Геннадий Шпаликов - Пробуждение
Так бывает в раннем детстве.
Позже Петр вспоминал из всего этого тяжелого, бесконечного дня не то, как они бросали мешки, и не то, как они тянули, замерзая, из последних сил, к берегу, а эту зимнюю дорогу, кузов, где мотает во все стороны, как ни прижимайся, тепло овчины у щеки, лица товарищей рядом, красные, иссеченные снегом, глоток спирта из фляги, и еще ночь, тяжесть головы спящего командира на плече.
Машина остановилась у дома Саши.
- Магазины-то закрыты, - вдруг вспомнил он и вздохнул.
Водитель обернулся, посмотрел на Сашу, молча наклонился и вытянул из-под сиденья бутылку.
- Спасибо! - не удивился Саша. Он был теперь уже твердо убежден, что все в этот день происходит именно так, как должно происходить, и не иначе.
...Они вошли - свет в квартире горел.
Говорить не хотелось.
День позади вдруг встал перед ними - бесконечный. Но вот, кажется, и ему подходит конец.
Катя подтолкнула Сашу в ванную. Он не сопротивлялся. Снял тяжело мокрый пиджак.
В ванной светло, теплый белый кафель.
В зеркало смотрели два лица - Кати и его, оба уставшие, чем-то похожие.
Саша открыл кран. Катя вышла.
Саша посмотрел еще раз на себя в зеркало, стянул галстук с мокрой рубашки...
...Чужой дом. Чужая кухня, плита - вот раскрылась дверца холодильника - хлоп - и назад.
Катя поискала спички. У нее дома они обычно лежали здесь. Здесь же их не было.
Она открыла шкаф. Ножи, вилки.
Интересно - все чисто.
Кто же ему все моет? Чистые тарелки, чашки.
Катя поискала глазами фартук. Заметила полотенце, тоже чистое, в полоску. Подвязалась.
Саша появился в дверях кухни босой, в летних старых штанах, в белой рубашке.
- Иди, посиди, - он отобрал у нее сковородку. - Я сам все сделаю. Музыку послушай.
Он провел ее в комнату, усадил в кресло. В комнате было темно. Саша взял в руки небольшой пульт на длинном шнуре. Подряд нажал несколько кнопок. Как по команде вспыхнула лампа на столе, включился телевизор, заиграла музыка.
- Ого! - удивилась Катя - Цирк продолжается?
- А звук - здесь, - Саша протянул пульт. - Сиди, я сейчас, - и вышел.
Катя взяла телефон на колени и набрала номер - Петра нет.
Музыка была негромкая, успокаивающая.
Что это они играют? А какая разница. Играйте как можно дольше - и вы, трубы, и вы, флейты, и вы, совершенно незнакомый инструмент, напоминающий по звуку шум падающей воды...
На кухне что-то с грохотом свалилось.
Катя пошла посмотреть. Выпала из шкафа кастрюля.
- Иди-ка ты посиди, - Катя выпроводили его из кухни. - Отдохни после триумфа.
Саша сел в то же кресло, откинулся, глядя в телевизор. Вырубил звук. На экране в полной тишине разговаривали люди, спорили, судя по жестам.
Саша позвал:
- Катя...
- Что? - из кухни.
- Слышишь... Недавно одна моя знакомая девушка, очень славная, просто замечательная, - в каком-то, очевидно, припадке откровенности сказала, что самое мое большое несчастье, что я - не кривой чемодан...
- Какая девушка? - спросила Катя, опустив про чемодан. - Я ее не знаю?
- Ты не знаешь, но не это важно. Она мне говорит - если ты не переменишься - в сторону кривых чемоданов, тебе - крышка. И так спокойно сказала, не угрожая - как, наверно, специалисты по катастрофам говорят о землетрясениях.
- Какие чемоданы? - спросила Катя из кухни.
- Между кривыми чемоданами и землетрясениями - прямая связь, с появлением кривых чемоданов исчезают все землетрясения - и личные, и общественные. И, главное, она рассказывала, они - вот такие ребята, среди них почти нет зануд. Был один - отправили его обратно. Куда - никто не знает, наука еще не дошла, а спрашивать - неловко. В общем, она мне говорит, что хотя сейчас, конечно, трудно судить как-нибудь определенно о людях Возрождения, но кривые чемоданы, несомненно, отвечают сведениям об этих гигантах.
- И внешне они тоже?
- Я спрашивал, конечно. Все-таки - чемоданы, да еще кривые. Но это же - условно, как всякое наименование. Что такое Каспийское море? Отчего оно Каспийское? С какой стати? А внешний облик для кривых чемоданов несуществен - он может быть любым. Да и скорость их передвижения настолько велика, что рассмотреть в подробностях решительно ничего невозможно. Доброта и наивность кривых чемоданов не знает границ - недавно, она мне смеясь рассказывала, они сдвинули Австралию с Новой Зеландией.
Им, по простодушию, показалось, что Новой Зеландии, этому одинокому острову, лучше присоединиться к материку - тем более в Австралии климат значительно мягче. Пришлось потом Зеландию отодвигать обратно.
А благородство кривых чемоданов?
Готовность прийти на помощь, спасти, выручить?..
Смешно, она рассказывала - шел обычный экспериментальный облет кривыми чемоданами района Южного полюса - они тогда носились с идеей переменить Южный полюс на Северный простым поворотом Земли, еле отговорили, - и вдруг исчезают четыре кривых чемодана. Вернулись вскоре какие-то грустные, отмалчиваются. Оказывается, они в Мурманске в темноте полярной ночи сняли с крюка, вбитого в скалу, ночного сторожа - вернули детям отца семейства! А сколько они с мостов сняли? С небоскребов? С пресловутой Эйфелевой башни? Не счесть. Их задача - они прямо говорят - улучшить условия человеческого существования. Они с ужасом отмечали, что во многих районах Земли люди еще не обеспечены самым необходимым - крышей над головой, сносным, регулярным питанием. Что еще воюют. А преступность?..
Саша умолк и неожиданно горько усмехнулся.
- Ну, а самый последний случай меня окончательно доконал. Представляешь, Катя, летели они на Луну - звеном - ну обычное дело. Луна как Луна - чего уж там - собакам выть. И моя знакомая девушка - с ними. Там один чемодан, она мне и раньше рассказывала, давно к ней пристраивался, а я тогда - никакого внимания. Ну, чемодан, подумаешь... И у этого чемодана вдруг верхняя крышка открывается, и, конечно, чего ты думаешь? - выпадают деревенские валенки - он для нее захватил, чтоб не мерзла на обратной стороне Луны. Ты, она мне говорит, способен на такую память и заботу захватить для любимой девушки валенки на Луну? А у самой такой блеск в глазах. Конечно, я говорю, куда уж мне - а сам все понял - увели девушку, но жду, пока сама скажет - держу себя в руках, напряжения не выдаю, а она мне снова: как жалко, что ты не кривой чемодан, какая, в сущности, несправедливость, что ты не можешь стать кривым чемоданом. Тут, конечно, я не выдержал. Ну хорошо: кривым я, к сожалению, не могу, но если ты хочешь, я могу стать любым: круглым, косым, в виде шара или трапеции и даже параллелепипеда, только кончай всю эту волынку и выходи за меня замуж. Я, конечно, не такой гений, как твой кривой чемодан, и Австралию к Зеландии каждый день присоединять не смогу, но я тебя люблю и буду любить - и все прочее, и все такое... Говорю час, а сам вижу - ничего не слышит. Как будто ее тут и нет. Так вроде бы и присутствует, а на самом деле - пустота. А потом заволновалась. Ты чего? - спрашиваю. Видишь ли... - издали начинает, и тут же, сразу - мне нужно идти. Он мне сказал, что подлетает сейчас к Смоленской. Оказывается, пока я тут перед ней рассыпался, она его слушала. И вообще, она говорит, очень тороплюсь, я выхожу замуж, но надеюсь, мы останемся добрыми друзьями. Конечно, говорю, еще бы. Заходите как-нибудь в гости. Непременно - говорит в дверях - заскочим. Я вас познакомлю... и в конце - доконала все-таки: жалко, что ты - не кривой чемодан...
...Саша умолк, смотрел на экран телевизора. Потом прошел в кухню. Катя стояла у плиты.
- Ну что? - Саша сказал бодро. - Что-то есть захотелось. Как там?
Катя повернулась к нему. Лицо у нее было заплаканное, грустное.
Он стоял перед ней какой-то нелепый, с еще непросохшей головой, в коротковатых домашних брюках, рукава рубашки подобраны неодинаково, глаза внимательные - испуганные вдруг.
- Ты чего? Катя, ты что?
Он обнял ее, она прижалась, стихла.
Бывает, что целый мир сосредоточен на очень простом, понятно осязаемом.
...Вот эта женщина, ее глаза, руки, поворот головы - и больше ничего нет на свете, ничего больше не надо.
Все отступает в сторону, становится несущественным - только вот эти волосы, лицо, и, кажется, исчезнут они - и все исчезнет.
...Между ними ничего не произошло, но в это же время произошло очень многое, то, что логически трудно объяснить, - это ощущение внезапной близости, необходимости друг в друге.
Но, как это бывает с людьми после большого откровения, они вдруг сразу почувствовали себя неловко.
Они как бы со стороны отчетливо увидели себя, осознали, кто он, а кто она, и почему они здесь, в этой комнате.
...И в то же время и Саша, и Катя вдруг испугались, что чувство близости и благодарности, так неожиданно возникшее между ними, исчезнет, стоит им только шелохнуться. Сказать не то слово, выдать себя жестом, взглядом.
...И все же Катя первая тихо отстранилась от него, вышла из кухни.
Саша остался один. Все те же белые стены при ярком свете, чайник на плите, полотенце. Все привычно, все на своих местах. И тем не менее с появлением Кати кухня неуловимо изменилась. Он не понимал, что именно. Но вот эта чашка с красным блюдцем, салфетка на подоконнике, о существовании которой он забыл, яблоки в тарелке, вымытые.
