Владимир Гриньков - Исчезнувшие без следа
И опять поднял пистолет. Барсегин втянул голову в плечи и зажмурился. Но он был еще нужен.
– Я тебя спрашивал о цели создания «Антитеррора», – напомнил Удалов.
Барсегин открыл глаза. Ствол пистолета смотрел ему прямо в лицо.
– Это трудно объяснить, – пробормотал Барсегин.
– Ну, ты уж постарайся.
– Нужны были люди, готовые выполнять конфиденциальные задания. Где политика, там много грязи. И ни один политик не хочет выполнять грязную работу своими руками.
– А разве искать пропавших бизнесменов – это грязная работа?
Барсегин сжался. Удалов это заметил.
– Ты можешь от меня ничего не скрывать, – сказал он. – Я знаю гораздо больше, чем ты думаешь. Уже почти все знаю, остались только детали кое-какие.
Барсегин все еще не верил и молчал. Можно было отстрелить ему и вторую мочку, а можно было попробовать убедить фактами. Удалов избрал второй вариант.
– Я нашел Воронцова, – сказал он. – Воронцов и Дружинин – одно и то же лицо.
То, как вздрогнул Барсегин, было лучшим доказательством. Удалов засмеялся.
– Это я тебе еще не все сказал, – сообщил он. – Но ты видишь – я действительно много знаю. Знаю, что Воронцов не погиб, и что не воровал он тех денег, и что ты его допрашивал год назад – про это тоже знаю. Так расскажи мне, с чего это вдруг вы озаботились судьбами пропавших российских бизнесменов? Или не бизнесмены были нужны, а их деньги?
И опять Барсегин вздрогнул.
– Все верно, – заключил Удалов. – Так и было. Ну, расскажи поподробнее. Мне ведь интересно.
– Мы ими действительно занимались, – сказал Барсегин, поглядывая на пистолет в руках своего визави. – Искали…
Он судорожно вздохнул и затих.
– Не просто искали, а нашли, – подталкивал разговор Удалов. – Вышли на эту банду, которая все и затеяла.
– Да, – выдавил из себя Барсегин. – Нашли.
– И деньги отыскались, да?
Молчание.
– Ну как же, – сказал с укоризной Удалов. – Стас ведь вам все рассказал – где эти деньги искать. Кстати, что там на самом деле было, в Африке? Я-то думал, что Стас погиб, а он, оказывается, жив. Разве катастрофы не было?
– Была.
– Первым рейсом вывезли Воронцова, – продолжал раскручивать Барсегина Удалов. – А второй рейс закончился катастрофой. Разве не так?
– Так.
– А как же уцелел Стас?
– Вторым рейсом забрали не всех. Несколько человек остались на острове, среди них и Стас. Их вывезли позже, через несколько дней.
– Где эти люди сейчас?
– У тебя, в «Антитерроре», – спокойно сказал Барсегин.
Удалов обомлел.
– У меня? – переспросил он, не поверив услышанному.
– Да. Им промыли мозги, и их можно было использовать снова.
Люди – как инструменты. Как предметы. Как вещи. У них нет собственной биографии. Только произвол их владельца. Удалов скрипнул зубами.
– Сволочи! – сказал он.
Барсегин на это лишь пожал плечами – что поделаешь, мол, такая работа.
– Катастрофу в Африке подстроили специально? – спросил Удалов.
– Ну что ты! Для нас самих это было ударом. Мы потеряли отличных бойцов, так что потом пришлось в спешке набирать едва ли не кого попало.
– И даже Воронцова взяли.
– Воронцов – это еще не «кто попало», – сказал Барсегин. – Два метра рост, здоровье – дай бог каждому. Его нужно было только обучить всем премудростям, но с этим он справился. К тому же нужно было его куда-то деть.
– Ненужный свидетель?
– Можешь называть это как угодно.
– Значит, деньги хотелось припрятать?
Молчание.
– Не молчи, – посоветовал Удалов. – И так уже весь в крови, а я сейчас еще добавлю.
– Я к тем деньгам и не прикасался, – буркнул Барсегин.
– Но ты их нашел, – напомнил Удалов.
– Да.
– Все?
– Что значит – все?
– Не один ведь Воронцов исчез с деньгами. Были еще Зубков и другие люди… Десять дел вы расследовали. Разве не так?
Барсегин метнул в собеседника полный настороженности и страха взгляд.
– Как много ты раскопал, – пробормотал он. – Если бы я знал, тебе бы уже давно башку свернули.
– Как Крамаренко, да?
– А что – Крамаренко? – изобразил непонимание Барсегин.
– Я его значок обнаружил на твоем столе, – объяснил Удалов. – Вчера вечером.
Барсегин застонал от охватившей его бессильной злобы.
– Тщательнее надо следы заметать, – посоветовал Удалов.
Через сквер прошли первые прохожие. Солнце еще не поднялось, но небо стало светлым, превратившись из грязно-серого в бледно-голубое.
– Так как же насчет денег? – вернул Удалов разговор в нужное ему русло. – Нашлись они?
– Нашлись.
– Все? Не только воронцовские?
– Не только.
– И где они?
– У меня, по крайней мере, их нет.
– А у кого же?
Барсегин промолчал.
– У хозяев, да? – подсказал Удалов. – Им все досталось?
Барсегин шумно вздохнул. Значит, все так.
– Не многовато им? – спросил Удалов. – Не подавятся?
– А ты у них спроси.
– Спрошу, – пообещал Удалов. – Только подскажи, у кого. Фамилию назови человека, который за «Антитеррором» стоит.
– Ты сам кому подчиняешься? – осведомился совсем уже мрачный Барсегин.
– Полякову.
– А Поляков чей помощник?
– Но это сейчас, – возразил Удалов. – А тот, первый, состав «Антитеррора» – чьи это были бойцы?
Барсегин невесело засмеялся:
– А ты лопух, братец. Ничего не смыслишь в этих делах. Хозяин, если хочешь знать, и тогда, и сейчас один и тот же.
– Поляковский шеф? – севшим голосом спросил Удалов.
– А ты как думаешь? Попробуй угадать, – ответил Барсегин и опять засмеялся.
Смех был обидный, но Удалов на это даже не обратил внимания.
– Сколько грязи! – сказал он и покачал головой.
Грязь и кровь. Больше нет ничего.
– Зато теперь ты герой, – сказал Удалов. – Отошел от всех этих дел и охраняешь народного кумира. Или не охраняешь? Задание выполняешь, да?
– Я – человек государственный. Что прикажут, то и делаю.
В один из дней, прямо перед выборами, ему прикажут прекратить все это действо – и он спокойно и без помех убьет Аникина. Эта мысль, наверное, была написана на лице Удалова, потому что Барсегин расхохотался так, что даже машина вздрогнула.
– Ты за Аникина испугался, да? Не переживай, он еще всеми нами покомандует.
Барсегин наклонился вперед и сказал, глядя Удалову в глаза:
– Знаешь, в чем твоя самая непростительная ошибка? Ты веришь в порядочность и благородство. А их нет, пойми ты! – Он перешел на шепот: – Глупо сражаться на чьей-то стороне, все равно хозяин предаст, рано или поздно. Вот ты со своими ребятами служил верой и правдой, и кто об этом вспомнил? Стали опасны – и всех до единого уничтожили. Bcex! Не пощадили никого! Потому что те, наверху, очень боятся огласки. И как только стало понятно, что все может всплыть, – отдали приказ уничтожить группу. И тебя убили бы, если б попался. Ты понял? Вот она – благодарность за твое рвение! – Шепот Барсегина стал горячим. – Нам с тобой нечего делить, ты пойми! И ты и я – солдаты. Ты не должен меня ненавидеть, как и я тебя. Давай мирно разойдемся! Пусть они там, наверху, между собой дерутся, мы с тобой ни при чем.
– Ты-то как раз при чем, – зло сказал Удалов.
– Я выполнял приказ!
– Преступный приказ. И ты за это ответишь.
– Перед кем? – засмеялся Барсегин.
– Не думай, что ты неуязвим. Аникин победит на выборах, начнется расследование…
– Никогда! – сказал уверенно Барсегин и опять засмеялся. – Никогда его комиссия ничего не сделает! Потому что Аникин – это подставка!
– Что? – не поверил Удалов.
– Да, мой дорогой! Ты же знаешь, что такое подставка? Имел дело с агентурной работой? Берется человек, неприметный и незапятнанный, и внедряется во вражьи порядки.
Это было невероятно. Просто невозможно.
– Ты славный малый, – вздохнул Барсегин. – Но только полный идиот. Сочувствую твоим родным, но помочь ничем не могу, потому что это от рождения. Ты думаешь, Аникин просто так бросился защищать интересы народа? Вот так, ни с того ни с сего? Его об этом… скажем так – попросили. Понимаешь? По-просили. Потому что всем уже ясно, что нынешний режим вот-вот рухнет. Начнутся все эти осложнения, расследования, допросы, суды… Кому же хочется? Значит, надо уйти, но уйти так, чтобы остаться. Посадить своего человека в высокое кресло. И этот человек должен быть как будто со стороны. Независимый. Ясно? Он – за народ. Такие вот дела…
Барсегин посмотрел на собеседника почти с сожалением, давая понять, что втолковывает прописные истины.
– И деньги, которые разыскал в конце концов «Антитеррор», пошли Аникину. Все! До рубля!
– Ты лжешь! – сказал Удалов. – Ты хочешь жить и потому лжешь! Нагло и безоглядно!
– Это ты за Аникина оскорбился? Брось! Он того не стоит. Не веришь мне? Ну подумай сам, откуда у него деньги на избирательную кампанию? Все эти переезды, перелеты, листовки, оплаченный эфир на телевидении, этот особняк в самом центре Москвы. Аникин – враг нынешней власти? Как же в таком случае эта самая власть разрешила ему открыть cвою штаб-квартиру рядом с Кремлем? Сейчас все работают на него, на Аникина, чтобы только он победил. В этом главная задача. Ему позволено все: ругать власть, делать дерзкие заявления. Для него придумана даже эта дурацкая комиссия, чтобы только он почаще мелькал на экране.
