KnigaRead.com/

Игорь Наталик - Старица

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Игорь Наталик, "Старица" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

При этом были:

роскошные ереванские хризантемы,

орешки - грецкие и фундук,

исчезнувший было виноградно-вишневый сок,

нахальные мандарины ростом с ганзейское яблоко,

и конечно же - Только Моя. Моя радость и отрада: ты.

Любимые стихотворные строки Марины Цветаевой читали в тот вечер наизусть до изнеможения, наступившего только под утро.

* * *

МАРЬИНО - ЖЕМЧУЖИНА РОССИИ

Барятинские, княжеский род, происходящий от князя

Александра Андреевича Мезецкого (XVI-е колено

от Рюрика), владевшего волостью "Барятин"

в Мещовском уезде Калужской губернии.

П Р И Е З Д

Влетаем в вагон за пять минут до отхода поезда. СВ - это маленький "дом на колесах". Царская карета нашего свадебного путешествия. Уснули-проснулись, и вот мы уже в славном городе Льгове. Автобус со стрекозиными глазами мягко принял в свое душноватое чрево и понес вперед, буравя курские черноземы.

Проезжаем хилые деревеньки, черно-зеленые скатерти полей, ниточки невеликих рек и речонок. Ну вот, дальше вроде бы ехать некуда. И вдруг пред наши очи выкатывается жемчужинка - дворец князей Барятинских: Марьино. Обеих жен Ивана Ивановича звали Мария.

*

ШАГИ ПУШКИНА

Восхитительно красивы и живописны окрестности марьинского дворца. Поражает некогда роскошный, а ныне немного заросший частоколом камыша княжеский пруд. Вдали, над колючим "зеркалом" камышиного поля гордо возвышаются два малюсеньких островка.

На одном из них - классическая ротонда, которая рассеянно склонилась несколько набок. А на другом - кирха, построенная князем для своей любимой жены, лютеранки Марии Федоровны.

У пруда полусонно скучает, лениво пошевеливая ветвями, шестисотлетний дубок. А чуть поодаль - две исполинские ели - безмолвные сторожа этого роскошного дворца и сказочного, рукотворного парка.

Снова бродим по безлюдным верхним залам, рассматривая и поражаясь их великолепию. Над мраморной столешницей блистает зеркало, отражая изящные, беломраморные образы хозяев.

Дважды здесь бывал Пушкин. И наборный, мореного дуба паркет помнит его легкие, с изящностью хорошего, чуткого зверя, шаги.

*

К О С У Л Я

В парке внезапно повстречалась молоденькая косуля.

Она осторожно "вела" нас всю прогулку. Отойдет несколько шагов - и обернется. Будто зовет.

Так она грациозно кружила, кружила вокруг нас - неповоротливых. И вдруг нырнула в огромного роста камыши, вынырнув уже на Овальном острове - у кирхи Марии Федоровны. Пришлось двинуть туда - на зов.

Кирха оказалась открытой. Видны следы и остатки камина. Внутри холодно, спокойно и немного грустно. Рядом - два надгробных камня: князя Ивана Ивановича и княгини М.Ф., урожденной Келлер. А на обороте черного камня пророчество о приближающемся Страшном Суде.

Напротив кирхи бетонными колышками обозначена будущая паромная переправа. Пока мы ходили и осматривались, все это время вокруг островка гарцевала, посверкивая пушистой беленькой попкой, наша косуля. На другом берегу четверо заезжих немцев, шумно гомоня и жестикулируя, обмеривали дуб-патриарх, но к нам на остров подойти поленились. Вместо духовной пищи пошли на обед.

Директор Марьино, лично приняв нас после прогулки, подробно рассказал и о местном шведско-российском бизнесе, и о вечной нехватке денег на ремонт дворца, и о вынужденной запродаже двух "люксов" в аренду. Кроме прочего, он укрепил нас в мысли, что у российской собственности и в России, и за рубежом обязательно должны быть умные, цепкие, государственно мыслящие управляющие. И тогда многие беды минуют нас и наших потомков.

*

МОРОЗ И СОЛНЦЕ

Чета Опенкиных взяла под крыло нашу птенцовую семью - медовый месяц все еще длился. Для начала был принесен удлинитель и гигантская фото-вспышка, которая вспыхивала, когда надо и не надо. А от бухты удлинителя окрестные старушки шарахались, словно от бикфордова шнура.

Снимали строго по схеме. Аленушка верховодила - выбирала ракурсы. Мне оставалось вносить в фотопроцесс здоровую хулиганскую струю. Но росно в одиннадцать все было кончено. Пленка - ек! И мы рванули на стойбище косуль.

Мороз и солнце. Набрали душистого хлеба в столовой и по дороге (времен еще Барятинских) ушли в сторону княжеских куртин. Что это за чудо! Не сравнить с московскими парковыми "баскетами". Вроде тот же английский ландшафтный парк со слегка подчеркнутой прелестью природы.

Все как бы "то, да не то". Буйная, вечно-не-спяшая зелень. Вот зеленые ермолочки сосен. Или темно-зеленый таинственный ельник. А вот здесь пламенно-красный мазок и воздушная рощица - рукою подать. Пара косуль интимно скользнула сквозь водопад веток. Совсем рядом. Мы не стали мешать.

Вдруг грохнули два-три выстрела. Надеемся - мимо! К "двум нам" добавился синий "Москвич". Сразу же в лесу застучал топор дровосека. Ретируемся аккуратно, с независимым видом.

По дороге освоили несколько прозрачно-скользких блюдечек, полных кленовых листьев, по которым плавно скользила моя фигуристка. Под занавес навестили чугунную, грустную птичку на другом берегу пруда.

*

РЫЛЬСК И РЫЛО

Отпускной народ отправился на двух автобусах в Рыльск - столицу Рыльского края. Вокруг зеленели взошедшей озимью жирные курские черноземы. У въезда в город развилка: в Глухов или в Глуховку - на выбор. Колют небо и сердце безъязыкие колокольни. Мерзость запустения в церквах: безбожники поработали, засучив рукава. Городок нынче неопрятен, сирот и нищ. Тишина, тоска и неторопливость. Лишь ветер клубит черноземную рыльскую пыль. А местная речка называется запросто: Рыло.

Две комнатки местного исторического музея - это сокровищница окрестной природы и Марьинского дворца. В остальных - наше недавнее прошлое. Старые карты и фотоснимки города Рыльска. Все, что было взорвано, разграблено, сметено в безответное Небытие. Герб города - кабанья голова на золотом фоне и три улепетывающие курские, голосистые куропатки.

Марьинские живописные шедевры - это отдельная поэма, которая уместилась в одну небольшую комнатку. Все остальные сокровища разошлись в несколько десятков музеев страны. Да и эти остатки чудом уберегли от хищных столичных музеев всех рангов и разной совестливости.

Новоявленные рыльские коммерсанты даже сущими пустяками торгуют с ними "по прописке". Как будто их задача - никому ничего не продать. Настоящий хозяин давно выгнал бы таких продавцов в одночасье. В общем, впечатление от нищеты российской глубинки довольно тягостное. Все тот же кумач знамен, прикрывающий беспросветность. На улицах вообще нет счастливых, спокойных лиц. От этого покалывает сердце. Сжимаются кулаки и желваки, а ногти скребутся в ладонь.

*

ИЗБИЦКИЙ ДОМ

Марьинским - в честь супруги - дворец стал не сразу. Первоначально Барятинские назвали его по имени речки Избицы: Избицкий дом.

Архитектура этого "домика" уникальна. Та комната со сводами, которую мы вначале приняли за пытошную, обладает потрясающей акустикой. Люди, стоящие в диагональных углах, могут шептаться, а человек, стоящий между ними в центре этого зальца ничего не услышит. Звук "обежит" его по ребрышкам сводов и потаенным складочкам потолка.

Есть своя маленькая тайна и у фальшивого балкончика, выходящего извне на разъездную клумбу, а внутри дворца - на зимний сад с "пальмами в огороде". Дело в том, что попасть на этот балкон можно было с одного из двух внешних балконов через центральное окно-дверь. И больше - никак. В овальном зале Барятинскими давались балы. Оркестр из тридцати виртуозов-крепостных располагался под куполом на круговом балконе.

В голубую приемную залу, куда гости приглашались на десерт и наливки (семь видов которых поставлялись к царскому столу), крепостные девушки имели право войти только через скрытую дверцу и винтовую лесенку с кухни.

Старинная мебель черного дуба, как и наборный паркет, сохранила свой аромат, руки и вкус мастера даже спустя два столетия. А более позднюю прибалтийскую мебель, сделанную уже на заказ, собрал и перетягивал внук мебельного мастера Барятинских, который жив до сих пор.

*

ПУШИСТЫЙ МЕТЕОРИТ

Оттепель сегодня слегка коснулась окрестности. Иней пропал, зато вылезла из-под снега ядовито-наливная, остренькая трава.

У порога на голову обрушивается капель. Большущие капли настырно лезут за воротник. А вдали клубится приозерный пар. Хотя чему там клубиться? Водного зеркала фактически уже нет, только робко сочится Избица по усохшему, чахлому руслу. А рядом - старица. До нее рукой подать.

По асфальту дорожек тарахтят фунтовые липовые листики-лопухи. А замерзшие лужи богато инкрустированы резным золотом бывших кленовых одежд.

Путь внезапно пресечен живым пушистым метеоритом. Это косуля, взбрыкивая опушенной спинкой, промчалась прямо перед нами, закинув чуть назад и набок головку и сверкая матово-темными фарами глаз.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*