Маурин Ли - Бедная Марта
— Нет, мисс.
Кейт остановила машину у лавки, торгующей табаком и сладостями, и купила с десяток леденцов на палочке. Один она дала Томми, а остальные вручила Терезе.
— Это для ваших остальных детей.
— Большое спасибо, мисс.
Когда они въехали в Кингз-корт, во дворе царила тишина, хотя вокруг по-прежнему было много людей. При их появлении все вздохнули с облегчением. Нелли Куинн заключила Терезу в объятия.
— Слава Богу, с вами все в порядке. Он ведь выздоровеет, Тесс, правда?
— Рана оказалась неглубокой. Доктор аккуратно зашил ее, и все.
— Томми, маленький, тебе идет повязка! — Нелли пощекотала малыша под подбородком. Он ответил ей слабой улыбкой.
Женщины удалились вместе, как ни в чем не бывало, и ни одна из них даже не удосужилась поблагодарить Кейт за помощь. Марта повернулась к девушке.
— Ради всего святого, что вы здесь делаете?! — воскликнула она, готовая провалиться сквозь землю от стыда. Она-то надеялась, что Кейт никогда не узнает, где она живет. — Откуда у вас мой адрес?
— Из письма Джо, естественно. Мне не следовало приезжать? — На лице девушки отразилось раскаяние, не слишком, впрочем, сильное. — Просто я написала вам, чтобы сообщить — я получила фотографии. Ну, помните, как мы с вами договаривались? Я отправила вам открытку, на которой написала «Джо». А потом я каждый день ждала вас, но вы так и не появились.
Марта растерялась.
— Но я не получала никакой открытки! Быть может, кто-нибудь украл ее. Ой, как хорошо, что вы не отправили вместе с открыткой фотографии! Пойдемте, девочка моя, пойдемте же, я приготовлю чай.
Внутри дома — в той его крошечной части, что принадлежала семье Росси, — было все-таки лучше, чем снаружи.
С заднего сиденья своего автомобиля Кейт прихватила корзину для покупок.
— Я привезла вам домашнего варенья, — объявила она, — и пирог с орехами и цукатами. Их приготовила моя мать. — По словам девушки, ее родители уехали в Ноттингем навестить ее сестру. — Они отправились на поезде; в машине маму укачивает.
— Я не знала, что вы умеете водить автомобиль.
— А я и не умею, — жизнерадостно ответила Кейт, словно речь шла о пустяке. — По крайней мере, не умела до сих пор. Но потом попробовала и обнаружила, что это очень просто. Я решила, что это стыд и позор — оставить автомобиль стоять без дела, потому и решила поехать к вам на нем. Но я должна вернуться домой до того, как стемнеет, потому что включать фары я еще не умею.
Когда Марта с нежданной гостьей вошли в комнату, Лили и Джорджи как раз намазывали тоненьким слоем маргарин на ломоть хлеба размером со ступеньку их крыльца. Рука девочки, сжимающая нож, замерла в воздухе, а у Джорджи от изумления округлились глаза. Оба уставились на Кейт. Марта сообразила, что девушка являет собой весьма необычное зрелище, учитывая то, что ее платье спереди заляпано кровью.
— Кажется, я как раз вовремя. — С этими словами Кейт извлекла из корзины банку варенья. — Клубника. Надеюсь, вы ее любите.
— Можно, мы попробуем, мам? — застенчиво спросила Лили.
— Конечно, родная. — Марта чувствовала себя не в своей тарелке, ее грызли внутреннее беспокойство и неловкость. Насколько она знала своих детей, они могли съесть всю банку варенья за один присест. Она принялась молиться, чтобы Карло не вздумал явиться сейчас домой, хотя обычно он возвращался гораздо позже; чтобы во дворе не началась очередная драка; чтобы не пришлось снова вызывать полицию; чтобы поскорее начало темнеть, и тогда гостья быстро уйдет. Но, самое главное, единственное имевшееся у Марты угощение — картофельное рагу — не шло ни в какое сравнение с той вкуснятиной, которую Лили столовой ложкой намазывала на хлеб с маргарином. Кажется, варенье было сварено из целых ягод клубники. Марта забеспокоилась, что Лили не остановится, пока банка не опустеет. «Оставь немножко для своей мамочки», — мысленно взмолилась она.
А Кейт тем временем извлекла из корзины большой квадратный пирог с орехами и еще одну банку варенья, на этот раз из крыжовника. Собравшись уходить, она приостановилась на пороге.
— Приглашаю вас всех в гости к нам в воскресенье, — сказала она. — Вам нужно лишь сесть на поезд до Омскирка на станции Иксчейндж. Ехать недолго. Я бы сама приехала за вами на автомобиле, но папа может узнать, что я езжу на большие расстояния, и будет недоволен.
Марта отчаянно пыталась придумать предлог, чтобы отказаться. Ей не хотелось объяснять, что ни у нее самой, ни у ее детей нет мало-мальски приличной одежды, во всяком случае, такой, в какой не стыдно сесть в поезд. Но на лицах Лили и Джорджи читалась такая мольба, будто речь шла об их жизни и смерти.
— Хорошо, — выдавила Марта. — В котором часу?
Похоже, назревал очередной визит в прачечную и баню Мэри Келли. Впрочем, теперь Марта зарабатывала на целых четыре шиллинга в неделю больше и, пожалуй, пришло время обновить гардероб.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Раньше по воскресеньям после мессы Карло иногда брал старших детей на прогулку по Лайм-стрит или приводил их на вокзал, где они глазели на огромные черные паровозы, а Марта в это время готовила обед. Они никогда никуда не ездили на поезде и были вполне счастливы, оставаясь в Маленькой Италии. Она казалась им огромным миром, в котором можно было жить долго и благополучно. Но сейчас Марта не могла вспомнить, а брал ли Карло с собой Джо? Был ли мальчик к тому времени достаточно взрослым? Пожалуй, стоит попросить Кейт задать ему этот вопрос в следующем письме.
Лили и Джорджи были тогда совсем еще маленькие и никогда не видели вокзала и поездов, поэтому сейчас вид черных лоснящихся монстров, с пыхтением извергающих клубы белого дыма, привел их в трепет.
— Они похожи на драконов, — заявила Лили. Джорджи старательно прятался за их спинами, наотрез отказываясь подняться в вагон. Уговорить его удалось только тогда, когда мать взяла его за одну руку, а сестренка — за другую, отчего вся троица выглядела довольно нелепо.
Поначалу вид из окна ничем не отличался от тех картин, которых они вдоволь насмотрелись у себя дома. Но потом, минут через пятнадцать-двадцать, узкие улочки сменились обширными ярко-зелеными полями, на которых лишь изредка виднелись одинокие постройки или крохотные церквушки, с такого расстояния казавшиеся игрушечными.
Дети как зачарованные рассматривали стада коров, которые выглядели настолько неподвижными, что Лили даже решила, будто это статуи. Небольшие рощицы, пологие холмы, редкие роскошные особняки, крохотные сельские домики в окружении цветущих садов, кукурузные поля и маленькие ручейки и речушки, серебряные ленты которых искрились в густой зелени…
Проведя первые шестнадцать лет жизни в Ирландии, Марта привыкла к идиллическим ландшафтам. Ей было до слез жаль своих малышей, которые и не подозревали о том, что рядом с их домом может существовать такая красота. Она дала себе слово, что совсем скоро они непременно поедут на поезде куда-нибудь еще — например, сделают бутерброды, купят лимонад и отправятся на пикник.
Кейт, как и обещала, встретила их на станции. Вся в белом, она казалась феей из сказки. На ней была широкополая шляпа, подвязанная зеленой шифоновой лентой под упрямо выдвинутым подбородком.
— Боже, вы выглядите чудесно! — воскликнула она. — Наверное, приобрели обновки?
— Вроде того, — улыбнулась Марта.
Поход на рынок на Грейт-хомер-стрит превзошел ее ожидания. На свои четыре шиллинга Марта купила себе прекрасное платье из серой шерсти и настоящую соломенную шляпку с красной бархатной лентой. Платье протерлось и просвечивало под мышками, но Марта подшила изнутри хлопковую ткань, и теперь его можно было носить еще несколько лет. Правда, в шерстяном платье было жарко в такой необычно теплый июньский день, но, по крайней мере, — в кои-то веки! — Марта чувствовала себя вполне респектабельной женщиной. Черные полусапожки сидели на ноге как влитые, когда она примерила их на рынке, и стоили всего шесть пенсов. Правда сейчас они немилосердно натерли ей ступни, но Марта лишь стиснула зубы и приказала себе не обращать внимания на боль.
Лили понравилось ярко-розовое атласное платьице с присобранными рукавами и широким поясом. Марта сочла вульгарным как цвет, так и покрой, но платье пришлось купить, потому что девочка наотрез отказалась расставаться с обновкой. И сегодня дочка считала себя самой красивой девочкой во всем мире.
Джорджи был скромно одет во все серое и отчаянно надеялся, что никто не взглянет на него дважды. Пока что все шло так, как он и хотел. От четырех шиллингов осталось достаточно, чтобы купить еще и билеты на поезд.
— Это настоящий муар? — спросила Кейт, разглядывая платье Лили.
— Да, — храбро ответила девочка. Подняв голову, она посмотрела на мать. — Женщина за прилавком сказала, что это он и есть.
