Луиза Мэй Олкотт - Юность Розы (сборник)
– Что с вами? – спросил Стив, вернувшись со стаканом воды и видя улыбку на лице Розы. Она указала ему на ученый совет за азалией. Стив сначала усмехнулся, взглянув на них, а затем с досадой произнес:
– Если б вы знали, сколько мороки было с этим молодцом! Сколько надо было терпения, чтобы расчесать его волосы, сколько времени, чтобы убедить надеть тонкие сапоги, сколько труда, чтобы заставить его надеть это платье! Тогда вы бы поняли, что я чувствую, когда вижу его теперь.
– А что с ним такое? – спросила Роза.
– Взгляните, что он с собой сделал! Надо отправить его домой, а то он опозорит всех нас. Посмотрите, он точно дрался с кем-то!
В голосе Стива было столько отчаяния, что Роза взглянула еще раз на своего кавалера и вполне согласилась с ним. Куда девалась элегантность Мэка? Он снял перчатки и бессознательно комкал их во время разговора, галстук у него съехал в сторону, букетик беспомощно свисал из петлицы, а волосы приняли обычное положение, встав дыбом. Вместе с тем он казался таким счастливым и оживленным, несмотря на весь этот беспорядок в костюме, что Роза одобрительно кивнула головой и сказала, закрываясь веером:
– Да, это тяжелое зрелище. Но, надо признать, обычный оригинальный вид Мэку более к лицу. Мы должны им гордиться, ведь он знает больше, чем мы все вместе взятые. Вот послушайте… – и Роза притихла, вслушиваясь в красноречивые рассуждения Мэка.
– Как вам известно, Френцель доказал, что шаровидная форма кремнекислой соли бисмута в Шнесбурге и в Иоганджорженштадте…
– Какой ужас! Пойдемте отсюда, пока не полился новый поток слов, а то мы сами, пожалуй, превратимся в шаровидные соли или кристаллы, – панически прошептал Стив. Они потихоньку удалились, преследуемые потоком ученых слов, и предоставили Мэку развлекаться по-своему.
Когда Роза собралась домой и стала искать своего спутника, его нигде не было. Выяснилось, что профессор уже уехал, а с ним и Мэк – до такой степени околдованный чарами геологии, что совершенно забыл о кузине и преспокойно вернулся домой, все еще погруженный в предмет недавней беседы.
Роза не знала, плакать ей или смеяться. Это было так похоже на Мэка – уйти и оставить ее на произвол судьбы. Стив уехал с Китти раньше, чем стало известно об исчезновении Мэка, поэтому всеми покинутую девицу взяла под свое покровительство миссис Блиш и благополучно доставила ее домой.
Роза у себя комнате отогревала ноги и пила шоколад, который Фиби всегда готовила для нее вместо ужина, когда раздался торопливый стук в окно и послышался голос Мэка, который смиренно просил впустить его на одну минуту. Фиби отворила дверь – обеим девушкам не терпелось услышать объяснения.
Виноватый кавалер едва переводил дух, он был испуган и еще более растрепан, чем когда-либо, потому что забыл надеть пальто. Галстук его совсем перевернулся назад, а волосы были до того всклокочены, будто юношу за них кто-то таскал. Видимо, он беспощадно теребил их последние полчаса, придумывая, чем бы загладить ужасный проступок, который совершил по собственной рассеянности.
– Не обращайте на меня внимания, я не стою этого. Я пришел только удостовериться, что вы, кузина, живы и здоровы. А потом пойду и повешусь, как посоветовал мне Стив, – начал Мэк тоном, в котором слышались угрызения совести и который звучал бы еще эффектнее, если бы незадачливому кавалеру не приходилось беспрестанно переводить дух.
– Я никак не ожидала, что вы меня бросите, – Роза смотрела на него с укором, собираясь немного помучить, прежде чем простить. Конечно, его искреннее раскаяние сразу погасило обиду в ее душе.
– И все этот проклятый профессор! Он настоящая ходячая энциклопедия. Я хотел узнать у него некоторые сведения, успеть поучиться хоть чему-то, ведь времени было немного. Вы же знаете: я всегда забываю обо всем, когда сталкиваюсь с подобными людьми.
– Да уж. Я даже удивляюсь, как вы сейчас обо мне вспомнили, – усмехнулась Роза.
– Я бы и не вспомнил, если бы не Стив! Я только тогда очнулся, как громом пораженный: ведь я ушел, оставил вас одну, и вы ищете меня, – Мэк не пытался уменьшить своей вины.
– Что же вы тогда сделали?
– Что я сделал? Я вылетел из дому, как стрела, и остановился только у дома Хоупов.
– Как! Вы отправились к ним пешком? – воскликнула Роза.
– Я бежал бегом. Но вы уже уехали с миссис Блиш; и я побежал назад, чтобы убедиться собственными глазами, благополучно ли вы добрались до дому, – Мэк вытер мокрый лоб со вздохом облегчения.
– Но ведь это три мили туда и обратно; а уж полночь, темно и холодно. Ах, Мэк! Как можно! – Роза оценила его состояние: тяжелое дыхание, тонкие сапоги и отсутствие пальто.
– Что же мне оставалось? – Мэк направился к двери, все еще стараясь отдышаться.
– Стоило ли так убивать себя из-за таких пустяков! Вы могли догадаться, что я сама о себе позабочусь, тем более что вокруг было множество друзей. Присядьте же на минуту. Фиби, принеси, пожалуйста, еще чашку, – попросила Роза. – Я не пущу его домой, пока он не отдохнет и не подкрепится после такой пробежки.
– Не нужно быть ко мне такой доброй! Я заслуживаю выволочки, а не заботы, полыни вместо шоколада! – Мэк был растроган и смиренно уселся на диван с чашкой, которую принесла Фиби.
– Вдруг у вас больное сердце? Такая беготня убьет вас! Не нужно больше так делать, я вам строго запрещаю это, – Роза протянула ему свой веер, чтобы освежиться.
– У меня совсем нет сердца.
– Нет, есть. Я отсюда слышу, как оно стучит молотком, и все по моей вине. Я должна была заранее подойти к вам и договориться об отъезде домой.
– Меня убьют угрызения совести, а не эти три мили. Я легко пробегаю такое расстояние для моциона, но сегодня летел как сумасшедший и, наверное, показал рекордное время. Так что, раз вы больше не сердитесь, успокойтесь и «хлебайте ваш чай», как говорит Эвелина[43], – и Мэк ловко перевел тему.
– Что вы знаете об Эвелине? – спросила Роза с удивлением.
– Я знаю о ней все. Вы думаете, что я никогда не читал романов?
– Я думала, что вы не читаете ничего, кроме латинских и греческих авторов, кроме тех случаев, когда интересуетесь «псевдофитами Вебски» или «кремнекислой солью бисмута в Иоганджорженштадте».
Мэк широко раскрыл глаза при этом намеке, затем, по-видимому, понял шутку и так громко захохотал, что послышался голос тетушки Изобилие, которая в тревоге спрашивала:
– Что это? Что случилось? Пожар?
– Нет, тетушка, все благополучно. Я пришел пожелать кузине спокойной ночи, – громко отозвался Мэк, поспешно допивая свою чашку.
– Ну, так уходи и дай девочке отдохнуть, – проворчала старая леди, возвращаясь в постель.
Роза между тем побежала в прихожую и, сняв с вешалки теплое пальто дяди, пошла навстречу Мэку, который в рассеянности искал свое.
– Вы же прибежали без пальто, полуночник! Возьмите это и в следующий раз будьте внимательнее, иначе так легко не отделаетесь, – со смехом сказала Роза, подавая ему пальто и глядя на него без малейшей тени неудовольствия.
– В другой раз! Значит, вы меня правда простили? Вы дадите мне еще один шанс доказать, что я не полный болван? – воскликнул Мэк, с сердечной благодарностью закутываясь в толстое пальто.
– Вообще-то, я далека от мысли, что вы болван. Напротив, вы сегодня произвели на меня неизгладимое впечатление своей ученостью. Я сказала Стиву, что мы можем гордиться нашим философом.
– Прочь ученость! Я докажу вам, что не книжный червь, а живой человек, как все. А там уж гордитесь или нет, как вам будет угодно! – Мэк с вызовом кивнул головой, так что очки съехали на самый кончик носа, нахлобучил шляпу и гордо удалился.
Дня через два Роза отправилась навестить тетю Джейн, что свято исполняла каждую неделю. Поднимаясь по лестнице, она услышала странный звук и невольно остановилась, чтобы прислушаться.
– Раз, два, три, ногу назад! Раз, два, три, поворот! Ну, начинай! – говорил нетерпеливый голос.
– Легко сказать, начинай! Куда мне девать левую ногу, когда правую я поворачиваю, да еще и завожу назад? – с трудом переводя дыхание, безнадежно спрашивал другой.
Девушка с любопытством двинулась дальше по лестнице. Насвистывание и отбивание такта послышались четче, и Роза узнала голоса. Полуотворенная дверь представила ее глазам такую картину, что девушка едва удержалась от смеха. Стив с красной скатертью, намотанной вокруг талии, опираясь рукой на плечо Мэка, насвистывал мотив вальса – он был отличный танцор и гордился своим искусством. Мэк с раскрасневшимся лицом и сумасшедшими глазами вцепился за талию брата. Он пытался выполнить неразрешимую задачу: провести «партнершу» по длинному залу, не запутавшись в скатерти, не наступив на ногу даме и не перевернув мебель.
Роза наслаждалась зрелищем, пока Мэк, в неистовой попытке сделать поворот, не впечатался в стену и не увлек Стива за собой на пол. Тут уж она не могла более сдерживаться и вошла в комнату, весело воскликнув:
