Александр Саверский - Кровь
Удивительно, но они и впрямь умели шипеть, высовывая язык. Меня обдул порыв ледяного ветра, и дверь, которую я только что открывал, захлопнулась без всяких там магических слов. В сердце проник холод, и я подумал, что так можно оказаться парализованным. Ждать было нечего.
-- ШСУХХХ!!! -- Вампиры остановились метрах в семи от меня, на их лицах появились озадаченные выражения. И только Евдокимов, посмотрев на своих дружков, расхохотался во все горло, я бы сказал даже от души, если бы она у него была. Насмеявшись, он сказал:
-- Нашли чего пугаться. Он же пацан, нахватавшийся где-то мистики.
-- КХХХУМ!!!
И опять ничего не произошло. Никто не падал и не охал. Я начал понимать, что мои заклинания не действуют на эти существа. То ли они имели защиту от таких штучек, то ли мои усилия просто были очень слабы для них. Но делать что-то надо было.
-- ШАКХХХ!!! -- Трое из девяти остановились, взгляд их остекленел, рты замерли. "Напасть!" -- приказал я мысленно, указывая на остальных вампиров. Не ожидавшие такого поворота событий недавние сподвижники предателей не успели даже понять, что происходит, как на них обрушился шквал ветра и ударов. Откуда-то появились шпаги. Женщины замахали своими шарфами, которые при ударах превращались в кнуты. Кто-то уже превратился в летучую мышь.
Я решил не ждать исхода неравной битвы, а кинулся мимо дикой стаи к противоположному выходу. По дороге я гасил факелы, погрузив поле боя во тьму, и уже у выхода крикнул погнавшемуся за мной Евдокимову:
-- ХАРРХХХХХХХХ!!!
Краем глаза я отметил, что он лишь споткнулся и упал, но тут же начал подниматься на ноги. В голове мелькнула мысль, что, оставив его в живых, я обрекаю на смерть себя. А потому: либо сейчас, либо никогда! Я с сожалением посмотрел на дверь, ведущую к свету, и, бросившись к своему преследователю, стал бить ногой по его шипящей морде, пока она еще не оторвалась далеко от пола. Он отлетел на пару метров и взвыл леденящим душу воплем. Драка в дальнем конце зала прекратилась. Я понял, что моя магия кончилась. Однако два обезглавленных трупа, еле видимых при свете тусклых, электрических ламп, со всей этой заварухи я поимел.
Все начиналось сначала. Жаждавшие моей крови существа снова шипели в моем направлении, но теперь у меня за спиной была дверь на свободу. Поэтому в действиях нападавших сквозило недоумение, им было неясно, отчего это я не убегаю. А мне вдруг захотелось поговорить.
-- Евдокимов, -- наглым голосом заговорил я, -- скажите, первые люди, о которых вы мне рассказывали, -- это вы и вам подобные, то есть вампиры?
-- Щщщенок, -- прошипел он в ответ, -- шшшто ты понимаешшшь в мировых-ххх проблемах-ххх! Ххххх! Мы первые и останемся таковыми навсегда. Сссс!!!
-- Да, но сказано ведь, что последние станут первыми, а значит, и первые будут последними.
-- Крррови! Хххх! Щщщенок!!!
Почувствовав, что газом пахнет уже довольно сильно, в то же мгновенье, когда Евдокимов кинулся на меня, приняв образ огромной летучей мыши, я крикнул "КХХХУМ!!!", прыгнул в открывшуюся дверь, чиркнул зажигалкой и захлопнул двери ада. Вместе с ударом в дверь догонявшего меня Евдокимова раздался глухой взрыв. Мимо меня, благополучно стоявшего за углом каменной стены, пронеслась дверь с распластанным на ней главным вампиром. Подождав несколько секунд, я заглянул в камеру хранения вампиров и с удовольствием оглядел их трупы.
"Хм! Тоже мне -- осиновый кол! Здесь до всего своим умом доходишь". Ожоги, может, и пустяки для вампиров, а вот давление, созданное взрывом в закрытом помещении, кого хочешь выведет из себя. Вот и у этих глаза и языки оказались снаружи. Меня удивило отсутствие собственных ощущений, когда я смотрел на исковерканные тела. Я понял, что смотрю на вещи по-новому, как хирург, когда он делает особенно кровавую операцию. Только девушку, лежащую на столе, мне было искренне жаль. Но и до взрыва я вряд ли мог ей помочь.
Я подошел к Евдокимову. Тот застонал. Вот же живучий черт. Пришлось снова швырять в него заклятие камня, и на этот раз оно сработало, благо, объект не был в состоянии защищаться.
-- Господи, что случилось? -- раздался позади меня женский голос.
Я обернулся. Передо мной стояла Анжела, а сверху по лестнице топали еще чьи-то ноги.
-- Полагаю, несчастный случай, -- безразлично ответил я, дождавшись, пока ноги притопают к нам.
Она недоверчиво посмотрела на меня. Над Евдокимовым склонился Вадим, а Коля направил на меня свою пушку и молча ждал.
Вадим поднялся с колен, поглядел на меня тяжелым взглядом и сказал:
-- Пристрелить бы тебя, козла, да смысла нет.
-- А я бы пристрелил, -- плотоядно заспорил Коля.
-- Ну пристрели, -- отмахнулся тот, -- что толку-то?
-- Вы что, мальчики? -- вступилась за меня Кармен, -- он же Кольскому нужен. А это деньги!
Есть женщины, способные ради мужчины, хоть на край света ползком ползти, а есть такие, что ради денег туда же. И то, и другое мне сейчас было на руку.
Телохранители посмотрели на нее, потом друг на друга и кивнули. Что ж, и мне меньше забот, пока меньше.
Только сейчас я понял, насколько устал. По-настоящему хотелось спать. Но под боком был пистолет, и я уже шел вверх по лестнице. Снова на руках наручники, снова черный джип, снова по бокам Вадим и Коля, только впереди вместо Гриши Анжела.
А вот телефон уже не звонит, и Евдокимов уже не прикажет вести меня назад и не предупредит охрану о том, насколько я опасен. Поэтому, когда водитель останавливается на обочине, Вадим долго пытается выяснить у него, чего он, собственно, встал. Но даже матерщина не помогает. Кончается это тем, что мужика просто вышвыривают из машины, а рядом со мной места становится больше, поскольку на педали теперь давит Коля.
Часы на панели водителя показывают половину двенадцатого, и я понимаю, что еще вчера в это время я спокойненько сидел у себя в кресле и читал Костино письмо. А сегодня меня не узнать, я стал другим человеком. И дело, конечно, не в том, что я знаю магические заклинания, это лишь верхушка айсберга. Я начал чувствовать что-то настоящее, истинное в себе и вокруг.
Прошлая моя жизнь была только потугами на что-то настоящее. Может быть, я даже искал его, но не находил, потому что не нужно было его искать, а нужно было просто быть настоящим. Я вспомнил Ветра Небес, который в отдельные минуты своей жизни говорил "Будь!", и оно случалось. Вот она высшая вера, высшая правда жизни без сомнений и искажений. Вот только применить эту формулу в жизни бывает, ох, как трудно. Ведь сказать "Будь!" можно лишь тогда, когда можно его сказать.
В этом моменте все дело. Его надо видеть и чувствовать. В этом и есть настоящее -- видеть вещи такими, какие они есть, и потому иметь возможность управлять ими.
-- Коль, остановись у палатки, пить хочется, -- прервала молчание Анжела.
-- Нашла время, -- буркнул тот в ответ.
-- Ладно, останови, -- согласился Вадим.
Анжела вышла из машины, вслед за ней потянулся Коля.
-- Ты куда? -- вскинулся мой сосед.
-- Да надо тут в одно место.
-- Стой!
Но тот уже пошел, причем было заметно, что идет он, не зная куда.
-- Черт, что творится вокруг?
-- А ты тоже иди, -- сказал я спокойно, глядя ему в глаза. -- Только наручники сначала сними.
Не отрывая от меня взгляда, Вадим достал из кармана ключи, щелкнул на моих руках замками и пошел прочь.
Через минуту вернулась Анжела. Плюхнулась на свое место со словами: "Теперь поехали", -- и уже хотела отпить "Святого источника", как заметила, что вокруг нее как-то слишком пусто.
-- Ой, а ребята где? -- обернулась она ко мне, и в ее глазах появился страх.
-- Ребята сказали, что я им надоел и нечего на меня тратить свое время. У них, мол, есть более срочные дела.
-- Что ты врешь? -- испуг выходил наружу, она даже взялась за ручку двери.
-- Не спеши, Анжела, ты мне нужна.
-- Что вам нужно?
-- Расскажи мне все, что знаешь о Евдокимове и Кольском, а потом можешь спокойно идти. Кстати, о деньгах. Вот дипломат, -- потянул я лежащий позади меня знакомый кейс, -- в нем сто тысяч долларов, -- Анжела забыла сделать очередной вдох, -- половина твоя. Если скажешь, конечно, все, что знаешь.
Я открыл дипломат и показал ей.
Не отводя взгляда от денег, она начала говорить, но я перебил ее.
-- Подожди! Ты водишь машину?
Она кивнула.
-- Садись за руль, и поедем в какой-нибудь ресторан. Есть хочется. Там все и обсудим.
-- Деньги вперед, -- бросила она.
Я взял две пачки и подал ей.
-- Пока хватит, остальное по окончании слушаний.
-- Ладно, -- буркнула она, пересела кое-как за руль, и мы тронулись.
-- Едем в "Брайтон".
-- Где это?
-- Недалеко от Савеловского вокзала. Я покажу.
Машин в это время суток немного, хотя по сравнению с десятью годами раньше -- Вавилон, но пробок не было, и пока мы катили по ночной Москве, я воспользовался чужим телефоном, поскольку мой кто-то присвоил.
-- Алло.
-- Это я.
-- Наконец-то! Где ты был столько времени?
