Александр Браудо - Очерки и воспоминания
Обзор книги Александр Браудо - Очерки и воспоминания
Браудо Александр Исаевич
Очерки и воспоминания
Александр Исаевич Браудо
(1864-1924)
Очерки и воспоминания
Браудо, Александр Исаевич, - писатель. Родился в 1864 г. По окончании Дерптского университета вел обзор литературы по русской истории и помещал статьи в "Русском Историческом Обозрении", берлинских "Jahresberichte der Geschichtswissenschaft", "Биографическом словаре", "Журнале Министерства Народного Просвещения" и др.; перевел на русский язык труды по истории России Grevenbruch'а ("Tragoedia Moscovita", 1606, о Лжедимитрии и Neuville'я ("Relation Curieuse", 1689, о восстании стрельцов); сотрудничал в 82-томном "Энциклопедическом Словаре" Брокгауза-Ефрона. Состоит библиотекарем Императорской Публичной Библиотеки в СПб.; заведует отделом "Rossica". В журнале "Трудовая помощь" поместил ряд статей по вопросам общественного призрения и трудовой помощи.
ОГЛАВЛЕНИЕ
От редакции 5 Л. Брамсон. Жизнь и деятельность Александра Браудо 7 П. Милюков. Мои сношения с А .И. Браудо 23 Г. Слюзберг. Личность А. И. Браудо 27 Ек. Кускова. Человек того времени. (Памяти А. И. Браудо) 33 С. Дубнов. Встречи с А. И. Браудо 45 I. Гессен. Подвижник 51 Р. Бланк. Сеятель Добра 57 М. Кроль. Человек он был! 69 С. Познер. Страницы прошлого. (Из воспоминаний об А. И. Браудо) 77
Роль А. И. Браудо в деле разоблачения Азефа:
От редакции 93
Вл. Бурцев. Воспоминания 93
А. Аргунов. Воспоминания 97
Д. Мовшовичъ. А. И. Браудо и последние этапы борьбы за эмансипацию евреев в России 103 С. Гинзбург. А. И. Браудо и вопросы еврейской культуры 109 Ек. Лаппа-Старженецкая Деятельность А. И. Браудо на поприще библиотековедения 115 А. Изюмов На сторожевом посту 133 Ида Мовшович. Последние дни Александра Исаевича Браудо 139
Список трудов А. И. Браудо 147 {5}
ОТ РЕДАКЦИИ.
3-го января 1935 года, в связи с исполнившимся десятилетием со дня смерти Александра Исаевича Браудо, был устроен в Париже вечер, посвященный его памяти. Этот вечер привлек многочисленных друзей и почитателей покойного. После общего очерка его жизни и деятельности, сделанного Л. М. Брамсоном, поделились своими воспоминаниями о личности А. И. и его многогранной самоотверженной работе проф. П. Н. Милюков, Г. Б. Слиозберг, Р. М. Бланк, С. В. Познер и Ю. Д. Бруцкус. Среди присутствовавших находились и живущие в Париже члены семьи А. И.
Вечер воскресил перед собравшимися образ неутомимого борца и сеятеля добра, человека редкой чистоты и больших заслуг перед общественностью своего времени.
Кружок Русско-Еврейской интеллигенции, ныне преобразованный в Объединение русско-еврейской интеллигенции, по инициативе которого собрание было созвано, считаясь с создавшимся на вечере настроением, постановил собрать по возможности весь материал об этой красивой, полной самозабвения жизни, и издать в память покойного особый "Сборник".
От имени Кружка избранная для этой цели Комиссия обратилась ко всем друзьям и почитателям А. И. Браудо с просьбой оказать содействие в подготовке Сборника и предоставить в распоряжение редакции личные воспоминания о покойном, связанные с его деятельностью документы, письма, печатные издания, номера недоступных газет и журналов и т. п.
Непосредственное заведывание изданием и редактирование Сборника было возложено на Р. М. Бланка, Л. М. Брамсона и С. В. Познера. {6} Редакция с удовлетворением констатирует, что все, к кому она обратилась, охотно откликнулись на ее призыв, - и в течение двух лет исподволь накопился ценный материал, давший возможность заполнить разнообразным содержанием выпускаемую теперь в свет книгу.
Редакция не может не выразить только своего искреннего сожаления по поводу того, что выход ее так замедлился. Одной из основных причин запоздания явилась необычайная, в условиях русской эмиграции, трудность вовремя получить от авторов и других сотрудников - добровольцев, рассеянных по разным странам, их рукописи и другие материалы. Между тем редакция особенно дорожила возможно большей полнотой Сборника и каждым новым штрихом дополняющим светлый образ безвременно ушедшего от нас А. И. Даже в настоящей момент еще не весь ожидавшейся материал находится в распоряжении редакции, но мы уже не считали себя в праве дольше откладывать выпуск "Сборника".
Отдавая на суд читателей настоящую книгу, - результат коллективного труда друзей, - мы надеемся, что она будет посильною данью памяти А. И. и послужит вкладом в историю нашего общественного движения.
Всем, кто в той или иной форме способствовали появление Сборника и, в частности, авторам помещаемых ниже статей, редакция приносит искреннюю, глубокую признательность.
Редакция. Париж, декабрь 1936 года. {7}
ЖИЗНЬ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
АЛЕКСАНДРА БРАУДО
(1864-1924)
Вступительное слово на вечере, посвященном памяти А. И. Браудо
по случаю 10-летия со дня ею смерти.
(Л. Брамсон)
Прошло 10 лет с тех пор, как не стало Александра Исаевича Браудо и далеко, на Лондонском кладбище, в Уильсдене, вырос еще один могильный холм.
Имя А. И. Браудо редко появлялось в повседневной печати, не гремело на публичных собраниях. Его почти не знали в широких кругах; где-то за кулисами протекала его кипучая, многогранная жизнь. Но всем, кто был в бурном водовороте событий конца XIX-го и начала ХХ-го века, это имя много говорило... Тем памятно было и личное общение с Александром Исаевичем, тем не забыть и особой роли, какую он играл в эту эпоху.
Освежить сегодня в памяти собравшихся образ этого редкого человека будет не только данью уважения, долгом признательности. Это будет в наше черствое время и передышкой от тяжелых переживаний, освежающей струей бодрости и веры в людей.
Я встретился впервые с Браудо в Петербурге, в 1891 году. Ему было тогда лет 27-28; он только начинал свою службу в Публичной Библиотеке, и печатал свои первые исторические работы. Мы близко сошлись, и с тех пор в течение 30-ти лет на моих глазах проходило все то, чем жил, дышал и горел А. И. Не подозревал я тогда при первой встрече, что в этом всегда спокойном, ровном {8} "книжном" человеке с тихим голосом, с особым мягким блеском в глазах, таится столько энергии и настойчивости. Не приходило также на ум, что за этой кроткой, почти детской улыбкой скрывается такое глубокое чувство внутреннего возмущения против царившего кругом произвола и насилия.
Я это скоро почувствовал. Помню, ему лишь недавно было поручено заведывание общественно-юридическим отделом Публичной Библиотеки. Его стаж был еще не велик: лишь пять лет прошло, как он окончил курс Историко-Филологического факультета в Дерпте (Юрьеве). Уже в студенческие годы он обратил на себя внимание любовью к книге, и его привлекали к сотрудничеству в тамошней университетской библиотеке. Всего третий год А. И. был на своем посту в центральном русском книгохранилище, и к нему уже тянулись за советом и указаниями молодые и старые ученые, юристы-практики, экономисты. А вслед за ними - публицисты, члены общественных и политических организаций - оппозиционных, революционных и др.
И кто знает? Быть может, в таком постоянном общении со столь разнородными элементами, при неизменном желании А. И. их возможно полнее и лучше обслужить книжными сокровищами своего общественно-юридического отдела, уже шел процесс усвоения новых идей, новых запросов времени. Не в постоянном ли обмене впечатлениями с этими читателями мысль молодого библиотекаря постепенно отвлекалась от академического трактования научных проблем государственного права к живым современным вопросам русской жизни? Да оно и было больше по душ самой натуре А. И., "хотя и тихой, не бурной", - как выразился один из писавших о нем, "но подвижной, нуждающейся в более непосредственной и живой деятельности".
Играл, очевидно, роль и другой момент, более значительный и действенный: то были общественные настроения эпохи конца XIX-го века, когда в царствование Александра III на верхах крепла темная реакция, совершенно не считаясь ни с ростом сознательности в народных массах, ни со вспыхивавшими по всей стране проявлениями недовольства. Не оправдала самых скромных надежд, даже у {9} наиболее робких верноподданных монархистов, и эпоха царствования Николая II. Борьба за основную государственную реформу стала общим лозунгом, объединившим самые различные круги. Борьба эта захватила и мирного Александра Исаевича.
Уже в юные годы, когда А. И. жил во Владимире на Клязьме, он имел возможность близко наблюдать и серую, безотрадную жизнь русского крестьянства, горе русского пролетария, и сизифову работу тех, кто желал облегчить их судьбу, новых строителей народной жизни - учителей, агрономов, статистиков, врачей, земских деятелей... Наконец, у А. И. билось сердце не только гражданина земли русской, - но и гражданина особой марки: он был евреем. Столкнувшись впервые с задачами еврейской общественности в студенческом кружке, существовавшем в 80-х годах при Дерптском (Юрьевском) университет, он многое понял. Он стал горячим сторонником самодеятельности в еврейской среде, необходимости борьбы за права еврейского народа, за перестройку его экономического быта, за искание новых путей внутренней и внешней эмансипации... В его сознании такая работа должна была идти рука об руку с борьбой за раскрепощение всей России.
