Владимир Гриньков - Исчезнувшие без следа
– Не знаю, – честно признался Удалов. – Но мне бы этого очень хотелось, Игорек.
Смирницкий ушел. Удалов тщательно запер дверь, после чего прошел по всей квартире и везде погасил свет.
– Нам пора, ребята, – сказал он. – Мы здесь как в мышеловке. Надо уходить.
Глава 57
Они пробыли в квартире еще десять или пятнадцать минут, пытаясь высмотреть за окнами что-нибудь подозрительное, но ничего не увидели. Только лишь вдалеке проехала машина да прошел вверх по реке буксир.
Из квартиры вышли все вместе. Удалов впереди, за ним Воронцов, а замыкала цепочку Хельга. На площадке между этажами, уткнувшись лицом в грязный, заплеванный пол, спал пьяный. Он нелепо подвернул под себя руки, и это, похоже, совершенно не доставляло ему неудобств. Удалов внезапно выхватил из кармана пистолет и выстрелил пьяному в голову. Выстрел был совсем негромкий – будто рядом открыли бутылку шампанского. Пьяный дернулся и затих. Шедший следом за Удаловым Воронцов обомлел, он даже не успел вскрикнуть от охватившего его ужаса, а Удалов проворно перевернул убитого им человека на спину, и обнаружилось, что тот держал в руках короткоствольный автомат – вот почему он так нелепо поджимал под себя руки.
– Я так и знал, – пробормотал Удалов. – Черт, они уже здесь.
И почти сразу откуда-то снизу ударил автомат. Хельга рванула Воронцова к себе, и они упали на ступени лестницы. Удалов откатился от убитого им переодетого спецназовца и привстал на четвереньки.
– Наверх! – произнес он горячим шепотом. – Сейчас они начнут штурм!
Поднялись на верхний этаж – здесь был выход на чердак. Удалов ударом приклада сбил замок, распахнул дверь. Пробежали по темному чердаку, нашли ведущий в соседний подъезд ход. Воронцов первым выскочил на лестницу, несколько секунд вслушивался, но ничего подозрительного не услышал, подал знак рукой – за мной! скорее! Спустились на первый этаж, далее в подвал. Здесь было темно. Пахло сыростью. Некоторое время петляли между простенками, прежде чем вышли к окну. И опять Воронцов прошел вперед. Он растворился в темноте, и его не было очень долго, когда же ожидание стало совсем невыносимым, он вынырнул у самого окна и шепнул:
– Выходите! Только без шума!
Выбрались из подвала и побежали к реке. Когда обогнули соседний дом, Удалов обернулся и сказал на бегу:
– У них мало сил, похоже, не подтянулись остальные. Я видел только троих. Когда соберутся все – оцепят дом, и там будет жарко.
Где-то далеко отчетливо прозвучала автоматная очередь.
– Не у дома, – определила Хельга.
– Точно, – подтвердил Удалов. – Может быть, они наткнулись на Стаса?
– Или на Игоря Николаевича, – сказала Хельга.
– Вот это вряд ли. Они даже не знают о существовании Смирницкого.
Река величаво несла свои воды. Беглецы побежали по воде – получалось несколько шумно, но давало шанс ввести в заблуждение преследователей, если те вдруг вздумают использовать собак.
– Как вы определили, что там был спецназовец, а не обычный алкаш? – спросила Хельга.
– По ботинкам, – хмыкнул Удалов. – Переодеться-то он переоделся, а обувку не сменил. Ботиночки очень приметные, мы тоже такие нашивали. И еще – его не было на площадке всего за десять минут до того. Я выпроваживал Смирницкого и видел, что лестница пуста. Они, наверное, только что подъехали, он шел первым, услышал, что мы идем ему навстречу, и решил притвориться пьяным. Простая штука – пропускает нас вперед, сам остается за нашими спинами – классическая ловушка.
И опять где-то позади ударил автомат.
– Наверное, они все-таки ловят Стаса, – сказал Удалов. – То-то их и оказалось возле дома так мало – остальных отрядили в погоню.
Он не стал продолжать свою мысль, но опытная Хельга и так его прекрасно поняла – сейчас Стаса возьмут, а этого ждать очень недолго, учитывая неравенство сил, после чего вплотную займутся ими. Вопрос времени, только и всего.
Слева от них, на невысоком берегу, темнели какие-то строения.
– Что здесь? – спросил Удалов.
– Кажется, гаражи, – ответила Хельга.
Удалов повернул налево. Это действительно оказались гаражи. Удалов пробежал вдоль длинного ряда запертых металлических ворот, на ощупь определяя, где замок послабее. Наконец нашел и сбил замок короткой автоматной очередью.
В гараже стоял «Москвич». Покопавшись в проводке, Удалов завел двигатель.
– На какое только преступление не пойдешь, чтобы спасти свою шкуру, – пробормотал он.
Через несколько минут они выехали на дорогу. Здесь по обе стороны тянулись заборы. Освещения почти не было, но Удалов определил, что они оказались в заводском районе. Было пустынно – ни людей, ни машин, и только на перекресток справа вынырнули «Жигули». Удалов чертыхнулся:
– Они, кажется, никогда не читали правила дорожного движения!
И в тот же миг из «Жигулей» полыхнуло смертельным огнем. Стреляли из двух стволов сразу, и пассажиров «Москвича» спасло только чудо. В следующий миг Удалов резко вывернул руль вправо, ударил «Жигули» в бок, а сидевшая на заднем сиденье Хельга выпустила длинную очередь. Свернули налево и помчались по пустынной и сильно разбитой дороге. Погони не было.
– Это то, о чем я вам говорил! – сказал Удалов. – Они появляются внезапно, когда их не ждешь! Думаешь – все, оторвался, а в следующий миг они сваливаются на тебя как снег на голову.
– Нам придется бросить машину, – перебила его Хельга. – Если кто-то из нападавших остался в живых, он наверняка сообщит своим, что мы уходим на «Москвиче».
Удалов, поразмыслив, признал, что она права. Машину они спрятали среди покосившихся деревянных сараев. Вокруг были все те же темные заводские корпуса. Удалов любил такие места – здесь много пространства, но оно не открытое: строения, краны, штабеля древесины и залежи металлолома. На учениях «Антитеррора» бойцы в подобных условиях подолгу не могли загнать своего командира в угол – Удалов все время ускользал, появляясь каждый раз в самом неожиданном месте.
– Пусть поищут! – сказал со злорадством Удалов.
Его беспокоило только скорое наступление утра. Когда рассветет, их задача усложнится. Хорошо бы до того времени вырваться из города. Там уже не найдут.
Пробежали через пустынный неосвещенный корпус, где шаги звучали угрожающе гулко. В этой стороне ворота корпуса были заперты. Разбили окно и оказались снаружи.
– Как ты, Саша? – спросила Хельга и легонько сжала руку Воронцова.
– Ничего. – Он привлек к себе Хельгу и поцеловал.
Удалов сделал вид, что ничего не заметил. Он потянул на себя ручку двери, та неожиданно легко поддалась, а за ней был человек – его силуэт лишь угадывался. Удалов едва успел отпрянуть, как из цеха мотнулась струя раскаленного свинца. Тройка беглецов метнулась прочь. Завернули за угол.
– Ну ты скажи! – выдохнул раздосадованный Удалов. – Они нас будто запеленговали!
– Может, они вас засветили? – высказала предположение Хельга. – Миниатюрный радиомаяк, например.
– Я уже думал об этом, – буркнул Удалов. – Еще когда пробирался к вам. Не мог понять, как это они так точно на меня выходят. Прощупал всю свою одежду – ничего.
– А может – «шпионская пыль»?
Удалов размышлял недолго, потом прямо на бегу сорвал с себя плащ и швырнул его на землю.
– Посмотрим, как теперь у них все это будет получаться.
В абсолютной темноте они перебрались через забор и оказались на неширокой улице, на противоположной стороне которой теснились одноэтажные дома, обсаженные деревьями.
– Туда! – скомандовал Удалов.
Но это было не самое лучшее место, потому что уже через минуту вокруг поднялся собачий лай. Удалов чертыхался. Бегущая последней Хельга часто оглядывалась. Через две улицы им навстречу выехал автобус. Хельга едва успела спрятаться, потянув Воронцова за собой. Удалов, держа руку с пистолетом за спиной, махнул водителю – останови! Автобус остановился, открылась дверь. Внутри не было никого, кроме водителя.
– Куда едешь, друг? – спросил запыхавшийся Удалов.
Он сейчас был похож на мужичка-работягу, опаздывающего на первую смену.
– В парк, – ответил водитель.
– Подбрось! – обрадованно сказал Удалов, всем своим видом демонстрируя, что как раз туда ему и надо.
В салон поднялись Хельга и Воронцов. Хельга старательно прятала автомат.
Свет фар выхватывал из темноты короткий отрезок пустынной улицы.
– Что это ты, друг, по ночам работаешь? – проявил участие Удалов.
Водитель засмеялся. Это был смех смертельно уставшего человека.
– Я сейчас должен был спать в своей кровати, – сказал он. – Все получилось по тому закону: хочешь иметь неприятности – сделай людям доброе дело. Поехал в Хворостянку – попросили, а смена была не моя. Напарник, как чувствовал, отказался, а я вот влип. Обломался на полдороге, полночи прокуковал.
– Да, – посочувствовал Удалов. – Бывает.
– Потом гаишники в город не пускали. Стой, говорят, до утра.
