Алексей Олейников - Где живет колдун
– На вас напал огромный пес и серьезно ранил Майка, – сказал венгр медленно и отчетливо. – Вы убили зверя и остановили кровь вашему товарищу. Немедленно звоните в службу спасения.
«Шерлок» заторможенно кивнул и полез в карман за телефоном.
Венгр прыгнул, прокатился в кувырке по земле и встал на четыре лапы. Момента превращения Дженни не заметила. Вот Дьюла катится, сверкая жилистой спиной, а вот уже большой волк чешет ногой за ухом, как обыкновенная дворняга.
– Чего стоим?
– То есть?
– Сейчас здесь будет очень людно! – Волк щелкнул зубами. – Собирай стилеты, быстро за вещами и уходим.
На горизонте метались лучи автомобильных фар. Неизвестно, как, но охрана Фреймус-хауса узнала о гибели одного из питомцев «темника».
Глава 17
– Мне это не нравится, – повторил Берни. – Это место… от него мурашки по коже.
– Мурашки? У тебя? – изумился Клайв. – Должно быть, это очень мрачные мурашки.
– Балабол. – Берни отвернулся к окну. За окном простиралась вересковая пустошь, плавно переходящая в торфяное болото.
Причины, по которым кто-то может поселиться здесь, ускользали от понимания профессионального грабителя Берни Вачовски. Столько прекрасных мест есть на земле. Но их заказчик выбрал Дартмур. Господи, Дартмур!
Впрочем, особняк местности соответствовал. Тяжеловесное здание, похожее на египетскую пирамиду. Несколько защитных периметров. Собаки. Профессиональные охранники. Камеры и повсюду датчики.
Берни грабить такую резиденцию не взялся бы. Владелец явно не экономил на безопасности и не был стеснен в средствах. Только захочет ли он поделиться своими деньгами и выложить двойную цену за книжку?
«У такого откусить лишнее – зубов не хватит». – Берни уже давно сожалел о своей идее.
– По мне, отличный хаус. – Клайв себя не стеснял. Ходил по комнате, куда их провели после приезда, внимательно изучал интерьер: довольно аскетичный. Белые стены, темный, почти черный паркет, снежного цвета ковер с высоким ворсом, журнальный столик со стеклянной столешницей, пара кресел, гостевой диванчик и яркие пятна репродукций на стенах.
– Ты бы видел, что у них тут за системы стоят. – Он поглядывал в смартфон и периодически присвистывал.
– Ты что, их сканируешь? – насторожился Берни.
– Слегка…
– Хочешь, чтобы нас в торф закопали? – всерьез разнервничался мужчина. – Отрубай, идиот!
– И чем прикажешь заняться?
– Овец считай, – предложил Берни. – За окошком. Марго, что будем делать?
Маргарет сидела в кресле, сцепив руки в замок под подбородком.
– Ждать, – коротко сказала она. На столе лежала книга, обернутая в бумагу. Девушка смотрела в одну точку. Если бы Берни не знал ее, то решил, что она сильно волнуется.
Дверь распахнулась, и в номер вошел мужчина – среднего роста, средних лет, с простым лицом менеджера по продаже автомобилей. Следом за ним сквозь дверной проем просочился толстяк с болезненным, одутловатым лицом и пухлыми руками.
– Где он? – спросил мужчина.
Берни и Клайв недоуменно переглянулись. Маргарет вскочила.
– Вот. – Она подвинула книгу кончиками пальцев. – Как и договаривались. Список, который вы просили. Мистер Фреймус…
– Хорошо. – Мужчина торопливо разодрал бумагу, погладил обложку. – Да. Это он.
Голос его, тихий и невыразительный, отчего-то пугал.
– Мистер Фреймус, касательно оплаты.
– Да, – повел рукой мужчина. – Мне все равно, сколько человек вы убили, Маргарет. Это ваши проблемы. Мы договаривались на пять тысяч.
– Сэр, я все же настаиваю на увеличении оплаты, – заявила девушка. – Иначе вы не получите всей книги.
– Что значит всей… – Альберт осторожно открыл, быстро пролистал фолиант. Резко захлопнул.
– Где остальные страницы?
Вот теперь Берни действительно испугался. От заказчика веяло чем-то очень нехорошим. Однажды в тюрьме он видел серийного убийцу, того самого Джонса-Вырежи-Глазки. Рядом с ним было не так страшно, как в этом номере.
– Вы получите их, когда заплатите. – Маргарет была бледна, но непреклонна.
Альберт Фреймус испытующе смотрел на нее. Затем, без малейшего знака, толстяк за его спиной протянул Маргарет пухлый конверт.
Девушка уронила его на стол.
– Пересчитай, Клайв. Четыре тысячи верни нашему клиенту.
«Темник» был заинтригован.
– Что это значит?
– Сэр, я прошу в качестве оплаты моих услуг взять меня на обучение.
Берни ушам не поверил. Что затеяла Маргарет? Обучение чему?
Заказчик потер подбородок:
– Вы меня удивили, Маргарет. Нечасто такое бывает. Что ж. Пусть ваши коллеги разберутся с оплатой, а затем будет понятно, сможете ли вы претендовать на обучение.
Берни встревожился. Толстяк за спиной заказчика смотрел на них… как на мертвецов.
– Не открывай! – Он выбил конверт из рук Клайва, и в воздух взвился ворох бумажек с какими-то кляксами.
Один из листков прилип к руке, как приклеенный. Берни сорвал его и взвыл от боли – чертова бумажка отошла вместе с кожей! Он выхватил пистолет, но все тот же толстяк оказался рядом и с тяжеловесной грацией бегемота вывернул ему кисть. Затем открытой ладонью отпихнул к стене. Берни выхватил нож – его талисман, дедовский рыбацкий нож. Он не думал – он действовал. В руке Клайва трещала и плевалась синими искрами короткая дубинка.
– Маргарет, не стой, уходи! – взревел Берни. Бумажный листок полоснул его по лицу.
Девушка замерла, губы ее тряслись, она с ужасом смотрела, как сотни мелких бумажных клочков мечутся вокруг них, режут кожу острыми краями, приникают к царапинам и напитываются кровью. Берни, рыча, как медведь, рубил бумагу наотмашь, но каждый его удар лишь увеличивал число обрывков. Клайв выл и катался по полу, стараясь стряхнуть с себя толстый слой кровососущей бумаги. Маргарет попятилась и уперлась в стену. По рукам ее ползли и заползали под кожу бумажные клочки.
– Увы, моя дорогая, у вас нет таланта. Я не смогу вас обучить, – извинился Альберт. – Но вы еще мне пригодитесь, будьте уверены.
Девушка рванулась к выходу, но колдовской вихрь втянул ее обратно. Она закричала тоскливо и безнадежно, когда шелестящая волна повалила ее на пол, но жадная бумага хлынула в горло и заглушила ее вопль.
Альберт Фреймус с холодным удовлетворением глядел, как корчатся тела. Облепленные толстым слоем бумаги, они походили на коконы гигантских гусениц.
– Наивная дурочка, – сказал он. – Неужели ты полагала, что мое искусство стоит всего четыре тысячи? Какая нелепая наглость.
– Перенести их в подвал?
Колдун иронически посмотрел на шефа безопасности:
– Я бы не рекомендовал тебе их сейчас трогать. Впрочем, если хочешь к ним присоединиться….
Хампельман не хотел.
– Так что…
– Оставь здесь. Через сутки вселение закончится. И у нас появятся три прекрасных экземпляра одержимых.
Эксперимент прошел отлично. Признаться, эффект превзошел все его ожидания. Он предполагал, что часть демониев с удовольствием вселится в тела, но чтобы все… Очень скоро он получит трех одержимых, в каждом из которых будет бушевать адский легион. Великолепно.
Рация Хампельмана щелкнула.
– Слушаю. Что?! Немедленно изолируйте район! Туристов – в карантинный блок! Все следы убрать! Пса привезти сюда! Немедленно!
– В чем дело? – нахмурился колдун. Неужели кто-то испортит такой вечер?
У него не было желания вторгаться в сознание куклы, и потому Клаусу пришлось докладывать в обычном порядке.
Шеф безопасности опустил рацию:
– Клык убит.
– Мой Клык? Каким образом?
– Сэр, вы распорядились усилить охрану, и я приказал выпустить во внешний периметр Клыка и Бритву.
– Ты приказал? – холодно переспросил колдун, и у Клауса Хампельмана пересохло во рту.
– Все было подготовлено! На собак навешаны радиоошейники с портативной медсистемой для считывания всех жизненных показателей. Два человека следили за тем, чтобы они не слишком удалялись. Сэр, здесь на пятьдесят миль никакого жилья! Никто сюда не ходит!
– Моего… Клыка… убили, – выделяя каждое слово, выговорил «темник». – А ты чего-то «не понимаешь»? Ты меня очень огорчил, Клаус, – сказал колдун. – Очень.
Дикая боль прожгла все существо куклы – казалось, его медленно прожигают миллионы раскаленных игл.
– Ыыы… – Хампельман мучительно пытался что-то сказать. – …ыыяя…
– Я разберусь! Я все выясню! Я накажу виновных! – завопило его сознание, пока тело корчилось от невыносимой пытки. – Я все сделаю, хозяин!
Фреймус брезгливо поморщился, и кукла безвольно повалилась на пол.
– Ты мне нужен, Клаус, – с сожалением сказал он. – Иначе бы уже умолял о смерти. Через полчаса – полный доклад у меня в кабинете!
