Виктор Вяткин - Человек рождается дважды. Книга 1
Когда все угомонились, Нина достала бумагу и взялась за письмо. В это время в дверях показался Колосов. Чтобы не пЕрЕпОлОшить всех, она быстро вышла.
— Что случилось?
— Ночью курьерским прибыл начальник политической части Дальстроя Репин. Кроме того, здесь секретарь парткома горного района Колымы Краснов и Ещё кто-то из руководителей.
— Ну и что?
— А то, что завтра в клубе моряков состоится собрание партийно-хозяйственного актива.
— Очень хорошо. Об этом, очевидно, сообщат кому следует.
— Конечно, — смутился Колосов. — Но мест мало и вход по пригласительным. А вы знаете повестку? Могучая! Репин ознакомит с задачами Дальстроя, и будут заслушаны сообщения о состоянии организационной подготовки. Это как раз то, что интересует всех. Вас, как коммунистку, пригласят, — он немного замялся. — Нина Ивановна, мне во что бы то ни стало нужен билет. Может быть, вам удастся?
— Если будет возможно, то конечно…
— Ясно, Нина Ивановна! Я уже кое-где был, а к вам на всякий случай, — прервал он её. — Вы понимаете, как это нужно? Ребята слишком по-разному смотрят на нашу поездку. Ну, я ещё забегу в одно местечко, — заторопился он и быстро скрылся между палатками.
Инструктора политчасти, занимавшегося выдачей пригласительных билетов, буквально атаковали. Матвеева с трудом пробилась к столу и получила билет. На её просьбу дать ещё один пригласительный он только развёл руками.
У здания в толпе она увидела Валю. Девушка заметила Нину Ивановну и отрицательно покачала головой. Нина сочувственно кивнула.
Группа людей оттеснила Валю. Впереди шёл блондин в военной форме с бледным и усталым лицом. Рядом тёмноволосый в коверкотовой гимнастёрке, синих галифе [фэ] и высоких болотных сапогах. Нина обратила внимание на его большие чёрные глаза и волевое красивое лицо.
— Репин… Краснов… — уловила она тихие голоса за своей спиной.
Толпа росла, люди входили в здание.
— Никаких надежд, ну кто бы мог подумать? — услышала Матвеева знакомый голос. Обернувшись, успела заметить блеснувшие очки.
В зале не хватало мест. Пристроились у стен, сидели на подоконниках, теснились в проходах. Президиум не выбирали. Вышла группа руководителей и заняла места за столом на сцене. Здесь были военные, штатские, моряки и даже лётчики. Пожилые, средних лет и совсем молодёжь.
Совещание открыл блондин, которого заметила Матвеева. Это был начальник политчасти Репин. Он поздравил участников актива с тем, что им выпала честь начать великое наступление на суровую северную природу, и стал рассказывать о первоочередных задачах, возложенных правительством на Дальстрой.
Нина затаила дыхание. Она пыталась представить огромный и безлюдный край, вечную мерзлоту, глубокие снега и отряды строителей, разбросанные по тайге…
Великое наступление — хорошо сказано.
Среднеканская гидроэлектростанция? Нет ещё и километра дороги, а руководители уже планируют такое большое строительство. Надо сначала построить четыреста пятьдесят километров дороги через перевалы, болота, реки, речки и бесчисленное множество ключей. Величественно и даже страшно.
Репин стоял у карты.
— Поисковые партии будут работать по всему бассейну Колымы, — говорил он. — А сама река в первый период освоения края станет важнейшей жизненной артерией [тэ], снабжающей горные районы Дальстроя.
— А где флот? Или бечевой поведём грузы? — спросили из зала.
— Флот? Да, это вопрос серьёзный. На месте будем создавать свои верфи. А пока правительство даёт часть пароходов и барж с реки Лены. Кое-что заказано на судостроительных заводах. В разобранном виде доставим железной дорогой до ближайшей от Лены точки, а оттуда потянем тракторами. Собирать будем на реке.
— Смело! — одобрили из зала.
— Без смелых действий большевиков не было бы и Советского государства, — улыбнулся Репин.
— Владимир Васильевич! Ходят слухи, что кулаки Громовы с тысячами оленей взяли направление на Чукотку. Аляска их привлекает. Нужно этому помешать! — перебил Репина простуженный голос за спиной Матвеевой.
— Безусловно. Олени — народное достояние, и мы примем необходимые меры. Это наша база для оленеводческих колхозов и совхозов.
— Стада уже в верховьях Таскана. Меры нужно принимать немедленно.
Матвеева обернулась и увидела человека с чёрными пятнами на скуластых щеках. Сомнений не было, этот человек, отмеченный морозами, был настоящий колымчанин. Наклонившись к соседу, он тихо говорил:
— Ехал на собаках из Средне-Колымска, на Коркодоне натолкнулся на оленевода-кулака. Всё как положено. Хозяйский чум побогаче, рядом женщины и дети, а подальше пастухи. Зять хозяина в мехах и косичках, а морда русская. Мы с хозяином ведём разговор, а он вроде «кэпсээн суох», значит, не понимает. Через два дня мой каюр признался! «Зять-то Николки совсем русский. К Берингу барда». Значит, к Берингову проливу подались. А зачем бы ему скрываться? Ясно — из остатков офицерских отрядов генерала Пепеляева. Их на Аляску и тянет.
— Мешаете слушать, товарищ, — одёрнули его.
Грандиозность поставленных перед Дальстроем задач захватила участников актива. Все напряжённо вслушивались в каждое слово.
— Как видите, Дальстрой, — Репин заканчивал, — это не просто хозяйственная единица, а громадная, охватывающая целый край организация с многогранным сложным хозяйством. Вследствие своей географической оторванности от центральных районов страны и специфических природных условий Дальстрой хозяйственно и административно замкнут, значит, роль партийных организаций в нём особенно велика. И я скажу вам, товарищи коммунисты, что мы несём величайшую ответственность перед государством и Центральным Комитетом партии за правильное развитие этого богатого, но пока ещё глухого уголка нашей Родины.
Когда стихли аплодисменты, Репин предоставил слово товарищу Краснову, Но тот попросил «передвинуть его в тыл».
— Пусть начальник управления лагерей познакомит актив с задачей перевоспитания преступников. Эту работу Центральный Комитет возложил тоже на коммунистов, — заметил он,
Васьков выступил коротко. Особое внимание он обратил на попытки классового врага использовать в своих целях уголовный элемент.
А на трибуне уже высокий, пожилой человек с острой бородкой в инженерной форме.
— Мы должны решить задачу с многими неизвестными. Мировая практика не имеет опыта строительства в условиях вечной мерзлоты ни промышленных сооружений, ни зданий, ни коммуникаций…
— А где раньше был записан опыт строительства социализма? — крикнули из зала. Послышался смех.
Человек в инженерной форме неторопливо продолжал:
— Ведение горных работ в условиях низких температур и вечной мерзлоты, эксплуатация транспорта, механизмов — это тоже «белые пятна», которые предстоит «открывать».
— Как организована инженерная мысль? — поднялся Репин.
Человек на трибуне снял пенсне и, протирая стёкла, пожал плечами.
— Есть такое выражение: ищите и найдёте. Значит, будем искать.
Репин наклонился к человеку в коверкотовой гимнастёрке и громко объявил:
— Слово предоставляется товарищу Краснову.
Обрушился грохот аплодисментов. На сцене стоял черноглазый, весело улыбающийся человек, с лукаво прищуренными глазами и упрямыми морщинками. Он стоял и спокойно ждал. Это был уже старый колымчанин — загорелый, обветренный. Человек, проплывший по опасным порогам Бохапчи, переживший не одну голодовку. Это был герой.
Наконец он поднял руку, и зал мгновенно затих.
Он начал с неувязок в снабжении. Оказалось, что представители Союззолота не всегда добросовестно рассчитывались за перевозки.
Кулаки сразу же постарались вбить клин во взаимоотношения между коренным населением и представителями хозяйственных организаций. Оленеводы отказались давать транспорт.
— Дальстрой исправил эти ошибки. За все перевозки оплачено, — внёс поправку Репин.
— Знаю! Но я говорю для того, чтобы извлечь из этого урок. — В голосе Краснова прозвучали резкие нотки.
Ого, колючий… — подумала Нина. Он покорил её своей прямотой.
— Пусть знают все. Нам нечего скрывать, — говорил он, резко взмахивая рукой. — Бохапча — дорога не для неженок и трусов, но это пока единственный путь, по которому идут к горнякам грузы. Река Бохапча — удел выносливых и сильных. Каждый доставленный килограмм груза — то же золото.
— А как, товарищ Краснов, с цингой?
— Цинга страшна ленивым и сонливым. А таким пока следует держаться за побережье. В общем, золота много — только бери. Горняки готовы развернуть золотодобычу. Нам нужны люди и средства! — закончил он своё выступление, и улыбка, добродушная, Ясная, заиграла на его лице.
Репин предложил заслушать краткие сообщения отдельных хозяйственных руководителей.
