KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Повести » Валерий Гриньков - Баксы для Магистра

Валерий Гриньков - Баксы для Магистра

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Валерий Гриньков, "Баксы для Магистра" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

– Насчет питания я распорядился. Картошку ту гнилую сказал вернуть поставщику. Масло завезут сегодня к вечеру. За фруктами поехали. Я велел и клубники привезти, как вы говорили. Обед будет готов ровно в два. В меню сегодня гороховый суп с копчеными колбасками, куриные рулетики с грибами, кефир, домашний творог и десерт из свежих фруктов, – тараторил директор с таким энтузиазмом, будто от сегодняшнего меню зависело, будет он жить дальше или сегодня его многотрудная и не всегда складная жизнь оборвется.

– Я зайду на пищеблок без четверти два. Проверю, – сказала ему Мария, и он тотчас же прервал свой суетливо мельтешащий бег впереди Марии, качнулся в сторону, уступая нам дорогу, и так старался, что впечатался в стену всем корпусом, будто хотел стать совершенно плоским.

Похоже, что всем тут верховодила Мария. Взяла хозяйство в свои крепкие руки.

– У вас с директором полное взаимопонимание, – сказал я женщине.

– Да, он хорошо уяснил, что от него требуется, – кивнула Мария.

– Наверное, любит детей, – предположил я.

– Полюбил. Поначалу у нас с ним недопонимание было. Легкое. Приворовывал он. Но я объяснила, что так нельзя. Что нехорошо у детей воровать. Что это грех. Он понял. Теперь с ним никаких проблем.

Тут Демин за спиной Марии сжал ладонь в кулак и, выразительно глядя на меня, легонько двинул тем кулаком себе под глаз. И я сразу понял, что он хотел мне этим объяснить. Так вот откуда эти странные желтые круги под глазами у директора! Фингал под глазом – он только сначала синий, а когда через время гематома рассасывается, она становится грязно-желтой. «Я объяснила директору, что воровать нехорошо», – сказала Мария. Она ему так объяснила, что он надолго запомнил. Просто шелковый стал. Я покосился на ладони Марии. Ладони как ладони. У меня крупнее, к примеру. А у Оглоедова нашего вообще как лопаты. Но у нас с Оглоедовым нет такой нежной и безоглядной любви к трем десяткам воспитываемых Марией детишек, а у Марии есть, и когда ее детей, не родных ей по крови, а приемных, попытались обидеть – она наказала обидчика, и сил ей на это хватило. И ей без разницы, наверное, кто будет перед ней. Я вдруг подумал, что окажись обидчиком ее ребятни наш даже на вид ужасный Оглоедов – и он тоже был бы бит Марией, потому что дело здесь совсем не в размере кулаков, а в чем-то другом, о чем мы, мужики, не имеем ни малейшего представления, как бы ни старались мы хорохориться, а знают только женщины, матери.

* * *

Сообщение о том, чего ради мы сюда приехали, совсем не обрадовало Марию. Она нахмурилась и замкнулась.

– Ну, ты это, – сказал сердито Демин. – Тут дело такое… Хочу, не хочу – это не для нашего случая! Надо помочь! Найти этого Сабадаева! Он народа погубил уже кучу! По крови идет, у него под ногами аж чвякает!

Мария судорожно вздохнула. Я решил вмешаться.

– Вам нечего бояться, – сказал я Марии мягко. – Все сделаем так, что вы все время будете как бы в стороне. Вам же с ним общаться не придется, с Сабадаевым этим. Всего-то и нужно, что в Москву поехать и показать тот дом, где вы с Сабадаевым встречались. Я сам вас туда и отвезу. На машине. Приезжаем с вами, вы мне из окошка покажете тот дом, даже из машины выходить не будем, и сразу уезжаем. А?

Я просительно заглянул ей в глаза. Мне не хотелось ей объяснять, что мой вариант – это самое лучшее и необременительное для нее из всего, что только можно себе представить. Потому что если она сейчас не согласится, ее возьмет в оборот Мартынов, а он церемониться не будет, у него служба, у него все строго официально, под протокол.

– А без этого нельзя? – спросила меня Мария, страдая.

Я ее понимал. Про Сабадаева она хотела забыть, как про страшный сон. У нее были ее дети, она ради них жила и ни о каком Сабадаеве и слышать не хотела, а я ее насильно тянул в страшное прошлое, где Сабадаев еще был.

– Без этого нельзя, – покачал я головой.

– Ну чего вы в него вцепились? – вздохнула Мария.

Она про него забыла и предлагала забыть нам. Тогда, чтобы ей было понятно, я рассказал про новую сабадаевскую пирамиду, про камушки, взамен которых получали немалые долларовые суммы. Рассказал про неугомонного и одержимого репортерским разоблачительным задором Мишу Каратаева, который, похоже, действительно сумел напугать и согнать с насиженного места строителей пирамиды, а на второй попытке оплошал и потерял своего разведчика, бедного Сергея Михайловича, о странном и пугающем исчезновении которого я тоже поведал Марии. Кажется, я смог ее убедить.

– Хорошо, – сказала она. – Завтра поедем. Завтра вас устроит?

– Вполне.

* * *

Вечером, прогуливаясь по территории пансионата, в самом дальнем, забытом всеми углу я наткнулся на мужичков, которых видел по приезде. Тех самых, что, разинув рты, наблюдали за тем, как ловко управлялся с тремя десятками ребятишек по-генеральски грозный Демин. У мужичков явно намечался ужин: тлели угли в костерке, один из мужичков очищал златобокие луковицы, другой, ловко орудуя обломком столового ножа, вскрывал банку с дешевой консервированной рыбой. Мое появление явно их смутило. Наверное, они устыдились того, что человек из телевизора, каковым они меня считали, стал нечаянным свидетелем их приготовлений к немудреному фуршету. Я уже было хотел развернуться и уйти, но тут один из мужичков сказал с непередаваемым холопским подобострастием:

– Добрый вечер!

Совсем как директор пансионата. Здорово же их здесь Мария выдрессировала.

– Здравствуйте, – сказал я, уже не считая возможным уйти сразу. – Извините, если я вам помешал.

– Нет-нет! – всполошился мужичок. – Даже не думайте! Мы всегда гостям рады! У нас тут все по-простому, конечно. Картошечку вот печем. И если вы желаете отведать, если вам не зазорно в смысле…

Тут я дрогнул. Вот если бы он не сказал это свое «не зазорно», я бы откланялся и со спокойным сердцем удалился, но слово уже прозвучало, и если бы я ушел, то получалось бы, что «зазорно» с ними, что гнушаюсь, а я вовсе не хотел их обидеть и потому остался.

Я подошел, поочередно протянул руку каждому и каждому вежливо представился:

– Меня зовут Женя.

Вот моя физиономия была им, конечно же, известна. Телевизор смотрят.

– Как, простите? – переспросил меня второй мужичок.

Мне даже показалось, что ерничает.

– Женя, – повторился я.

– А, понятно. А то я сначала не расслышал, – смутился мужичок, и его смущение было таким искренним, что я заподозрил почти невозможное – я ему не знаком. В принципе, теперь, когда я видел его вблизи, я мог бы поверить в то, что телевизор в последний раз он смотрел очень-очень давно, в детстве, а потом ему по жизни уже как-то не фартило и на телевизор накопить денег никак не получалось. Он имел довольно помятый и даже бомжеватый вид: нездоровое лицо, суетливые движения алкоголика и небрежность в одежде, свойственная хиппи, богемным людям и все тем же бомжам-алкоголикам. Под последнюю категорию из трех вышеперечисленных этот мужичок подпадал идеально.

– Георгий, – представился он мне.

Хотя ему больше подходило Гоша.

Второй тоже представился:

– Андрей Иванович.

Этот выглядел посвежее своего дружка, и если его приодеть да вытравить из его взгляда пришибленность, обычно присущую постепенно деградирующим личностям, – он бы запросто мог стать одним из множества горожан, которых мы привыкли видеть на улицах, одновременно совершенно их не видя. Настолько это типичный образ.

– Поужинаете? – предложил мне Андрей Иванович, интонацией выдавая свою неуверенность.

– Посижу, – неопределенно ответил я.

Я испытывал чувство неловкости, потому как подобного пиетета по отношению к моей персоне я совершенно не заслуживал.

Тем временем Георгий суетливо пошуровал в углях, подняв при этом целый сноп искр, и выкатил из затухающего костерка несколько дымящихся свежеиспеченных картофелин.

– Вот! – сказал он, преданным взором глядя на Андрея Ивановича, который в их компании был, по-видимому, главным.

Появились хлеб и два помятых помидора. Андрей Иванович порезал помидоры обломком ножа, которым он недавно вскрывал консервную банку. Можно было начинать. Мужички сидели и смотрели на меня. Видимо, тем самым они предлагали мне, гостю, первым приступить к трапезе. Я взял одну из горячих картофелин и перебросил ее с ладони на ладонь. Мои манипуляции не возымели должного эффекта. Мужички даже не шелохнулись и продолжали смотреть на меня будто бы в сомнении.

– Я очень извиняюсь, – вдруг сказал Андрей Иванович. – Может быть – по пять капель?

Только теперь я понял, в чем была причина заминки. Мужички припасли к ужину еще нечто, но долго не могли решить, в какой форме предложить мне поучаствовать. Я не очень уверенно кивнул, не желая обидеть их отказом. Георгий будто только этого и ждал. Он протянул руку и из-под ближайшего к нему куста выдернул бутылку водки. Столь же стремительно в руках Андрея Ивановича появились два пластиковых стакана.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*