Эдвард Бульвер-Литтон - Ришелье, или Заговор

     Час твой близок!
Старик, тебя светила обманули;
Ничто тебя от смерти не спасет;
Твой мощный ум Европой управлял;
Народы и цари пред ним склонялись,
И он теперь бессилен против воли
Того, кто мстит за попранную честь.

Он не наемщик, я спасен!
     (Громко.)
    Скажи,
В чем обвиняюсь я; не забывай,
Что клевета и сильных не щадит.

Напрасно ты оправдываться хочешь!
Ты осужден деяньями своими,
И я палач. Тому назад давно
Один несчастный юноша попался
В измене государству, ты бы мог
Его казнить – но палачу не отдал,
И над его главой повис топор…
Его спасти могла бы смерть твоя,
Но он не замышлял твою погибель
И молча ждал свершенья приговора.
Однажды ты велел его позвать;
Преступника простил великодушно,
Щедротами осыпал и ему
Ты рай открыл, когда над ним склонился
Лик ангела.

И что ж он, недоволен?

Старик, послушай дальше; это мщенье
Не Кесаря достойно, а Иуды.
Ты спас его от смерти для позора.
И ты покрыл его таким бесчестьем,
Что даже кости праотцев его
От ужаса в могилах задрожали…
Его жену, как жертву на закланье,
Ты к королю повел; его ж поставил,
Как ширмы, для бесчестья и стыда.
Тогда проснулась в нем святая месть,
Святая месть, что Брута увенчала,
Когда погиб Тарквиний, и ему
Вложила в руку нож. Не жди спасенья,
Узнай Мопра!

     Пади к ногам моим
И ползай предо мною на коленях,
Прося пощады. Если б ты успел
Злодейство совершить – за смерть мою
Отметило бы раскаянье безумцу…
Чтоб Юлию спасти от короля,
Я сочетал ее судьбу с твоей,
А ты покинул дом, жену оставил
На произвол врагов; лишь у меня
Она нашла спасенье и защиту…
Сюда, мое дитя, сюда!

     Что вижу!

Глазам своим не верю, ты ли это,
Моя жена возлюбленная?

     Прочь!
Все между нами кончено навеки…
Не подходи; когда б не этот старец,
Я, может быть, утратила бы право
Тебя карать.

     Ум ее
Ты клеветой опутал и коварством.

О, нет! Когда всю правду я узнала,
Он все тебя старался защищать.
Твой друг, твой верный друг мне все поведал;
Сам Барадас открыл твой гнусный план.

Что слышу я!

     Он Юлии сказал,
Что ты за честь ее позор считаешь.

О небо, где твой гром? И ты могла
Бездельнику поверить? Если любишь –
Бессильна клевета.

     Я так любила,
Как может только женщина любить…
Безумно отдалась душой и сердцем;
Но это был лишь сон, и он промчался.
Прости навек.

Не плачь, мое дитя.
Поправить можно все; размолвка ваша
Похожа на туман, что предвещает
Прекрасный день; всю правду ей скажи;
Обоих вас Иуда обманул;
Тебе сказал, что муж тебя не любит;
Ему – что ты способна изменить.

Так ты меня все любишь, и враги
Тебя оклеветали.

     Неужели
Ты сомневалась в этом?

     Как ты мог
На удочку попасться? Барадас
Влюблен в твою жену; он добивался
Ее руки и милость короля
Надеялся купить твоим позором…
Тебя подговорил он на убийство,
Чтобы врага вернее погубить.
Куда девал ты разум? Как стекло,
Его прозрачны планы, и сквозь них
Просвечивает день.

     Я так виновен,
Что не могу помилованья ждать!

Прощаю и спасу тебя.

     Отец!
Спаси себя: врагами полон замок!
Злодеи жаждут крови и сулят
Тебе погибель…

     Боже!

     Уведи
Свою жену; неосторожный крик,
Невольный вздох нас могут погубить;
Стань у дверей и слушай. В это время
Попробуем спастись.

Спасенья нет!
Я жизнь отдам, чтоб защитить тебя…
Но все напрасно будет.

     Славный подвиг
Задумали разбойники, но слишком
От цитадели близко; на тебя
Могу ли положиться?
     (Смотрит ему в глаза.)
Да, могу…
В моих войсках кто верен мне остался?

Все изменили – все твои враги.

И сам Нюге?

Нюге – наш предводитель.

Шпион навек останется шпионом,
На подлеца всегда плоха надежда.
Сегодня шкуры льва недостает,
Сошьем ее со шкурою лисицы.

Я слышу гул шагов и шумный говор.

Нельзя ль спастись чрез потайную дверь?

Нюге и там расставил часовых.

Скорей за мной, в мою опочивальню.
Спасенье впереди!

     Кровопийцы,
Над вами я смеюсь, ха-ха! и вас
Сумею провести.

Сюда, сюда!
Все кончено – Мопра не может струсить.
Но где ж они?

     Лисица, может быть,
Запряталась в нору, и за нею
Погналась смерть.

     Да здравствует король!
Не стало Ришелье – погиб тиран!

Глаза открыты?

Точно у живого.

Я на него боюсь взглянуть. Как долго
Вы не могли с ним справиться.

     Я спящим
Его застал и задушил его
Во время сна. Всем надо говорить,
Что Ришелье скончался от удара
И найден мертвым. Крови не видать.
Скорей к Парижу!.. Герцог Орлеанский
Дворянство обещал и груду денег
Тому, кто первый принесет известье,
Что Ришелье в раю. Скорее в путь,
Чтоб Франция узнала нашу радость
И торжество!

А вы?

Я здесь останусь,
Чтоб отгонять отсюда любопытных
И бренные останки кардинала
Оберегать от слишком зорких глаз.
Вам, господа, в удел предоставляю
Богатства и отличья; сам лишь буду
Скрывать следы убийства. Торопитесь:
Вас герцог ждет.

Я буду дворянином!

Нас золотом осыплют!

Едем, едем!

Так, так!.. Мопра, не зная про депешу,
Чтоб Ришелье отметить, стал во главе
Убийц, которых бедный кардинал
Считает за защитников своих…
Помилуй бог от этакой защиты…

Нюге заставил нас переменить
Наш первый план и, если он изменит…

Тогда лисица всех гусей пожрет,
Что попадутся ей. Я, слава богу,
Остался в стороне. Позвольте вам
Подать благой совет. Коль неудача,
Скажите, что вам было все известно
И что вы с тем вступили в заговор,
Чтобы верней с злодеями покончить.

Я только что оставил короля;
Он сильно взбешен; графиня скрылась,
И он клянется страшно отомстить
Мопра и Ришелье. С последним скоро
Мы справимся. Придворные должны
Предупреждать желанья короля –
Но и Мопра мы тоже не забыли…

Не только черт печатать научил,
Он и в письме участье принимает…
Какой нашли предлог?

Мопра казнят
За старый грех – измену при Фавьо.
И бедный друг нас выдать не успеет.
Уж мост ему построен от тюрьмы
К могиле.