Алексей Олейников - Где живет колдун
– Ничего, ты одета в самый раз для поездки, – сказал Франчелли.
– А куда мы едем? – поинтересовалась Дженни.
– На природу, – коротко ответил Дьюла. – В болота.
Это Дженни совсем не вдохновило. Она бы предпочла широколиственные дубравы. С единорогами на полянках. И чтобы феи над цветами хороводы водили. Но ее отчего-то не спрашивали.
– Заботься о Ласе! – всхлипнула она уже в дверях. – Он любит свежую воду. Не из крана, а в бутылках. Давай ему мясо и никаких консервов. И еще… поливай цветы.
– Дружок, у тебя нет цветов в комнате.
– А ты найди и поливай! И… вспоминай меня.
– У меня сейчас сердце разорвется, – сухо сказал Марко. – Увози ее уже, Дьюла, хватит мелодрам.
– Бессердечный! – Остаток фразы заглушила закрывшаяся дверь.
Франчелли выдохнул и пошел допивать кофе.
Девушка сосредоточенно изучала дорогу под ногами. А на что еще смотреть – на поля, на живые изгороди, шелестящими стенами встающие по обочинам, на море, колышущееся под обрывом, на автобусную остановку, к которой они медленно приближались?
– Куда едем? – Дженни внимательно изучила расписание.
Рейсовый в Гилсбери ходил через каждый час, четыре раза в сутки автобусы шныряли в какие-то неизвестные Дженни городки, и всего раз в неделю, во вторник, автобус отправлялся в местечко под названием Блэквуд.
«Наверное, это самое заброшенное место на земле, – подумала Дженни. – Если уж из Бакленда туда автобус так редко ходит… Небось там живет один сумасшедший фермер и три овцы».
– Так куда нас нелегкая несет? – Дьюла проигнорировал первый вопрос, но от нее так легко не отвяжешься.
Дьюла, подпиравший столб, неохотно повернул голову и сказал:
– В Блэквуд.
Дженни еще раз пробежала глазами расписание и с ужасом поняла, что сегодня как раз вторник. А до прибытия автобуса… еще два часа!
– Мы здесь все это время торчать будем?
– Эту неделю я за тебя отвечаю, – сказал Дьюла. – Я твой учитель. И это первый урок – научись ждать. Когда выслеживаешь добычу, терпение необходимо в первую очередь.
«Дед! – Дженни обиженно села прямо на бетонный пол. – Изверг! У меня же душевная травма, а в Дьюеле нет никакой чуткости».
Чтобы скоротать время, она занялась разбором рюкзака. И чем больше она изучала его содержимое, тем мрачнее становилось у нее на душе.
Две пары теплых носков, смена нижнего белья (Дженни покраснела – Марко выбрал нейтральные цвета, но точно угадал с размером. Хотя она предпочитала на размер меньше). Пакетированный чай и кофе, сахар, зубная щетка и паста. Увесистая упаковка со странного вида пакетами.
«Сублимированное мясо сохраняет все вкусовые и питательные качества, белок и микроэлементы, а также структуру свежего продукта», – прочитала девушка на упаковке.
«Потрясающе!»
Затем – маленький баллон с газом и компактная туристическая горелка. Последним Дженни вытянула легкий дождевик – по размеру не больше кулака и туго упакованный сверток, на этикетке которого она с содроганием увидела надпись «Спальный мешок».
По всему выходило, что Дженни отправилась в недельный поход в болота в компании с венгерским оборотнем довольно тяжелого нрава. А ведь еще вчера самой большой проблемой для нее были репортеры. По весу рюкзака она поняла, что там еще что-то осталось.
На самом дне. Тяжелый сверток. В нем – небольшой нож в простых ножнах и пояс с пятью метательными стилетами. Дженни вытянула один, и трехгранный клинок сверкнул на солнце. Девушка увидела на лезвии насечку из серебра. Этих ножей она никогда прежде не видела.
«Марко… – Девушка пошвыряла все обратно в рюкзак. – Ты опять втравил меня в авантюру!»
Дьюла смотрел куда-то в поля, и ноздри его слегка раздувались.
– Дьюла, куда мы едем? Эй!
Она раздраженно помахала рукой перед его лицом. Клоун двумя пальцами перехватил запястье и легко отвел в сторону. После чего вернулся к созерцанию. Девушка фыркнула и села на бетон.
«Простужусь, заболею и умру. В муках».
Когда подъехал автобус, она заползла в него, прошла в самый конец, сунула рюкзак под голову и раскинулась на сиденье. К черту приличия, она в походе.
«Буду пить из луж и мох жевать. И кору грызть».
Дьюла расплатился с водителем и сел в начале. Дженни он предоставил самой себе.
Ехали они, как показалось девушке, бесконечно долго – шоссе вилось меж полей и рощиц, мимо проносились безвестные фермы и деревушки. Поневоле она отвлеклась и даже взбодрилась – все-таки она куда-то едет, а не сидит в четырех стенах. Кроме них, в автобусе был лишь один пассажир. Его внешний вид развлекал Дженни всю дорогу.
Это был молодой человек лет двадцати с небольшим. Одет он был по последней моде позапрошлого века. Серое твидовое пальто, шелковая (насколько разглядела девушка) коричневая жилетка, белая рубашка и манжеты с запонками (запонками!), узкие клетчатые брюки и крепкие кожаные ботинки. На голове его красовалось кепи в крупную клетку, а в зубах молодой человек сжимал изогнутую трубку.
Курить в автобусе он не рисковал, чтобы не закончить свое путешествие раньше времени, и посему лениво перебрасывал трубку из одного угла рта в другой, созерцая окрестности. На худощавом лице его читалась скука.
«Надо бы ему сообщить, что королева Виктория умерла, – размышляла Дженни. – Или не стоит человека расстраивать?»
Она уже задремывала, когда автобус резко свернул. Мимо пролетел дорожный указатель «Блэквуд».
Через пять минут двери открылись.
– Спасибо, – сказала девушка водителю и с облегчением выпрыгнула наружу, потягиваясь.
«Наконец-то! Все бока отлежала».
Джентльмен неторопливо сошел по ступенькам, помахивая тростью, и оглядел площадь. Улыбнулся и пошел навстречу троице, ожидавшей на остановке.
– Ватсон, дружище! Как я рад!
– Холмс, наконец-то!
Дженни моргнула. Джентльмен никуда не исчез, как и его друзья.
«Ватсон» – коренастый парень в таком же наряде конца XIX века, представлял «Холмсу» двух своих спутниц. К большому облегчению Дженни, корсетов, кринолинов, шляпок и даже кружевных зонтиков у них не было.
– Лиз, Бет, это Дик… то есть Шерлок Холмс.
– Здравствуйте, мистер Холмс.
– Мы о вас наслышаны…
– Что вы забыли в нашем захолустье?
У девушки отлегло от сердца. Игра. Ребята играют. Веселятся. Классно проводят время. А она идет в болота с оборотнем. Какая все-таки подлая штука – жизнь!
По плечу легонько постучали. Дженни оглянулась.
– Пойдем перекусим, – сказал клоун. – И за работу.
– За какую работу? – спросила Дженни в пустоту – Дьюла уже шагал по направлению к двухэтажному домику, увитому плющом по самую крышу. Судя по вывеске, внутри усталый путешественник мог найти постель, тарелку овсянки, хороший ростбиф с кровью и пинту доброго темного пива.
Девушка огляделась. Небольшой круг, где разворачивались автобусы, пустой павильон, где можно переждать дождь, пара навесов, несколько домов и гостиница. Вокруг деревушки поднимались невысокие холмы. Они тянулись к северу, там, на горизонте, вставал черной стеной лес. По газону медленно брела белая овца с симпатичной желтой биркой на ухе. Край света как он есть.
«Добро пожаловать в Дартмурский национальный парк» – гласил выцветший информационный стенд. Дженни бегло его изучила и узнала, что площадь парка составляет около шестисот пятидесяти квадратных километров, ландшафт состоит из торфяных болот и пустошей, перемежаемых гранитными холмами-торами, и лесов, где обильно встречаются папоротники и хвощи. «Из животных здесь можно встретить серых белок, оленей, выдр, множество бабочек и хищных птиц, а также девонширских пони – самый древний вид пони в Англии», – любезно сообщал стенд.
Оказывается, с интересом выяснила девушка, что именно местный пейзаж послужил для сэра Конан Дойла прообразом Гримпинской трясины, описанной в рассказе «Собака Баскервилей».
Это был единственный рассказ из историй о Шерлоке Холмсе, который Дженни помнила. Именно его Марко читал у постели, когда в семь лет она заболела ангиной.
От этой истории у Дженни до сих пор мурашки бегут по спине. И дед отправил ее сюда…
Она пробежала глазами дальше. Надо же! Они тут историю Дартмура вплоть до неолита[22] расписывают! Но скоро ей стало скучно, и она пошла в гостиницу.
«Спасибо, Марко. За увлекательную экологическую экскурсию. Могла бы «Дискавери»[23] посмотреть, если ты так хотел, чтобы я прильнула к природе».
Отель назывался «Гримпинская трясина». Размышляя над этим фактом, Дженни толкнула дверь, ручка которой была выполнена почему-то в виде пасти страшенной собаки, и вошла внутрь.
«Во, это как раз для Дьюлы, – подумала она. – Старая добрая Англия…»
Глубокие кожаные диваны, кресла у камина, потрескивающего угольками, блистающая лаком барная стойка, шкуры оленей и целые головы несчастных животных, развешанные по стенам, старинные ружья, фотографии. И великое множество изображений одной и той же собаки – черной, как смоль, с пылающими глазами и оскаленной пастью, откуда капала белая (а иногда и кровавая) слюна.
