Луи де Берньер - Бескрылые птицы
— Она всегда готова, ваше величество, — отвечает шофер. В его голосе слышится особая профессиональная гордость, которая подразумевает, что в других обстоятельствах его бы задело предположение, будто он не всегда в идеальной готовности.
— Фары в порядке, Мицос?
Водитель растерянно смотрит на Аспасию, та подает знак — ответь, что все превосходно.
— Мицос, подготовь машину к дальней поездке. Поведешь ты. Я изнемог.
В три тридцать молодой король произносит «Бика» и умирает. Его хоронят рядом с могилой деда, короля Георга, который недавно являлся ему в видении и звал на другой берег Стикса.
Упрямая немецкая овчарка Фриц и бесхвостый макак Мориц, с наивным благородством защищавший свою самку, ввергли Грецию в политический вакуум. Страна воюет, король мертв, предстоят новые выборы. Кое-кто гадает, не собирается ли Венизелос провозгласить республику.
Вместо этого премьер осведомляется у принца Павла, не согласится ли тот стать королем, но Павел слишком молод, у старшего брата и отца больше прав на престол, и принц отказывается. Венизелос созывает парламент, и адмирала Кундуриотиса[107] назначают временным вице-королем.
Венизелос самоуверенно ждет ноябрьских выборов и изумлен, когда с треском их проигрывает. Наверное, греки устали от войн, а может, просто капризничают. Разумеется, они забыли, с каким облегчением встретили позорное низвержение короля Константина, который упорно и непопулярно поддерживал тех, кто проиграл Великую войну. Присутствие почтенной королевы Ольги вдруг напоминает им, что они всегда любили старый уклад. Равно почтенный новый премьер-министр отправляется во дворец Татой и умоляет старую королеву принять регентство. На коленях он плачет от радости и отказывается встать, тогда королева тоже опускается на колени, и они плачут на пару, а потом, кряхтя, помогают друг другу подняться.
Короля Константина просят вернуться на трон, но горький опыт сделал его подозрительным, и он требует плебисцита, на котором одерживает ошеломляющую победу.
Возвращение королевской семьи происходит в некотором хаосе. Принцы Андрей и Христофор с принцессой Марией прибывают из Бриндизи на итальянском корабле и встают на якорь в Коринфском канале. На рассвете их будят ружейные залпы, они выскакивают на палубу и видят пришедший за ними торпедный катер. У командира адмирала Иоаннидеса и команды на глазах слезы радости. Принцесса Мария и адмирал разглядывают друг друга с затаенным интересом; чуть позже они поженятся.
Появившиеся с цветами и флагами коринфяне размахивают портретами короля Константина, которые, видимо, хранили в комодах. Люди бегут по берегам канала и забрасывают королевичей цветами. В гавани Пирея полно разнообразнейших лодок, под завязку набитых восторженными простолюдинами, которые орут до хрипоты под вой фабричных гудков и звон церковных колоколов. Королева Ольга появляется на королевском обеде, затем все сходят на берег и три четверти часа добираются до машины, стоящей всего в сорока метрах. Руки венценосцев в синяках от рукопожатий, щеки зацелованы, кругом невообразимый гул смеха, плача, криков. Телохранители окружают королеву Ольгу, чтобы ее не раздавили. Толпа отрывает подножки и крылья с королевской машины, в которой почему-то отказало сцепление. Выручает автомобиль, присланный военными.
Машина дюйм за дюймом продвигается к Афинам, но люди бросаются перед ней на землю и заклинают пассажиров выйти. Принц Христофор оборачивается к принцу Андрею:
— Наверное, надо пойти на жертву.
Четыре мили до дворца народ несет их на плечах. Королевская плоть, непривычная к народному обожанию и грубой хватке, покрывается такими синяками, что еще неделю королевичи не смогут ходить. Принц Христофор видит, как одну его ногу тянет в одну сторону женщина в розовато-лиловом платье, а другую — тянет в другую сторону мастеровой в рабочей спецовке и с прической фанатика.
— Отдайте ноги! — вопит принц Христофор.
Принц Андрей доблестно, но безуспешно сражается за свои подвязки, которые почитатели рвут на сувениры.
Это все равно что целый день ехать на верблюде. У дворца носильщики ставят принца Христофора на землю, но громадный фанатичный работяга не отпускает его и взваливает на спину, чтобы нести внутрь, невзирая на вопли и трепыханье поклажи. Рабочий желает отнести принца наверх, но вмешивается старичок премьер-министр, который лупцует мастерового тростью и кричит:
— Сейчас же опусти его королевское высочество!
Уронив принца на пол, фанатичный работяга отвлекается на премьер-министра и загоняет его в угол, позволив двум солдатам за руки за ноги унести Христофора.
Толпа не дает выйти остальным членам королевской семьи, им приходится ждать дотемна, чтобы потом, будто лазутчики, прокрасться во дворец Татой. Они проезжают деревни, украшенные флагами, цветочными гирляндами и портретами короля. Свиту заваливают подношениями из овощей и дичи, машины забиты баклажанами, в ногах ерзают кролики. Стоит колокольный перезвон, люди кричат: «Приехали! Приехали!»
Когда наконец прибывает король, обстановка совсем дичает. Из миллиона голосовавших на референдуме лишь десять тысяч были против его возвращения. Венизелос бежал из страны, и старого нового короля встречают на железнодорожном вокзале восторженные толпы, люди карабкаются на крыши вагонов. Короля относят прямо в собор, где архиепископ служит благодарственный молебен.
Фриц покусал Морица, Мориц искусал короля, король умер, и вот теперь есть новый король, которого раньше свергли и которого страстно ненавидит вся Антанта. Утрата поддержки союзников означает проигрыш в войне.
Бесхвостый макак Мориц и немецкая овчарка Фриц успешно изменили весь ход греческой и турецкой истории, а сами скромно удалились в забвение и безвестность. Они не оставят ни обезьяньих, ни собачьих мемуаров с изложением своего взгляда на происшествие. Никто не знает, что с ними потом стало и что бы вышло, если б Мориц не покусал короля.
82. Мустафа Кемаль (20)
Союзники раздражены: на греческом престоле восстановлен старый король. Его решение вывести Грецию из Великой войны раскололо нацию. Король — шурин кайзера Вильгельма, и все считают его германофилом. Франция и Италия прекращают поддержку Греции. Успешно переметнувшись, они теперь продают оружие Мустафе Кемалю. Даже Британия извещает греков, что финансовой помощи больше не будет. Война уже создает Греции серьезные экономические проблемы.
Премьер-министр Венизелос бежал, а ведь война — его любимый проект. Сейчас для Греции идеальный момент достойно выйти из войны, и король Константин им пользуется, заменяя офицеров-венизелистов роялистами. Новый командующий генерал Папулас одерживает победу под Инёню, но отступает, переоценив численность турок. Полковник Исмет (позже он возьмет псевдоним «Инёню», а Мустафа Кемаль — «Ата-тюрк») сильно удивлен отходом греков и занимает старые позиции. Его производят в бригадные генералы и награждают титулом паши.
Мустафа Кемаль посылает делегатов на лондонскую конференцию в тандеме с посланниками стамбульского правительства. Итальянцы любезно предоставляют для поездки военный корабль. Конференция относительно бессмысленна, поскольку турки требуют вывода греческих войск из Фракии и Анатолии, а греки все еще рассчитывают победить. Турки втихаря сговариваются с французами и итальянцами, и только Ллойд Джордж настаивает на греческом присутствии в Анатолии. Однако союзники заявляют, что отныне будут занимать нейтральную позицию в любых конфликтах между Грецией и Турцией. Русские большевики на другом конце Европы согласны поставлять Кемалю безмерное количество оружия в обмен на невмешательство в их оккупацию Грузии.
В Инёню генерал Папулас вновь атакует, турки вновь отступают, но после нескольких отчаянных боев победоносно возвращаются. Исмет-паша добавляет сияния своей звезде. На юге греков выбивают из Афьон-Карахисара, но фронт спрямляется, и греки становятся неуязвимее. Англичане и французы неофициально присылают в Анкару официальных лиц оговорить их будущую компетенцию.
Мустафа Кемаль основывает собственную политическую партию, чему сопутствует и создание своей оппозиции в парламенте. Он всегда будет диктатором с видением демократического будущего для своей страны, и это не единственный раз, когда он создает собственную оппозицию.
Приезжает внук Султана, желающий присоединиться к делу национализма, но Кемаль вежливо отправляет его обратно в Стамбул.
Король Константин прибывает в Смирну и символично сходит на берег не в порту, а там, где некогда высаживались крестоносцы. Местные мусульмане намек понимают. Прибывает мощное подкрепление, предпринимается новое наступление, и греки добиваются внушительного успеха. В Кютахье они одерживают решительную победу отчасти благодаря организационной неразберихе у турок: фактически воюют лишь пять дивизий, а тринадцать маршируют туда-сюда без внятного плана. Мустафа Кемаль спешит на фронт и обсуждает ситуацию с Исмет-пашой.
