Джон Квирк - Победители без лавров
— Вам и это было бы нетрудно.
— Конечно. Всех покупателей я уже знаю.
— Жаль только, что вы не получаете за эту работу того, что следует.
— Это что — предложение? Не темните. Если цена хорошая, я готов вас выслушать. Но репутация прыгуна меня не устраивает.
— За семь лет вы переменили шесть мест и вдруг спохватились? Ну-ну, я пошутил. Я расширяю дело, Билл. Я молод, как и вы. Мне потребуется компаньон. Погодите пару недель. Думаю, у меня будет, о чем с вами поговорить.
Придя домой, Робинсон рассказал жене, что Джонс хочет сделать его своим компаньоном, и представил дело так, словно ему это было уже предложено.
Она спросила:
— А сколько это даст?
— Тысяч пятьдесят на двоих, а может, и больше, когда развернемся.
— Но ты же говорил, что Трент Джонс дрянь?
— Ну, Кингу он не нравится. Но ведь Кинг — приятель Джима Блейна. Лично я ничего плохого про Трента не знаю.
— Во всяком случае, Билл, выслушай, что он тебе предложит.
В четверг Робинсон ушел с работы на полдня раньше и отправился в Блумфилд Хиллз играть с Джонсом в гольф.
— Что, Кинг собирается внести за вас вступительный взнос в загородный клуб? — спросил Джонс.
— Он сказал, что мы об этом поговорим в конце года.
— Такому игроку, как вы, давно пора играть тут. И вообще я считаю, что нам, агентам-посредникам, это необходимо в интересах дела.
— Давайте уточним. Что, собственно, вы мне предлагали в прошлый раз?
— У меня нашлось бы для вас занятие.
— На каких правах?
— На правах компаньона, если вы докажете, что стоите того.
— Это само собой. Не отдадите же вы даром половину дохода.
— От вас потребуется особая лепта, Билл. Ну, скажем, клиент.
Билл Робинсон не сразу догадался, куда клонит Джонс, но, разобравшись, понял, что ничего другого он и не ждал.
— Вы хотите, чтобы я принес с собой Уэйкмена, так?
— Нет, Уэйкросса. Мягкая обивка — моя специальность. Если сумеете, — мы с вами компаньоны.
— Но как я могу это устроить, черт побери? Я не имею к Уэйкроссу никакого касательства. А если полезу туда, то Большая Медведица и Кинг сделают из меня котлету. Кроме того, я многим обязан Кингу.
— Черта с два вы ему обязаны. Он сосет из вас кровь, и вы это знаете.
— Ну, ладно. Допустим, я найду способ — так почему бы мне не забрать все в свои руки? Почему именно я должен вносить такую лепту?
— Не вы один — мы оба. Мой план требует совместных усилий.
— Я что-то не расположен обсуждать это сейчас.
— Этого и не требуется. Нам обоим еще многое нужно обдумать. Вам приходилось бывать в Блумфилде в субботние вечера?
— Я вообще здесь по вечерам не бывал. И в гольф здесь играю впервые.
— В эту субботу тут будет бал, давайте встретимся. Мне хочется познакомить вас и Кору кое с кем из молодых членов клуба.
Это был столь явный подкуп, что Билл лишь с трудом притворился, что ничего не понял. Однако он принял приглашение и отменил назначенную на субботу встречу со знакомыми.
Кора Робинсон спросила мужа:
— Если ты станешь компаньоном Трента, тебя примут в этот клуб?
— Нет. Но он поможет мне вступить в один из клубов — либо в Оклэнд-Хиллзе, либо в Плам-Холлоу, либо в Бирмингеме.
— Хорошо бы в Бирмингеме. Я могла бы бывать там днем с детьми.
— Кора, все это не так просто.
— Что же здесь сложного?
— Я думаю не о трудностях, а о том, насколько это порядочно.
— Но это же деловая конкуренция! — возразила жена. — Ведь у вас всегда так: своя собака своих и кусает. Закона ты не нарушишь. Ну, а клиентов кто-то у кого-то отбивает каждый день.
— Да, конечно.
— Ты должен сначала думать о семье, а потом уже о Кинге Смите. По-твоему, он о тебе подумает, если ты окажешься у него на дороге? Как бы не так. У них одно на уме: Куган только пьет, Кинг ведет красивую жизнь, а ты работаешь за них. Разве не так?
И тут Билл Робинсон почувствовал, что его совесть умолкла раз и навсегда. С этой минуты его поступками, когда они с Трентом Джонсом начнут дурачить Кинга Смита, будет руководить только рассудок. Он был благодарен жене за то, что она придала ему силы, и одновременно ненавидел ее за то, что она заставила его поддаться алчности.
Билл Робинсон сказал Тренту:
— Если мы и договоримся, то Уэйкросса перетянуть к себе все равно не сможем. У Кинга тут позиция слишком крепкая. Он начал на пустом месте, а довел оборот до десяти миллионов долларов. И потом — в фирме Уэйкросса я никого не знаю. Я уже просил, чтоб мне дали возможность поработать в области мягкой обивки и накопить опыт, но Куган сказал, что хватит с меня и Уэйкмена. Так что придется нам браться за Уэйкмена. Это единственная возможность.
— Я полагаюсь на ваше мнение, — сказал Трент, смотря то на правое плечо Билла, то на левое, но только не в глаза. — А от Уэйкмена будет толк? Введите меня в курс дела.
— Денег мы получим достаточно, даже если снизим комиссионные. И условия — лучше не придумаешь. Главный завод находится в Грин-Арборе. Профсоюза там нет. Красильный цех и контора Картера Уэйкмена — здесь, в Детройте. Что вас еще интересует?
— Люди. Вы с ними в хороших отношениях?
— Да. Но и Кинг тоже.
— Хорошо. Начнем с того, что намекнем служащим Уэйкмена, будто дела с заказами пошли хуже.
— Но они идут прекрасно. В том-то и беда. С заказами все обстоит великолепно.
— Разве? А мне кажется, Кинг и Куган мало ими занимаются. У меня такое впечатление, что только вы один там и вкалываете. Куган шляется по бабам, а Кинг занят только Уэйкроссом, которым очень дорожит. Кроме того, до Уэйкмена могут дойти слухи о каких-нибудь там разногласиях. И можно кое-что подпортить с заказами, но так, чтобы это не выплыло. И без нажима — чтобы не повредить столь ценной клиентуре.
— Нет, Куган все-таки работает. Правда, не постоянно, зато хорошо. Да и Кинг систематически все проверяет.
— Вам что, не ясно, о чем идет речь? — раздраженно спросил Трент.
— Нет, ясно. Я только хочу показать, как это трудно. И потом — если мы проведем Кугана и Смита, надо ведь будет еще провести Дэви Бэттла.
— А он здесь при чем? — удивленно спросил Трент.
— Он тоже работает с Уэйкменом. У меня Крайслер и «Дженерал моторс», а у него — Форд и «Нейшнл моторс».
— И он действительно работает?
— Как проклятый. И у него прекрасные отношения с Картером Уэйкменом. Вот вы мне и скажите, как заставить владельца «Детройтских львов» взять свои заказы у Кугана и Бэттла и передать их нам…
Трент попыхивал сигарой, перекатывая ее во рту.
— Я всегда считал, что человеку достаточно совладать со своими нервами, и он может украсть что угодно. Это просто. Трудность в том, что вещь, которую ты хочешь украсть, сама тебе в руки не полезет… Вы правы, — решил Трент. — Уэйкмен нам не под силу. Возвращаемся к Уэйкроссу. Давайте подумаем, что тут можно сделать.
Они обсудили все возможные варианты, но ни к какому определенному решению не пришли. Билл Робинсон вернулся к Кингу Смиту, решив работать как можно лучше. Трент Джонс вернулся в свою контору, где его ждало письмо от «Букая», сообщавшее, что контракт с ним разорван. Все, казалось, зашло в тупик.
Но тут произошло два события.
Во-первых, Уэйкмен взял в управляющие автомобильным отделом Стаба Кука, бывшего заместителя главного инженера управления кузовов «Нейшнл моторс». Трент Джонс когда-то работал с Куком, обменивался с ним новостями и делился обидами.
Это было третье звено в цепи.
Во-вторых, на следующий день Картера Уэйкмена с тяжелым кровоизлиянием в мозг увезли в больницу Святого Иосифа. Через неделю стало известно, что он сможет заниматься делами лишь через полгода, да и то это сомнительно. Главное препятствие было устранено. Четвертое звено в цепи позволило детективному роману достичь кульминации.
█
Синдикат детройтских дельцов купил «Детройтских львов» у Картера Уэйкмена. Новый управляющий сказал:
— Дэви, мы готовы во всем пойти вам навстречу, лишь бы вы продолжали играть. Чего вы хотите?
— Я уже дал себе слово и бросаю футбол.
— Хотите тридцать тысяч?
Дэвид молчал.
— Вы привыкли к деньгам, Дэви. Нелегко вам придется, когда вы начнете жить на заработки агента.
— Куган платит мне пятнадцать тысяч плюс премиальные. Мне этого хватит.
— Не делайте глупости. Кто вам мешает присоединить сюда еще и наши тридцать тысяч?
— В этом году мне пришлось уступить требованиям прессы и целиком посвятить себя профессиональному футболу. Теперь же я буду заниматься только бизнесом.
Дэвид отправился прямо на квартиру, которую снимал для Келли Брэнд.
— Детка, перед тобой бывший футболист. Я не знал, удастся ли мне это, но дело сделано.
Дэвид растянулся на диване, положив под голову руку.
