Сергей Кольцов - Тихая разведка
— Да. Это почти по-вашему. Я ищу свидетелей, встречавших Гроне вчера в известной вам операции. Этот же вопрос поставлен и в отношении его водителя. В свою часть эсэсманн Курт Фридерман так и не вернулся.
— Штандартенфюрер, я затрудняюсь сказать, последним или первым видел гауптштурмфюрера Гроне. Но я видел его живым и здоровым, а также его водителя в автомашине «мерседес» в окружении шести человек — молодых и крепких парней, одетых, как и все наши десантники и солдаты, выполняющие спецзадания. Седьмой стоял в парной повозке, держа вожжи в руках.
— Когда все это произошло? — строго и раздельно спросил Фалькенберг.
— Скажу точно. Командуя группой захвата, лично находился в кабине первого бронетранспортера. Завидев Гроне в окружении незнакомых мне людей, я дал отряду команду по радио остановиться. На часах стрелки показывали без двадцати пяти двенадцать.
— Ну, и что происходило дальше? Уточните, сколько людей окружало Гроне?
— Сейчас… Семь человек. Один из них был на повозке.
— А машина с водителем?
— Стояла рядом с Рудольфом Гроне. Мне показалось, что он не совсем здоров. Но бодро представил мне человека как сотоварища по дивизии «Мертвая голова».
— А я вас помню, — произнес раздумчиво начальник контрразведки. — Вы же сами ветеран этой дивизии.
— Горжусь честью ветерана славной дивизии «Мертвая голова». Но, честно признаться, в штабе и в полках названной дивизии представленного мне Рудольфом человека не встречал. Возможно, он из разведбата… Говорил мне, что бывший разведчик…
— Прошу его звание, фамилию, имя. Мне почему-то кажется, что вы чем-то взволнованы. Не так ли?
— Штандартенфюрер, этот незнакомец представился как гауптштурмфюрер Ганс Шернер.
— Командир какого подразделения, принадлежность к войсковой части, задача, которую он выполнял?
— Об этом ни звука. Чувствую, что, в свою очередь, дал маху.
— Больше ничего не вспомните?
— Пожалуй, нет. Запомнились глаза незнакомца, штандартенфюрер.
— Интересно. Это уже деталь. Какие же?
— Большие, темно-синие, с пронзительным взглядом. «Нужно позвонить штурмбанфюреру Отто Веберу, — подумал Фалькенберг — и, как бы между прочим, поинтересоваться: какие же очи были у лейтенанта Черемушкина? Забавно!»
— Шлихте, еще что-нибудь?
— Возвращался по той же дороге. В девятнадцать ноль-ноль достиг с отрядом изгиба дороги, где стояла автомашина Гроне. Вновь дал команду на остановку. Устроил для солдат отдых с перекуром. Прошел взад-вперед и услышал голос наблюдателя с бронетранспортера, докладывающего о непонятном волнении в безветренную погоду озерного камыша. Помнил по карте — озеро Сундук неподалеку от дороги. Поднялся в кузов. Посмотрел в бинокль. Точно. Метелки зеленого камыша ходором ходят. И это тогда, когда слабое дуновение ветерка было бы как награда за целый бесконечный знойный день. Я подал команду. Крупнокалиберные пулеметы всех трех бронетранспортеров на полную ленту хлестнули по подозрительному движению в камышах.
— Ну, а если это все-таки были свои? Тогда что? — спросил Фалькенберг.
— Нет, — подумав, отрицательно отреагировал оберштурмфюрер. — По боевому расписанию в этот час в непосредственной близости к озеру не мог быть ни один из немецких отрядов, задействованных в операции «Поиск».
— Это было точно в девятнадцать? — уточнил Фалькенберг.
— Да. Мы двинулись дальше с того места в восемнадцать сорок пять. Виноват, движение у озера отмечено в восемнадцать двадцать.
— Благодарю вас, оберштурмфюрер. Вы звоните от себя?
— Совершенно точно.
— Если что вспомните дополнительно, либо услышите со стороны все, что касается Рудольфа Гроне, не звоните, а приходите ко мне немедленно в любое время. Это очень важно.
— Слушаю вас, штандартенфюрер.
Положив трубку на аппарат Фалькенберг задумался. То, что сообщил Фриц Шлихте, было очень ценно для дальнейшей обработки вопроса по Рудольфу Гроне Предположение о контакте командира отряда особого назначения с русской войсковой разведкой становилось реальностью, но гауптштурмфюрер СС Рудольф Гроне, являлся выдвиженцем начальника контрразведки армейской группы под кодовым названием «Феникс», и по этой причине Фалькенберг решил держать себя настороже.
«Позвонить Крюгеру? Нет. Не стоит. Если он сам позвонит, — промолчать о свежей информации по Гроне. Дивизия СС „Мертвая голова“ находится, в данное время на переднем крае, ведет ожесточенные бои. Доложить о своих сомнениях необходимо только группенфюреру. Ведь, черт побери, Гроне давно сбросил с себя короткие штанишки! Почему при встрече с Фрицем Шлихте он не подал тому условный знак?..»
И все же для очистки совести он позвонил в гестапо.
— Гауптштурмфюрера Ройтенберга.
— У телефона.
— Шеф на месте?
— Отсутствует.
— Зашли бы ко мне на пару минут.
Фалькенберг встретил Ройтенберга у самых дверей своего кабинета.
— Что нового? Оправдали ли себя наблюдения за обершарфюрером Карзухиным? И давайте условимся: Крюгер о нашем контакте знать не должен. Если же все-таки он окажется для нас необходимым, то — самый минимум. Вы знаете: это нужно исключительно для дела. Обершарфюрер СС Карзухин должен быть у нас на крепком крючке. Никакого сбоя. Если вам нечего сказать — вы свободны.
— Возможно, я трачу время по мелочам, — обстоятельно начал Ройтенберг, — но должен доложить о том, что обершарфюрер СС Карзухин ведет жизнь аскета. Но в доме вместе с ним под одной крышей проживает женщина лет сорока, очень миловидна собой, под стать королеве. Я предупредил хозяйку, чтобы она держала язык за зубами, после моего посещения квартиры Карзухина. В комнате у него — первоклассный приемник «Телефункен». Вы знаете, штандартенфюрер, что в нечетные дни недели и в воскресенье, ровно в семь часов утра в диапазоне пятнадцать, после музыки Штрауса, ведется передача цифрового материала, очень похожего на язык шифра…
— Я понял, Ройтенберг, что вы хотите сказать. Но этим цифровым материалом пусть занимаются наши шифровальщики. Не отнимайте у них хлеб насущный.
— А что вы скажете на то, что Карзухин в своем саквояже носит портативный радиоприемник той же фирмы? Может, приемник совмещен с радиопередатчиком? Возможна и иная компоновка: диктофон вмонтирован в радиопередатчик, который одновременно служит и радиоприемником. Люди, овладевшие техникой, вершат чудеса…
— В ваших выводах немного фантазии, но скажу вам, Ройтенберг, мыслите вы на уровне классного ученого-специалиста. Вы вправе держать каналы своей осведомленности в тайне. В том, что в своей квартире Карзухин слушает радиоприемник, крамолы нет. Этим болеют многие. А вот о том, о чем вы предполагаете, о ведении радиосеанса в движении при помощи усовершенствованного диктофона, следует крепко подумать. Конечно, я лично не силен в радиотехнике, но вести такой радиообмен можно с любого транспортного средства при наличии мощной радиостанции, обеспеченной выносной антенной. Хотя уже в первую мировую войну английская разведчица Марта Хари носила шпионский арсенал подслушивания и общения под одеждами на своем теле. Вполне может быть. И это даже очень интересно! Ну, так вот, вы сами и подсказали себе стоящую перед вами задачу. И последний к вам вопрос, гауптштурмфюрер. Вы — заместитель начальника гестапо группы «Феникс», но не желаете ли перейти на службу заместителем начальника контрразведки? Функции, если говорить упрощенно, несколько схожи. Но, если касаться перспективы, то работник гестапо того же звания смотрится более рельефно и надежно.
— Я верен слову, которое давал, и не было случая, чтобы оно было мною нарушено. Ну, а если конкретнее, то я — бывший полевой офицер пехоты, по случаю тяжелого ранения только недавно вошедший в привилегированную команду СС, и мне как-то ближе и живее работа в органах контрразведки.
Фалькенберг очень внимательно слушал Ройтенберга.
— Мне нравится способ отстаивания вашего личного мнения. Сейчас это редкость в отношении начальника и подчиненного. Думаю, что подобная вакансия вам будет обеспечена. Хайль Гитлер!
— Хайль! — отозвался Ройтенберг, твердым шагом выходя от Фалькенберга.
— Ну, что ж, — оставшись один, произнес хозяин кабинета, закрыв дверь за будущим своим заместителем, — нужных, ценных сведений по всем интересующим меня вопросам немало. Но вот еще задача: имел ли Гроне у себя карту и с каким грифом секретности.
От этого зависело отношение к памяти о нем. Не медля, Фалькенберг позвонил в оперативный отдел штаба, где получил справку о том, что действительно гауптштурмфюрер СС Рудольф Гроне, как командир отдельного отряда особого назначения, числившийся в списках ответственных лиц, получил под расписку карту с грифом «совсекретно» для работы над ней, не выходя за пределы штаба. И больше ничего. На месте ли эта карта, выданная Гроне или нет, конкретного ответа Фалькенбергу дано не было. Спустя несколько минут телефонный звонок прервал его за разбором свежей утренней почты. Звонил хозяин штаба бригаденфюрер СС Вайс.
