Захар Прилепин - Санькя
- Пожрать чего-нибудь искал. Нет ни хера, - пожаловался он. Пнул напоследок стекло.
- Все, к дому бегите, сидите там тихо! - велел Саша во дворе. Сам стоял с полминуты, переводя дыхание, плюнул длинно, сжал зубы, расстегнул куртку, снял шапку, повесил ее на сучок дерева и, перекатывая гильзу в кармане, вновь вернулся к развороченному кафе. Прикурил сигарету, подходя. Стоял с видом ночного зеваки, любовался разгромом.
Милиция подлетела быстро, без включенной мигалки, суетливо выскочил прапорщик, сидевший рядом с водителем, и второй патрульный - с автоматом, в армяке. Водитель остался сидеть в машине.
Саша, улыбаясь, приветливо смотрел на милицию.
- Ты чего тут стоишь? - спросил прапор, рванувшийся в первое мгновение к Саше, но, увидев его расслабленный вид, притормозивший движение.
- Услышал - громят, подошел, - пояснил Саша. - Я домой возвращался от бабы. Сволочи, да? На хер так делать?
- Видел их?
- Только со спины. Издалека. Когда я подходил, - они убегали уже. Двое. Высокие.
- Во что одеты?
- А я не разглядел. Вон туда побежали, - и Саша показал в противоположную сторону от двора, куда ушли его пацаны.
Шумно подлетела еще одна милицейская машина.
- Ну что? Поймали кого? - спросили, кивнув на Сашу.
- Не, свидетель. Запиши его! - велел старший напарнику с автоматом. Тот вытащил из внутреннего кармана пухлую записную книжку.
- Документы есть? - спросил у Саши.
- Не, че мне их с собой к бабе носить. Она меня так принимает, без паспорта.
Вторая машина отъехала в ту сторону, что указал Саша.
- Фамилия? - спросили у него.
Саша назвал одного армейского товарища, сибиряка. Домашний адрес и телефон придумал.
- Может, с нами поедешь? - спросил милиционер.
- Зачем?
- Опознаешь правонарушителей.
- Да я не видел, говорю, - улыбаясь, ответил Саша, видя, как подъезжает та самая иномарка, в которую Олег метал стулья.
Из машины выскочил водитель, зло хлопнув дверью, весь красный от бешенства, - даже при свете фонарей было заметно.
- Че вы встали? - взъелся он сразу на милицию.- Ловить надо!
- Вы что кричите, гражданин? - спокойно спросил прапорщик.
- Видишь стекло? - тыкал мужик пальцем в свою машину. - Подфарник видишь?
По стеклу машины расползлась трещина в форме улыбки человека, у которого парализована половина лица. Подфарника не было, да.
- Вижу, и что? - не понимал прапорщик.
- Я подъехал и кричу этим чертям: "Вы что, охуели?" Вышел из машины - они в нее кирпичом, стулом, арматурой. Вон стул лежит на дороге! Не заметили? И арматура там же! Пойдем, царапины покажу!
- Сейчас пойдем. Я так понял, вы все видели?
- Бля, а я о чем говорю? Видел! Меня убить могли на хер!
Мужик, отметил Саша, представлял собой знакомый типаж нежданно и недавно разбогатевшего человека - наглого и суетливого одновременно, не умеющего выработать одну манеру общения в любой ситуации, постоянного срывающегося от хамства к истерике. Даже менты на его фоне смотрелись пристойнее.
- Сколько их было? - спросил у него прапорщик.
- Трое.
- А ты говоришь - двое?- прапорщик повернулся к Саше.
- Я двоих видел, - ответил он, по-прежнему улыбаясь, переводя честные глаза с милиционера на мужика из иномарки. - Они же убегали, когда я подходил.
- Приметы запомнил? - прапорщик повернулся к мужику.
Тот стал, напрягая лоб, вспоминать.
- Все ниже меня ростом, точно, - сказал.
Кое-как описал Олежу, запомнив его помпон, синие джинсы, короткую куртку и скуластую морду с маленькими, злыми глазами. У Позика вспомнился только маленький рост и вроде бы темные брюки.
- А, на нем куртка была с карманами, и с капюшоном. Шапки не было. Светло-синего цвета куртка.
На Саше мужик запнулся. Подумал, подумал, ничего не вспомнил.
- Не разглядел, - сказал. Помолчал секунду и добавил:
- Темная куртка, вязаная шапочка… Лица не помню. Волосы вроде темные. Брюнет. Или темно-русые.
- Он же в шапочке был? - спросил прапорщик.
- Я затылок видел. Он столы выкурочивал, спиной ко мне стоял. С арматурой в руках.
- Так это он арматуру бросил в машину?
- Не помню… Вроде, он… Не помню.
- Дальше что было?
- Они убежали, - после каждого слова мужик щедро добавлял матерщины, звучавшей из его уст особенно гадко.
- Телесные повреждения вам нанесли?
- Нет, сразу убежали. Побросали все, и во двор, - и опять мат.
- Вы их поймать, что ли, хотели?
Мужик неопределенно кивнул. Видимо, он не хотел показаться трусом.
- И не догнали на машине? - быстро спрашивал прапорщик.
- Они во дворы ушли, куда я на хуй по дворам, там столбики врыты.
- В какие дворы?
Мужик в явном, но заметным, кажется, только Саше замешательстве, покрутил головой и показал рукой в тот двор, куда пацаны действительно убежали.
- А ты говоришь - туда? - прапорщик повернулся к Саше и указал рукой в противоположную сторону.
- Вы ничего не путаете? - спросил Саша у водителя иномарки, не отвечая прапорщику. - Я как раз с той стороны, куда вы показали, шел. И побежали они как раз туда вон.
Повисла нехорошая пауза. Саша улыбался. "Кажется, этот мудак далеко уехал, - весело думал Саша, - кажется, он не мог ничего видеть".
- Может, и в эту, - ответил, наконец, мужик. - Я машину свою смотрел - стекло разбитое, подфарник. Пока смотрел - они убежали. Точно не заметил куда. Слышал шаги только. Хер их знает.
Прапорщик пожал плечами.
- Заявление будете писать? - спросил.
- Буду, конечно.
- Отдел милиции знаете где? Подъезжайте туда. Мы пока поработаем по дворам.
- Я за вами поезжу, - ответил мужик. Прапорщик опять пожал плечами. Поочередно хлопнули три двери, и машины уехали. Провожая их взглядом, Саша случайно скосил глаза себе на плечо - там, аккуратно прицепившись зазубренным краем, висел осколок стекла - кусочек разбитой им витрины.
В подъезд возвращаться не стал - повернувшись в сторону окна, где, невидимые Саше, сидели ребята, замахал руками, показывая на противоположную сторону площади.
- К офису идите, к офису! - приговаривал Саша на ходу, хотя его никто не слышал, конечно.
Подумал и вернулся обратно - прихватил с дороги валяющийся стул. Они пришли быстрее, им было ближе - ждали Сашу, озираясь.
- Короче, парни, времени нет, - сказал Саша, подбегая, и только сейчас приметил, как Веня выводит баллончиком на фасаде здания: "Мрази ненавидим вас".
- Откуда у тебя баллончик? - спросил.
- Всегда с собой ношу.
- Запятую поставь после "мрази". И восклицательный знак.
- После запятой? - на полном серьезе спросил Веня.
- Верочка, давай бутылки, - не отозвался Саша. - Разбейте окна, парни.
Пока Позик рыскал по улице в поисках кирпичей, Олег, подтянувшись на решетке окна, разбил стекло рукой, запрятанной в рукав.
Повернул бешеное лицо к Саше, выпростал из рукава раскрытую ладонь. Саша вложил в ладонь бутылку.
- Горит! - негромко сказал Олег, спрыгивая. - Давай в другое окно вторую бросим.
Пока Олег разбирался с коктейлем, Саша прикрепил к решетке на окне стул, забранный из "Макдоналдса", забрал у Вени баллончик и начертал на черной, высокой входной двери в офис четыре буквы: "л", "о", "х", "и". Потом, распустив ребят, стоял на углу, в арочке, плечом к холодной стене - смотрел, как метрах в ста пятидесяти от него тепло и ярко становится в окнах офиса, словно там начался добрый, хороший праздник - и все рады. Возвращался через город неспешно, насвистывая даже иногда. Знал: никто не может его поймать. Главное - не торопиться. Ловят - когда убегаешь. Саша не убегал.
Глава двенадцатая
Ночевал на квартирке Олега - пока еще вроде не пропаленной. У него какая-то дальняя тетка померла - и две аккуратные комнатки уже месяц как пустовали.
Квартирку "союзники" держали на крайний случай, не шлялись зря, знали о ней несколько человек.
Саша добрел, когда уже начало светать. Ключ у него свой был.
Как и ожидал, никто расходиться не захотел - на полу, уставленном бутылками портвейна и мило нарезанной снедью, сырком и колбаской (Саша присмотрелся, пытаясь разгадать, кто нарезал - Олег или Верочка, решил, что Верочка), располагались: развалившись - Веня, сгруппировавшись - Олег и, свернувшись калачиком, как песик, маленький и тихо печальный Позик. Говорил, конечно же, Веня. Причем Олег, подивился Саша, посматривал на Веню уже приязненно, без раздражения. Может, потому, что Веня о Негативе рассказывал, может, еще отчего.
Верочка лежала на кроватке, явно очень уставшая, но, увидев Сашу, привстала, смотрела радостно и напуганно немного. Переживала за него, - догадался Саша, - что ж он там остался, на площади, зачем.
- Ну, ты пиздец, Саша, - признал Олег, немного захмелевший, - нервы у тебя чудесные. Ты че там ментам втирал, я не понял? У "Макдоналдса"?
