Анатолий Дьяченко - Ньяя
АНТРАКТ
ВТОРАЯ ЧАСТЬ
она держит в руках горящее письмо. Вся предыдущая картина крушения пронеслась в ее воображении. Входит ОНА и Она.
ОНА: Ты что делаешь? Дура!
она: .................
ОНА: !!!!!!!!!!!!!!!!!
она: .................
ОНА: Зачем? Зачем ты это сделала?
она: .................
Она: У тебя спрашивают, что молчишь?
она: ................
ОНА: Как ты могла? Как ты могла? А если он скажет показать ему письма, как хранила память?!! А!!! Ну что ты смотришь?! Что ты смотришь своими ненормальными глазами. Зачем тебе это?!
она: ...............
Она: Я знаю. Ей стало завидно. /ей/ Завидно тебе стало, что у кого-то жизнь получается, что кто-то лучше тебя, что кто-то кому-то нужен.
ОНА: Боже мой. /Трогает пепел. Слезы, сопли/. Не могу. Не могу. За что, Господи? /ей/. Ну что я тебе сделала? Подобрала тебя чуть живую на насыпи посреди зимы. Обогрела, приют дала. Не гоню. Не обманула ни разу. Надо тебе нищенкам, даю тебе. Работать не заставляю. Ни о чем не прошу. Лежишь себе в уголке, а я тебе и койку предлагала. Ну не хочешь, не надо. Но это-то зачем? Как. Как так можно? /Ревет/.
Она: Змея! То-то у меня с первого дня душа к ней не лежит. Помнишь, я тебе сразу сказала странная она, гони ее лучше, потом она тебя выселит. Видишь, она и в мыслях-то своих тут уже работает, даже и помереть здесь собралась. /ей/. Ты иди помирать туда, откуда приехала. Ясно.
она: ...............
Она: Ясно тебе или нет?!
она: ...............
Она: Да не надо, не надо рожу корчить. Все мы тут странные. Язык у тебя подвешен и делов-то. Ясно тебе?
она: ...............
Она: Иди отсюда. Иди по добру, по здорову. Зиму слава богу перекантовалась и давай. Давай с богом. Ну чего смотришь? Давай, давай. Ишь нашлась по чужим вещам хозяйка. И неча тут смотреть. Вставай и иди. И на НЕЕ не смотри, она женщина слабая. Она комара не обидит, не то что некоторые. ОНА с тобой как с человеком, а ты... Скотина...
ОНА: Ну зачем, зачем ты это сделала?
она: Он умрет.
ОНА: ...............
Она: ?!
ОНА: Откуда ты взяла?!
Она: Да брешет она. Накаркает, ненормальная. Нашла кого слушать. Иди отсюда. На людей наговариваешь.
она: Он должен умереть.
Она: А-а-а-а. Видишь. Должен уже. Выкручиваешься.
она: Он погибнет.
ОНА: Не-е-е-е-ет! Нет!!! Неправла.
она: Солдаты должны погибать, потому что они пошли на службу, чтобы умереть за отечество. Солдаты должны погибать, потому что они идут убивать врагов. Солдаты должны погибать, потому что они сами враги своего противника. Те, кто позволяет заставлять себя убивать, должны погибнуть. Должны погибнуть все, кто способен браться за оружие. Должны не родиться дети от тех, кто допускал мысли об убийстве кого бы то ни было. Смерть содатам! Смерть Родине, делающей из людей солдат. Казарма не может быть Родиной.
Она: А матери ихние. Ты?!
она: Должны страдать за свою трусость и слабость перед государством.
Она: Шпионка. Бля буду шпионка. Катись отсюда. /ЕЙ/ Скажи ей сама.
ОНА: Скажи честно, ты пошутила? Ну скажи, что пошутила и я прощу тебя.
она: Нет. Он погибнет.
ОНА: Не надо.
Она: Ну что ты каркаешь, дура что ли? Зачем человека... лишать. Может он себе придумал что-то, а ты тут суешься.
ОНА: Я люблю его. Ты понимаешь? Я его люблю. Мне ничего не надо. Ничего.
она: Я его убью.
ОНА: Ты?!
она: Я.
ОНА: Это я тебя убью. Я! Слышишь. Ты слышишь. Ты?! Я убью тебя.
Она: Ты смотри, зараза. Хоть бы хны. Человек чуть ли не на коленях перед ней стоит, а она царица. Пошла вон отсюда. Бегом! /ЕЙ/. Что ты смотришь, бери ее за руки, за ноги и вон отсюда. Она сумасшедшая, ты что не видишь. Ты что хочешь, чтобы она мужа твоего убила ночью или тебя вместе с ним от ревности... Или соблазнила его?! Ты этого хочешь?!
ОНА: Нет.
Она: Ну так выкидывай ее к чертовой матери.
она: Он все равно умрет.
ОНА: Не-е-е-е-е-ет!!!
Она: Да что с ней... /Хватает одеяло и идет к ней. Не дойдя шага, вскрикивает и отскакивает в сторону. Там, где сидела она, никого нет/.
ОНА: О! Боже. Боже. /Креститься/. Боже. Господи. Господи, мне плохо.
Она: Тихо! Тихо.
ОНА: Господи, прости.
Она: Встань, дура. Ты в каком веке живешь?
ОНА: ??????????
Она: Циркачка она, как это я сразу не догадалась. Там такие трюки любой дурак делает.
ОНА: ???!!!
Она: Их учат специально этому. Тебя, дуру, да и меня тоже ничему не учили, поэтому мы вот здесь...флажками поездам машем, а она, баба смазливая, в артистки подалась. Вот и пожалуйста.
ОНА: А где же она? /Осторожно осматривает место. Трогает/. Нету.
Она: Ясное дело нету.
ОНА: А!!!
Она: А!!! Ты что?! Напугала, дура.
ОНА: Письмо.
Она: Какое.
ОНА: Мое.
Она: Кому?!
ОНА: Его письмо мне.
Она: Не может быть. Ну-ка дай. /Просматривает/. Точно. /Трет лист. Пробует на вкус/.
ОНА: Отдай!!!
Она: Ты чего, дура? Ну все нашлось, чего дуешься? Радоваться надо, что нашлось-то.
ОНА: За что мы ее... Это во всем ты виновата.
Она: Ну, конечно.
ОНА: Кто тут начал. Калдыбалды какая-то. Ищи ее.
Она: Ты че, дура.
ОНА: Сама ты дура, и не разговаривай со мной больше так. Ищи давай или убирайся отсюда.
Она: Хорошо. Сымай вещи. /Пауза/.
ОНА: Погоди. Я бояться буду. А вдруг она во что-нибудь превратилась?
Она: Конечно. В царевну-лягушку. Очнись, дуреха.
ОНА: Я просила.
Она: Фокус это, понимаешь, фокус. Я же тебе говрила.
ОНА: Ну а где она?
Она: Ну а в цирке, где они... В ящик зашел и где он?
ОНА: ..............
Она: То-то же...
ОНА: Ну а посля они выходят. Я видела.
Она: Да что там видела.
ОНА: Бабу распилят, а потом назад сложат. Она еще кланяться идет.
Она: Ну так это, другой фокус. А в этом не возвращаются.
ОНА: Ну и куда девается.
Она: Да что я тебе фокусник что ли. Вот приедет цирк, пойдешь и спросишь.
ОНА: Так что она до этого времени не вернется?
Она: Слушай, бля буду, ты свихнулась.
ОНА: Ну где она?
Она: Ну откуда я знаю, где она.
ОНА: Ну так ищи давай.
Она: Ну, конечно. Разогналась. Шас все брошу и буду в жмурки играть.
ОНА: Так человека ведь нет.
Она: Не будь такой наивной. Она где-нибудь сидит и слушает как две лучшие подруги с первого класса...
ОНА: С четвертого.
Она: Не важно... ругаются здесь и смеется над тобой, дурой.
ОНА: Нет.
Она: Что нет?
ОНА: Она не смеется. Она не такая.
Она: Да она мужа твоего убить обещела. Такая, не такая. Ушла и слава богу. Скажи спасибо. Кто у тебя в конце концов главная подруга: я или она.
ОНА: Она, наверное.
Она: Ну-у-у-у-у. Спасибо.
ОНА: Не могу я без нее, холодно.
Она: Правильно. Гипноз это. Она тебя к себе приучила.
ОНА: Никто меня не приручал.
Она: Приучал, а не приручал. Глухая.
ОНА: Это ты меня приучила. Она мне такое рассказывала, что ты и знать не слыхала...
Она: Зна-ть не слыхала... Граматейка.
ОНА: Да уже не хуже некоторых.
Она: Я, по крайней мере, на твоего жениха не зарилась, как она, а ты вместо спасиба ее предпочла. Молодец, ничего не скажешь. Хорошая подруга. До свидания. Шмотки принесешь. /Резко уходит/.
ОНА существенно ищет, куда спряталась она. При этом поглядывая на часы, на себя в зеркало. И во все возможные для укрытия места. Входит Она.
ОНА: /Вскрикнула/. О, господи. Напугала.
Она: Слушай, пес, который, бедовал, сдох?
ОНА: А что?
Она: Ну сдох или нет?
ОНА: Ну не знаю, может и сдох, если нет нигде. Вчера эта лопату спрашивала.
Она: Могила свежая.
ОНА: Где?
Она: Возле моста.
ОНА: Ну-у-у-у-у.
Она: Может это она?
ОНА: Что, страшно одной домой возвращаться. Ну оставайся. Обязательно напугать надо.
Она: Да вот тебе крест. Прямо у тропинки.
ОНА: Ее место.
Она: Вот и я о чем.
ОНА: Тьфу на тебя. Вечно гадость притащишь, что потом неделю не сплю. Заходи, что на пороге стоишь? Проголодалась??? Давай еду сьедим, а ему еще картошки начистим. А то вдруг потом приготовить не успеем.
ОНА: Тащи давай. /Она уходит и через некоторое время возвращается/ Глазки вырезай обязательно, не себе...
Она: Не боись. /Долго молча чистят, каждая думает о своем/.
ОНА: Хорошая девка была.
Она: ..................
ОНА: Жаль ее.
Она: ..................
ОНА: Тебе не жаль?
Она: Да жаль в общем-то. Лежала себе как собака.Если не спрашивали. Не ныла, не стонала. На жизнь не жаловалась.
ОНА: Как будто и не баба вовсе. /Уставились друг на друга от неожиданно пришедшей мысли/.
Она: Ладно, не будем вспоминать. Что было, того не миновать. Хахиль твой приедет и все наладится. Пустяки. В любом доме ссоры бывают.
ОНА: У меня отец с матерью видеть друг друга не могли. Любились, когда выпьют.
Она: Ну когда выпьешь, и свинью любишь.
ОНА: Ага. Я даже зимой выпью, бывало, так даже нравилось ночью, на морозе и поезд как эта на елке...
Она: Гирлянда.
ОНА: Ага. Красиво. И думаешь, вот стою я, а они смотрят и думают, что вот человек, спасибо которому сказать надо, за то, что проехали столько времени и все живы, здоровы. И раз машет флажком, значит и дальше бояться нечего.
