Доди Смит - Я захватываю замок
Вскоре мы остановились свериться с картой. По обе стороны дороги расстилались покрытые туманом заливные луга, там и сям темнели подстриженные ивы. Вдалеке прокукарекал петух.
— Жаль, рассвет сегодня не удался, нечем вам полюбоваться, — сказал Саймон.
Как же он ошибся! Прекраснее рассвета я не видела: на наших глазах густой серый туман превратился в золотистую дымку.
— Поразительно! — заметил Коттон, наблюдая за волшебным преображением. — И ведь солнца, как будто нет…
Ну, разве не символично? Так, за туманом тревог он не видит пока счастья, которое ждет его со мной.
— Перекусим? — спросила я.
Бутерброд Саймон взял, наверное, только за компанию, зато разговор поддержал охотно: о том, как трудно описать светящуюся дымку, и почему вообще хочется описывать красоту.
— Может, это попытка подчинить ее себе, — предположила я. — Или, наоборот, подчиниться ей… Возможно, это одно и то же. Полное слияние с красотой, которая каждому так нужна.
Туман золотился все ярче. Смотрела бы на него и смотрела!.. Однако Саймон аккуратно спрятал бумагу из-под бутербродов в канаву, и мы снова тронулись в путь.
Вскоре запахло морем. Пробиться сквозь густой туман над солончаками солнцу оказалось не под силу, но белизна плотной завесы слепила не меньше полуденных лучей. Настоящее путешествие сквозь облака!
* * *
— Вы уверены, что мы приезжали сюда? — спросил Саймон, оглядывая главную улицу. — По-моему, тут все иначе…
Я объяснила, что дело в летней праздной атмосфере. В мае приморский городок ничем не отличался от обычной деревни, а теперь у дверей стояли детские ведерки с совочками, сети, на карнизах сушились купальные костюмы.
Почему я не ребенок? Просыпаешься в чужой, странной спальне, весь день резвишься на пляже…
Нет! Бог свидетель, то утро я не променяла бы на все сокровища мира.
На улице не было ни души, лишь в вестибюле гостиницы намывала пол уборщица — мы увидели ее в открытую дверь. Женщина позволила нам просмотреть книгу записи постояльцев.
Имени Роуз мы не нашли.
— Подождем, когда люди проснутся, а затем проверим каждый дом, — предложила я.
— Вряд ли она в «Лебеде»… — задумчиво проговорила уборщица. — Это не гостиница, но иногда они пускают одного-двух постояльцев.
Точно. Крошечный дом у моря, в миле отсюда. Мы видели его, когда приезжали на пикник. Едва ли Роуз там поселилась.
— Думаю, можно заглянуть и туда. Пока все спят, — сказал Саймон.
Автомобиль катил по пустынной прибрежной дороге. От тумана не осталось и следа. Бледно золотилось море; лениво накатывали на берег волны, оставляя на песке кружевные разводы.
— Смотрите! Вон место нашего барбекю! — обрадованно воскликнула я.
Саймон только кивнул.
И правда, нашла время для воспоминаний… Я прикусила язык.
Одинокий домик на берегу мы увидели издалека. Гостиница «Лебедь». Старая-престарая, как «Ключи» в Годсенде, но еще меньше и проще. В окнах сверкало отражение восходящего солнца.
Коттон остановился у самой двери.
— Кто-то уже проснулся! — Он взглянул на открытое слуховое окошко, где на подоконнике стоял кувшин и тазик для умывания — точь-в-точь как в «Ключах». Из окна неслось звонкое пение. «Ранним утром».
— Роуз! — прошептала я.
Саймон удивленно вскинул брови.
— Вы уверены?
— Совершенно.
— Не знал, что она так поет.
Он вслушивался в ее голос, глаза его сияли. А Роуз принялась мурлыкать мелодию без слов. Ходила по комнате, хлопала ящиками.
— Так поют лишь счастливые люди, — сказал Коттон.
— Наверное, все и правда в порядке, — через силу промямлила я. — Наверное, Топаз права — дело в нервах. Мне подняться?
Не успел он ответить, как наверху в дверь номера постучали.
— Доброе утро! — весело поздоровался мужской голос. — Идем купаться?
Саймон издал сдавленный хрип…
Спустя мгновение мы на всей скорости мчались прочь.
— Что это значит?! — растерянно воскликнула я. — Это же… Нейл!
Он кивнул.
— Давайте помолчим.
Через несколько минут мы остановились. Коттон закурил.
— Все нормально. Расслабьтесь, ни к чему ужасаться. Теперь мне кажется, я всегда это знал.
— Но ведь они ненавидят друг друга!
— Куда уж сильнее, — мрачно усмехнулся он.
В городок мы вернулись другой дорогой — проезжать мимо гостиницы не хотелось. Саймон почти не разговаривал. Впрочем, о Нейле рассказал. Оказывается, Роуз ему понравилась с самого начала.
— Но потом он в ней разочаровался. Якобы она манерная и корыстная. По крайней мере, так он утверждал. Я тешил себя мыслью, что он просто злится, — ведь Роуз предпочла меня. Также я тешил себя мыслью, что она и правда меня любит. То есть сначала. В последние недели у меня появились сомнения, но я надеялся, что после свадьбы все наладится. Бог свидетель, мне и в голову не приходило, будто она влюблена в Нейла! Или он в нее. Они могли бы честно мне сказать. Да и Нейл не такой…
— Никогда бы не подумала, что Роуз такая… — с несчастным видом отозвалась я.
Мы ехали домой. Ясное летнее утро вступило в свои права. Потихоньку пробуждались деревни, весело лаяли по дворам собаки. Над лугами, где мы любовались туманным рассветом, еще витали тонкие белесые клочья. Здесь же я мысленно пообещала сделать Саймона счастливым… Даже не верится. Будто и не мои слова. Как же долго я кормила себя глупыми сказками! Мне не заменить ему Роуз. Впервые я это поняла у гостиницы, по его просветлевшему лицу, когда он прислушивался к пению. И по нашему разговору на обратной дороге: Саймон был тих, спокоен, не выказал ни злости, ни горечи, не бросил ни единого упрека в адрес Роуз. Но окончательно мне раскрыл глаза переворот в моей душе. Наверное, страдания любимого человека учат нас большему, чем собственные.
Если б я могла вернуть ему Роуз! Ради него. Ради себя.
* * *
Наступил октябрь.
Я сижу на насыпи. Неподалеку от меня кружок камней; в середине чернеют угли от летнего праздничного костра.
День чудесный — золотой, безветренный. Немного прохладно, но в уютном котиковом жакете тетушки Миллисенты осенняя свежесть не страшна; на траву я постелила старый плед отца. Сам он теперь кутается в медвежью шубу. Пригодились меха, каждой вещи нашелся хозяин.
Поля разлинованы бледно-желтыми полосами соломы. Единственное яркое пятно — куст бруслины на обочине аллеи. Вдалеке, ближе к ферме Четыре Камня, толкает плуг мистер Стеббинс. Скоро все вокруг превратится в хлюпающий океан грязи, как говорила Роуз.
Утром я получила от сестры письмо.
Они с Нейлом проехали на автомобиле с одного края Америки до другого, и теперь живут где-то в калифорнийской пустыне. Пустыня, судя по описаниям Роуз, совсем не то, что мне представлялось: верблюдов там нет, зато есть ранчо с тремя ванными комнатами. Дела у сестры лучше некуда. Она весела, как птичка. Правда, роскошное приданое превратилось в бесполезную гору вещей: на ранчо нужны только брюки да шорты, а их-то в новеньком гардеробе не оказалось. Но это пустяки, Нейл отвезет ее на танцы в Беверли-Хиллс — там она и покрасуется в вечерних нарядах.
Я до сих пор на нее злюсь. Мне очень стыдно. Мы ведь помирились, я приняла ее извинения. На самом деле они с Нейлом не намеревались бежать тайком. На столике в холле рядом с запиской Роуз брат оставил Саймону письмо, но тот его под ворохом свежей почты не увидел. После записки Роуз ему вообще было ни до чего.
Поговорить с сестрой наедине удалось только раз. Ужаснее дня не припомню. Мы толпой собрались в квартире, и… все как-то легко уладилось.
Первой — после непродолжительной беседы — беглецов одарила прощением миссис Коттон. Затем от обоих по отдельности принял извинения великодушный Саймон. Отец говорить с Роуз наотрез отказался.
— Увольте! Не понимаю, почему Саймон терпит этот кошмар.
— Воспитанным людям… — начала миссис Коттон, но отец так свирепо фыркнул, что Топаз встревоженно схватила его под руку.
После этого мы не слишком сытно пообедали шампанским.
Приходил и Стивен. В новом костюме отличного кроя он выглядел просто ошеломляюще! Пожимая ему руку, Роуз с чувством произнесла:
— Век не забуду, что ты для меня сделал!
Значение таинственной фразы я выяснила потом, когда помогала сестре собирать чемоданы. Оказывается, Стивен явился в гостиницу и прямым текстом сообщил младшему Коттону, что Роуз Саймона не любит.
А ведь бедняга Нейл так мне верил! И в Лондоне старался Роуз избегать. Поговорив со Стивеном, он прибежал в квартиру и задал вопрос в лоб…
— А потом… — Она мечтательно вздохнула. — Помнишь, как я вернулась домой после скарлатины? Мы с тобой молчали и все не могли наобниматься. Так и с Нейлом. Только в миллион раз головокружительнее! Думала, никогда не оторвемся друг от друга. Я бы вышла за него замуж, будь он даже нищий! Причем давным-давно. Если б он хоть намекнул о своих чувствах! Я ведь, сама знаешь, о них не догадывалась.
![Картер Браун - Том 19. Ночь лейтенанта Уилера [ Разящая наповал Долорес. Леди доступна. Ночь лейтенанта Уилера. Ловкач, Уилер!]](/uploads/posts/books/148168/148168.jpg)
