Бен Шервуд - Человек, который съел «Боинг-747»
Он протолкался через толпу к стойке и заказал себе «асфальт» — любимый коктейль Джона Смита-старшего. Бармен и знать не знал, что это такое, но с готовностью выполнил все указания по приготовлению смеси. Нужное количество бренди было смешано с кока-колой, сбрызнуто лимоном и подано со льдом. Джей-Джей почти залпом проглотил сладкий от кока-колы напиток и заказал себе вторую порцию. Теперь можно было перевести дух и оглядеться. В зале попеременно играли два оркестра: местная группа под названием «Куриные крылышки и пивко на халяву» ограничилась вполне достойной обработкой композиции Элвиса Пресли. На смену этому коллективу вышел дуэт Чака Бауэра. Двое парней начали свою часть концерта с живенького ритмичного переложения «Вальса Теннесси».
Неожиданно рядом с Джей-Джеем возникла Мэг Наттинг — администратор из мотеля. По-свойски хлопнув его по плечу, она без лишних церемоний спросила:
— Мистер Смит, не потанцуете со мной?
— Да-да, с удовольствием, — ответил Джей-Джей и добавил: — Если, конечно, у меня получится.
Для человека, не танцевавшего вальс, наверное, со школьных времен, он неплохо справился с задачей. К тому же вести Мэг было легко: для нее этот танец явно не был чем-то забытым и старомодным. Впрочем, их тур вальса был прерван досрочно: Джона опять кто-то хлопнул по плечу.
— Ой, а можно я вас сфотографирую, — не столько спросила, сколько заявила Хильда Криспин, автор «Поваренной книги реактивной авиации», отлично продававшейся в виде приложения к «Нью-Йорк таймс». В ту же секунду яркая фотовспышка на миг ослепила Джей-Джея.
Тем временем рядом с ним успел материализоваться Малёк, которого сопровождала высокая и дородная брюнетка, раза в два крупнее своего спутника.
— Это жена моя, Дот, — представил Малёк свою супругу. — Нам бы это… автограф.
Джей-Джей не смог сдержать улыбки.
— Вы отличная пара, — заметил он.
— Я ее со школы люблю, — признался Малёк, заглядывая в глаза своей ненаглядной Дороти. — Она для меня — как прохлада в жаркий день или теплое солнышко холодной зимой.
Джей-Джей наскоро расписался на протянутой ему салфетке. Времени придумывать пожелания у него уже не осталось, потому что к нему, танцуя, приблизилась следующая пара желающих пообщаться: Райти Плауден со всей возможной грацией вел по танцполу пышно завитую блондинку.
— Неплохой вечерок выдался, — заметил Райти, притормозив рядом с Джоном. — Самое время потанцевать и повеселиться. Салли, познакомься, это тот парень, про которого я тебе рассказывал. Джон, это Салли, моя невеста.
— Почему же вы мне не сказали, что ваша Салли такая красавица? — церемонно поклонившись, спросил Джей-Джей.
— Да, навести на себя марафет она умеет, — рассмеявшись, ответил Райти. — Зато потом от этой красоты не отвяжешься. Вот я и влип: затащить ее на сеновал оказалось проще, чем вбить ей в голову, что она меня достала и что я больше не хочу с нею встречаться.
При этих словах Салли весьма ощутимо шлепнула Райти пониже спины и почти бесстрастно прокомментировала его слова:
— Вообще-то, мы сорок лет как женаты.
— Вот-вот, — подхватил Райти, — это как горячий душ: сначала обжигает, а потом, когда ты уже почти сварился, вроде бы ничего, привыкаешь.
— Ах ты старый пень, все-то тебе шуточки шутить, — воскликнула Салли и ткнула мужа локтем в бок. — Горячий душ ему, видите ли, вспомнился. Да ты хоть знаешь, где у нас дома душ расположен? Ты сколько лет назад последний раз мылся?
В этот момент оркестр вновь заиграл что-то из старых бродвейских мюзиклов, и пожилая пара, закружившись в танце, скрылась из виду.
Сорок лет в браке. «А что, неплохо», — подумал Джей-Джей. Он огляделся: по другую сторону танцевальной площадки в окружении поклонников стоял Уолли. Старый клоун Отто рассказывал собравшимся какую-то историю, от которой вся компания покатывалась со смеху. Виллы нигде не было видно. Среди танцующих мелькала лишь Роза в своем эффектном ярко-красном платье.
Неужели Вилла уже сбежала из клуба со своим стриптизером? «Тогда какого черта я вообще сюда приперся?» — вертелось в голове у Джона. В этих «Лосях» он чувствовал себя изящным благородным оленем, случайно оказавшимся в стаде сохатых. «В конце концов, с меня хватит, — подумал он. — Обязанность посещать местные светские мероприятия, можно сказать, выполнена, а значит, и делать мне здесь больше нечего».
Он заказал себе очередной «асфальт» — уже третий по счету, быстро осушил бокал и стал пробираться к выходу, ориентируясь по зеленому огоньку, указывавшему путь на улицу. Не без труда протолкавшись через толпу гостей, стоявших по периметру танцплощадки, он почти уже добрался до цели, как вдруг до его слуха донесся знакомый голос:
— Уже уходишь?
Джей-Джей ушам своим не поверил: по крайней мере, справа и слева от себя он видел лишь стоявших парами малознакомых людей — местных фермеров, пришедших на танцы со своими женами. Пришлось оглянуться. Оставалось порадоваться за свой организм: даже в состоянии изрядного, по его меркам, подпития он не выдавал желаемое за действительное и не страдал от слуховых галлюцинаций — перед ним действительно стояла Вилла.
— Ну, в общем-то, мне пора, — сбивчиво произнес он. — Дел завтра много… да и устал я что-то. Хотелось бы выспаться.
— Ну-ну, понимаю… Но что-то мне подсказывает, что никуда ты не уйдешь, пока не пригласишь меня на танец.
Ее руки лежали на его плечах, он сам едва не утыкался носом в ее роскошные волосы. Оркестр играл «Когда ты рядом со мной» — песню, которую исполняли многие хорошие певцы, включая самого Фрэнка Синатру.
Не бледность луны так волнует меня,
Заставляет меня трепетать — о нет…
А то, что ты рядом со мной.
Вилла танцевала лучше, чем он: это стало понятно сразу, — настолько лучше, что ей даже удавалось немного подкорректировать замысловатую траекторию движения ног своего кавалера и сгладить его неуклюжесть. «Черт, если бы еще голова так не кружилась… — подумал Джон. — Интересно, сколько бренди этот мальчишка-бармен влил в коктейль?»
— Извини, что вчера я сразу уехала, — сказала Вилла. — Ну, я имею в виду, оттуда, от водонапорной башни. Ты молодец, огромное тебе спасибо. Ты ведь, можно сказать, моему брату жизнь спас.
— А, ты об этом… Ну да. Хороший парнишка.
Вилла чуть сжала ему руку и повторила:
— Спасибо тебе.
— Да не за что, — отмахнулся Джей-Джей.
Оркестр тем временем продолжал играть…
И даже не звук твоих нежных слов
Рождает во мне это чувство — о нет…
А то, что ты рядом со мной.
— Ты как? — озабоченно спросила Вилла, заглянув своему кавалеру в глаза.
— Сам не знаю, — был вынужден признаться Джей-Джей.
Мысленно он пытался подыскать сколько-нибудь убедительное и вместе с тем не позорное объяснение своему состоянию. Вдруг его осенило.
— Никак не могу вспомнить, в какой категории был установлен мировой рекорд, когда в одну шеренгу в ходе танца выстроились пять тысяч девятьсот шестьдесят шесть человек. Что это был за танец — кантри или гавайская хула…
Вилла рассмеялась и сказала:
— Ну и ну. Дожили. Регистратор рекордов не помнит того, что у него от зубов должно отскакивать.
Джей-Джей не то усмехнулся, не то фыркнул — в любом случае получилось это несколько громче, чем нужно. От этого он так засмущался, что в следующую секунду наступил партнерше на ногу. Вилла, казалось, ничего не замечала. Склонив голову на плечо Джону, она тихонько подпевала музыкантам, исполнявшим бессмертный хит…
Когда ты так близко, в моих руках —
Сбываются все мечты.
И мне ни к чему этот полумрак,
Если только позволишь ты
Не отпускать тебя прочь
И чувствовать каждую ночь,
Что ты рядом со мной.
— Спасибо, — сказала Вилла, когда песня закончилась.
Зрители стали аплодировать музыкантам, и от поднявшегося шума у Джей-Джея еще сильнее закружилась голова. Он инстинктивно схватился за руку Виллы и виновато произнес:
— Мне бы это… прогуляться… Подышать свежим воздухом.
_____Рельсы сверкали в лунном свете. Железнодорожная ветка, начинавшаяся от ворот элеватора, уходила к горизонту. Две огромные башни зернохранилища нависали над городом. Свернув за угол и обогнув квартал, в котором находился клуб, они оказались в полной тишине.
Вилла придерживала Джей-Джея за руку, и эта дополнительная точка опоры была для него отнюдь не лишней. Кроме того, ему нравилось прикосновение пальцев и ладоней Виллы, а ей… ей нравился Джей-Джей, особенно такой, как сейчас, — чуть беспомощный, окончательно сбросивший с себя налет столичного лоска. Рядом с ним ей было так хорошо и так легко… И все же — расслабляться было нельзя. «Будь начеку, — раз за разом приказывала она себе. — Сердце — оно такое… не побережешь сама — другие тоже не позаботятся. А ему, бедненькому, и так уже досталось».
