула, такая легкая? — И Федюшка стал всматриваться в воду. Я тоже припал к борту лодки и гляжу вглубь. Дно недалеко, а северная летняя ночь светлая — все видно. Вон трава светлеет по дну, а вот жучок прополз. Что-то блеснуло вроде рыбки.
— Нет в воде рукавицы, — заключил брат, а сам зачем-то начал щупать дно веслом и даже помешал им.
Я тоже заработал веслом, и мы вмиг замутили воду.
— Ой, что мы делаем! — спохватился Федюшка. — Зачем мутим, сети-то рядом!
— А может, зыбью от лодки вон туда, к траве, рукавицу отнесло, — сказал я.
Поехали, внимательно осмотрели островок травы — нет рукавицы. Доехали до берега, потом вернулись назад, опять все кругом осмотрели — безуспешно.
— Ты, наверное, не рукавицу выкинул, что-нибудь другое, — сказал брат.
— Что ты, Федюшка. Я хорошо помню, как снял рукавицу с руки и махал ею.
— А все-таки посмотри хорошенько около себя, — посоветовал недоверчивый брат.
Я перетряс все, что было возле меня, и, конечно, ничего не нашел.
— Ну вот и потеряли рукавицу, — заговорил я. — Это из-за тебя. Надо было сразу достать.
— Уже и захныкал! Найдем, куда денется.
Федюшка воткнул весло в ил и привязал к нему лодку. Пристать к берегу нельзя было из-за комаров. Мы долго молчали, каждый по-своему размышлял о случившемся. Сети стояли недалеко, и я заметил, как в одном месте туго натянутая тетива вдруг прогнулась и ушла в воду.
— Федька, рыба попалась. Гляди! — воскликнул я обрадованно.
Брат обернулся и стал смотреть.
— Однако, щука. Пойдем скорее, а то порвет сеть и уйдет, — сказал он.
Мы с трудом высвободили рыбу из сети, и в лодке громко зашлепала хвостом большая щука.
— А живот-то какой огромный! — удивился я.
— Видно, икряная. Хорошая будет уха.
Мы отъехали от сетей и вновь привязали лодку к веслу. Потом поели простокваши с зырянскими шаньгами и перед тем, как лечь спать, еще раз объехали вокруг — искали рукавицу. Но так и не нашли. Мы запечалились — что скажем маме? Рукавица была почти новая, и вот потеряли. Мать не успевает шить и чинить нашу одежду.
