Болеслав Маркевич - Марина из Алого Рога
— А вы были педагогомъ? спросилъ графъ.
— Нѣсколько лѣтъ преподавалъ въ здѣшней губернской гимназіи… и бросилъ!..
— Бросили?
— Да-съ; грудь у меня слабая, чахоткой врачи пугали… Впрочемъ, промолвилъ онъ, стараясь улыбнуться какъ можно добродушнѣе, — самого-то меня пугала не физическая, а такъ-сказать, духовная смерть…
— Что же такъ? участливо обернулся на него Завалевскій.
— Да изволите видѣть-съ, заговорилъ опять Левіаѳановъ, придавая тону своихъ словъ оттѣнокъ наивности и добродушія, — у насъ въ Россіи, Богъ уже знаетъ какъ это дѣлается, но какое бы занятіе ни выпало на долю человѣку, — будь онъ ученый или сапожникъ, — онъ непремѣнно, по истеченіи нѣсколькихъ лѣтъ, обращается въ чиновника… Ну-съ, такъ вотъ мнѣ сапожникомъ подолѣе хотѣлось оставаться!.. Я и удалился.
Графъ и Дина засмѣялись оба: очень не глупымъ человѣкомъ показался имъ обоимъ этотъ невѣдомый господинъ.
— И вы навсегда отказались отъ учебной дѣятельности? какъ бы удивился Завалевскій.
"Клюетъ! самодовольно сказалъ себѣ Левіаѳановъ:- страхъ не любитъ чиновниковъ все это аристократство, я зналъ!"…
— Ничего про себя не могу сказать въ эту минуту, отвѣчалъ онъ громко: — потому я весь еще подъ впечатлѣніемъ счастливаго для меня помышленія, что я изъ казенной колеи выбился…
— И что же вы думаете дѣлать? спросила его въ свою очередь Дина.
— Я-съ… въ Одессу пробираюсь… оттуда хотѣлось бы моремъ — ко Святымъ мѣстамъ… На востокъ вообще! поспѣшилъ онъ примолвить, поймавъ налету быстрый, проницательный взглядъ, кинутый ему княгинею… "Не ханжа!" принялъ онъ тотчасъ же къ свѣдѣнію.
— Отчего же именно на востокъ? улыбалась она между тѣмъ.
— Какъ это вамъ сказать-съ! началъ педагогъ ощупью, ловя поперемѣнно на лицѣ графа и Дины впечатлѣніе, какое производили его слова:- я выраженіе востокъ понимаю очень широко… хотѣлось бы познакомиться съ единокровными намъ племенами… къ славянству поближе присмотрѣться…
— Для педагогическихъ цѣлей? продолжала усмѣхаться княгиня.
— Ну, конечно! поддакнулъ онъ и разсмѣялся ей подстать:- тамъ, разумѣется, учиться нечему, но…
— Едва-ли такъ! сказалъ неожиданно для него графъ: — у чеховъ, напримѣръ, мы многому, пожалуй, могли бы на учиться.
— "Съ придурью этой московскою, значитъ, баринъ!" тотчасъ же рѣшилъ про себя Левіаѳановъ. — Дда-съ, съ важностью возгласилъ онъ громко, — серьезное образованіе-съ… Это уже никакъ отнять у нихъ нельзя-съ!… И затѣмъ, — что для нашего брата, россіянина, особенно поучительно, — цивилизація, такъ-сказать, сплошная-съ; не съ верху, а отъ корня идетъ-съ, — о чемъ хлопочутъ такъ наши почтенные славянофилы… которые, конечно, — онъ жалостливою гримасой объяснилъ княгинѣ невысокое мнѣніе свое о славянофилахъ, — и немедленно затѣмъ обернувшись въ Завалевскому:- но Хомяковъ, напримѣръ, сказалъ онъ… и пріостановился на мигъ:- "а чортъ ихъ молъ впрочемъ знаетъ, не почитается-ли у нихъ Хомяковъ краснымъ!" — нельзя игнорировать-съ такую капитальную, все-таки штуку, какъ Хомяковъ! договорилъ онъ наконецъ.
— "Сплошная цивилизація!" повторилъ тѣмъ временемъ слова его графъ:- это вами вѣрно замѣчено… Проваловъ нѣтъ между общественными слоями, — слѣдовательно, розни мѣста нѣтъ, коллективность политическихъ, соціальныхъ интересовъ.
— А у насъ, подхватывая на-лету его мысль и начиная развивать ее по-своему, залопоталъ Левіаѳановъ, — у насъ явленіе противоположнаго свойства. У насъ внизу безграмотная, темная масса, сверху искусственная, такъ-сказать, интеллигенція.
— Умственный пролетаріатъ! проронила княгиня.
— Именно такъ-съ, именно! Умственный пролетаріатъ… Элементъ опасный! примолвилъ онъ съ рѣшительностью, съ лишкомъ большою рѣшительностью!
Дина закусила слегка свою нижнюю губу, повела на него избока взглядомъ и спросила только:
— Вы находите?
Онъ тревожно взглянулъ на нее, — чѣмъ-то подозрительнымъ отдался въ его ухѣ этотъ простой, короткій вопросъ.
— Бьетъ-съ въ глаза! какъ бы очень сожалѣя объ этомъ, умильно взглянулъ онъ на нее:- у насъ среднихъ людей вовсе нѣтъ, обратился онъ къ графу, — и вслѣдствіе сего страшнѣйшій провалъ, какъ вы отлично изволили выразиться, между стихійною народною массой и высшеобразованными людьми, которые, въ свою очередь, вслѣдствіе избытка предложенія и бѣдности спроса, не находятъ соотвѣтствующихъ своему образованію занятій-съ.
— А вы находите, что у насъ слишкомъ много образованныхъ людей? прервалъ его вдругъ чей-то, раздавшійся за ними, рѣзкій по звуку и по выраженію голосъ.
Всѣ обернулись.
— Это пріятель мой, князь ІІужбольскій, не могъ не засмѣяться графъ, и вопросительно вмѣстѣ съ тѣмъ взглянулъ на "педагога": а тебя, же, молъ какъ назвать?
— Левіаѳановъ, Евпсихій Дороѳеичъ, представился тотъ:- имя не совсѣмъ обычное, началъ было онъ съ нѣсколько кислою усмѣшкой…
— Вотъ вы сейчасъ про провалъ говорили, не далъ ему досказать Пужбольскій, обращаясь къ нему, словно они вѣкъ были знакомы и сто разъ уже спорили объ этомъ предметѣ,- а чѣмъ вы, позвольте васъ спросить… comment le comblerez-vous… какъ вы его закидать будете, этотъ оврагъ?
— Да вотъ-съ уже одно изъ ближайшихъ къ тому средствъ, — образовательное заведеніе, какое предполагаетъ графъ, отвѣчалъ учитель, спрашивая себя въ то же время: это еще что за новое чучело?
— Въ самомъ дѣлѣ! завизжалъ пламенный и раздраженный въ эту минуту противъ всего свѣта князь: — а вотъ въ его мысли — онъ кивнулъ на Завалевскаго, — его заведеніе должно готовить энтузіастовъ, борцовъ за русскую правду, за русскій идеалъ… И если это должно осуществиться, знаете ли противъ кого итти, кто Юліаны Отступники, съ кѣмъ придется воевать на смерть этимъ его будущимъ борцамъ?… Это вотъ тотъ самый "избытокъ" soi-disant образованныхъ у насъ людей.
Княгиня Солнцева какимъ-то мимолетнымъ ироническимъ взглядомъ покосилась на Пужбольскаго.
— Вы совершенно правы, замѣтилъ ему, подлаживаясь подъ этотъ взглядъ, Левіаѳановъ, — если мы подъ "образованными нашими людьми" будемъ разумѣть исключительно какихъ-то отъявленныхъ Базаровыхъ.
— Отъявленныхъ! повторилъ князь:- mais je vous demande mille pardons, почтеннѣйшій Левіаѳанъ Дороѳеичъ! немилосердно коверкалъ онъ въ пылу негодованія… Наши Базаровы давно перестали лягушекъ рѣзать и на половину сидятъ теперь въ звѣздахъ и толстыхъ эполетахъ… Такъ какіе же у насъ "отъявленные", — у насъ теперь одни благонамѣренные Базаровы остались, mon très-cher Дороѳей Левіаѳановичъ!… И вы себѣ представьте теперь, какъ легко независимому мнѣнію выступать съ ними въ бой, на публичную арену!… Съ одной стороны — Базаровъ въ звѣздахъ, который, если посмѣешь сомнѣваться въ его благонадежности, потребуетъ, чтобы тебѣ административнымъ порядкомъ глотку зажимали; съ другой — вся орда Базаровыхъ безъ звѣздъ, которая во всѣ водосточныя трубы свои начинаетъ поливать гражданскія слезы и во всѣ свои вороньи горла каркать, что ты мерзостнѣйшій "обскурантъ, врагъ реформъ, газета "Вѣсть", донощикъ и шпіонъ, — excusez du peu!… А судьею надъ тобой сидитъ полишинель qu'on nomme le "русское общественное мнѣніе", и чешетъ себѣ въ затылкѣ: ишь ты, говоритъ, я было думалъ того… что оно ничего, хорошо даже, а по либеральному-то выходитъ, что это доносъ… Ну, такъ распинай!…
Пужбольскій на этомъ словѣ поперхнулся и раскашлялся на весь садъ. Завалевскій разсмѣялся. Княгиня усмѣхалась прежнею, загадочною своею улыбкой. Левіаѳанову начинало какъ-то казаться, что относительно чаемаго имъ успѣха бабушка еще надвое сказала, что онъ до сихъ поръ даже не видѣлъ ясно, за что можно было бы ему крѣпко уцѣпиться.
Онъ пустилъ на на-банкъ:
— Я это главнымъ образомъ отношу-съ, сказалъ онъ, — къ тому прискорбному обстоятельству, что, при совершившемся у насъ общемъ переустройствѣ, высшее, независимое сословіе лишилось, вмѣстѣ съ главенствомъ своимъ и прямымъ вліяніемъ на народныя массы, и подобающаго ему значенія въ государственныхъ сферахъ.
— А-а! протянула вдругъ княгиня, — вы за аристократическій принципъ?…
Левіаѳанова даже передернуло.
— Да что же съ этимъ прикажете дѣлать, поворотилъ онъ на шутливый тонъ, — когда фактъ таковъ, что овцы видимо безъ пастырей остались!
— И имъ вотчинная полиція нужна? огорошилъ его вопросомъ Пужбольскій.
— Да… хоть бы такъ?…
— А пастырямъ право розогъ?
Левіаѳановъ усиленно захихикалъ:
— Что же-съ… Въ Англіи сѣкутъ вѣдь…
— И больно! подтвердилъ князь. — А вамъ англійское государственное устройство и исторія его извѣстны?
— Ну, конечно!…
