Джеймс Холланд - Миссия «Один» (в сокращении)
— Эти позиции с самого начала были безнадежными, — сказал Сайкс.
Таннер вернул прицел в сумку.
— Проклятье, — вполголоса выругался он.
Лейтенант Дингуолл говорил о стоявшей на несколько миль севернее деревушке Треттен, однако добраться до нее по глубокому снегу его людям, почти ничего не евшим и проведшим четыре дня и ночи практически без сна, будет непросто.
Из долины донесся треск выстрелов.
— Идем на север, — сказал он. — Будем возвращаться по нашим следам.
Солдат его слова явно не обрадовали.
— Не хотите попасть к фрицам в плен, значит, нужно уходить отсюда. И если у кого-то остались припасы, съешьте их сейчас.
Отсутствие еды беспокоило Таннера больше всего остального, именно об этом он и думал, когда его отряд выступил в обратный путь. Пока что солдаты не жалуются, они притихли, оглушенные гибелью Гарраби и Дрейпера.
Он подумал о том, не стоит ли объяснить им, что первая утрата — всегда самая тяжелая. Потом человек привыкает к таким вещам, и даже когда в двух шагах от него гибнет близкий друг, воспринимает это не так трагически. Однако время для подобных разговоров было упущено. Да к тому же скоро они и сами все поймут.
Из лежавшей внизу долины все еще доносились звуки боя. Таннер достал карту, которую дал ему Дингуолл. Если верить ей, река Логен протекала к югу от деревни Ойер. И хотя отряд двигался, Таннер знал, что теперь они находятся за линией фронта. Все, что ему требовалось, это хотя бы недолгое прекращение огня. Если они обгонят немцев, то смогут воссоединиться со своим батальоном.
Мысли его снова вернулись к пустому желудку. Но тут Таннер увидел, как Сайкс поднял вверх руку. Таннер послал капрала и Макаллистера вперед, и теперь они припали к земле ярдах в пятидесяти от него. Приказав остальным солдатам остановиться, он, пригнувшись, подобрался к своему авангарду.
— Что там? — шепотом спросил он.
— По-моему, я видел кого-то за той скалой, — ответил Сайкс, указав на выход скальной породы, находившийся ярдах в ста впереди. Таннер молча подал остальному отряду знак — подтянуться к нему. Первыми оказались трое солдат пулеметного расчета.
— Приготовь «брен» к бою, Дан, — шепотом приказал он капралу Эрвуду, а затем повернулся к Макаллистеру: — Мак, беги вон к тому дереву, оттуда прикроешь меня, я побегу к следующему. А после я тебя прикрою. Идет? А ты, Дан, будешь прикрывать нас обоих — стрелять, если что, из «брена».
Макаллистер набрал в грудь побольше воздуха и побежал. Таннер последовал за ним. Кто бы ни укрывался за скалой, если за ней вообще кто-нибудь укрывался, никаких попыток остановить их не предпринял. Они перебежками продвигались вперед, пока Таннер не увидел на снегу следы и пятна крови.
— Там точно кто-то есть, — прошептал он Макаллистеру. — Жди здесь.
Осторожно ступая, Таннер направился к скале. Из-за скалы доносились голоса, едва слышные, так что понять, о чем там идет разговор, было невозможно. Повесив на плечо «энфилд», Таннер начал взбираться на скалу. А поднявшись по ее южной стороне на самый верх, снял винтовку с плеча, передернул затвор и осторожно взглянул вниз.
Он увидел троих мужчин, двое из них были в серо-голубой норвежской форме. Справа — молодой, светловолосый офицер, слева — мужчина намного старше его, в армейской шинели, под которой, впрочем, различалось гражданское платье. В центре — еще один державшийся за бок офицер.
— Похоже, у вас неприятности, — сказал Таннер. Все трое вздрогнули и подняли глаза вверх. — Кто вы такие?
— Я — полковник Королевской гвардии Его Величества Педер Гулбранд, — хрипло ответил офицер постарше.
Таннер заметил еще чьи-то следы.
— А это чьи? — спросил он.
— Лейтенанта Ларсена, — по-английски, хоть и с сильным акцентом, ответил офицер помоложе. — Он пошел искать место, в котором мы сможем укрыться. Полковнику нужна помощь.
Таннер спустился со скалы.
— Я и мои люди — солдаты пятого батальона полка Собственных Его Величества Йоркширских рейнджеров, — сказал он. — Стало быть, мы с вами — союзники. Сержант Таннер.
— Лейтенант Нильсен, — представился светловолосый офицер.
Таннер повернулся к полковнику:
— Сильно ранены?
— Ему пробило бок щепой, — ответил Нильсен. — Большая потеря крови. Немец по нам промахнулся, однако пуля разбила ствол дерева, и щепа ударила в полковника.
— Я видел, как он вас обстреливал, — сказал Таннер и, вытащив из кармана брюк перевязочный пакет, опустился рядом с Гулбрандом на колени. — С нами ему повезло больше. Двое убитых.
— Сожалею, — сказал Нильсен.
Таннер услышал какое-то постукивание и, обернувшись, увидел, что штатский держит в каждой руке по камушку и бьет ими один о другой. Вид у него был изнуренный.
— А вы кто? — спросил Таннер.
— Человек, которого мы сопровождаем, — хрипло сообщил Гулбранд, не дав штатскому ответить.
Таннер кивнул. «Не хочешь говорить. Ладно. Это не мое дело».
— Щепа застряла у вас в боку? — спросил он.
— Да.
Гулбранд, поморщившись, приподнял гимнастерку. Таннер осмотрел рану. Из бока полковника торчал конец щепы.
— Что скажете? — спросил Гулбранд. Английский его был почти безупречен.
— Она вошла вам в печень, полковник, — ответил Таннер.
— Думаю, вы правы.
Полковник снова поморщился и прерывисто вздохнул.
— Я могу вытащить ее, — сказал Таннер. — Но тогда вы минут через десять умрете от потери крови. Это плохое ранение. Вам нужен госпиталь, полковник.
Он порылся в сумке и вытащил тюбик антисептической мази.
— Это поможет предотвратить заражение.
Таннер смазал рану, наложил на нее повязку.
— Может быть, вашим людям стоит доставить вас в Лиллехаммер, сэр? — спросил он.
— Нет, — прохрипел Гулбранд. — Это невозможно.
— Почему?
На этот вопрос Гулбранд отвечать не стал, зато спросил сам:
— А что делаете здесь вы, сержант?
Таннер объяснил ему, потом добавил:
— Нам нужно двигаться. После полудня наши части отступили. И будь я проклят, если собираюсь застрять здесь.
— Мы задержали вас. Простите.
— Вы — местные, сэр. И можете нам помочь. Нам нужна карта, да и человек, говорящий по-норвежски, тоже не помешал бы. А сами-то вы, сэр, что вы здесь делаете?
Гулбранд закрыл глаза:
— Это долгая история.
Таннер собирался задать ему еще пару вопросов, но тут вернулся лейтенант Ларсен. Он отыскал неподалеку отсюда seter — хижину в горах, которой пользовались в летнее время скотогоны и пастухи. В ней можно было укрыться.
— Мы поможем вам добраться туда, — сказал Таннер, — однако мне и моим солдатам необходимо поторапливаться.
Он вышел из-за скалы и крикнул Сайксу:
— Стэн, иди сюда, помоги мне.
Вдвоем они подняли Гулбранда на ноги.
— Идти можете? — спросил Таннер.
— С вашей помощью смогу.
Странный штатский тоже встал, хоть и с большим трудом, закинул на спину свой рюкзак, сделал шаг, споткнулся, сделал другой.
— Он говорит по-английски? — спросил у Гулбранда Таннер. За все это время штатский не произнес ни слова.
— Да. В Осло и в прибрежных городах по-английски говорят почти все.
Таннер повернулся к штатскому:
— Понесите рюкзак полковника.
Тот закинул рюкзак на плечо — и снова покачнулся.
Шейдт сидел, прижав к уху трубку телефона, в номере отеля «Континенталь». Он слушал очередное донесение штурмбанфюрера Пауля Курца и чувствовал, как внутри у него закипает гнев. Тербовен был не из тех, с кем можно шутить шутки, и вот, всего через два часа после разговора с новым имперским комиссаром Курц сообщает, что человек, от которого зависит сама жизнь Шейдта, едва не получил снаряд прямо в брюхо.
— Ради бога, Курц, эти летуны чуть не ухлопали его уже во второй раз. Он нужен нам живым.
— Успокойтесь, — ответил Курц. — Мы узнали об этом всего минуту назад. Они ранили полковника и, похоже, серьезно. Даже если он не умрет, он теперь вне игры. Так что можете считать, что Один практически у нас в руках.
— Это если союзники не доберутся до него раньше, чем вы, — прорычал Шейдт. — Скажите вашему идиоту Гейслеру, чтобы его пилоты перестали обстреливать этих людей.
— Не учите меня работать, герр Шейдт.
— Послушайте, — вскипел Шейдт, — если с Одином что-нибудь случится, нам обоим крышка. Скажите мне, что вы делаете для его поимки? Какие подразделения участвуют в операции? Скажите, вышли ли они на след Одина?
— Все вы, политики, одним миром мазаны, — ответил Курц. — Просиживаете штаны в Осло и думаете, что у нас все проще простого, а тут, между прочим, дивизия Энгельбрехта сражается с англичанами и норвежцами — весь этот день шли тяжелые бои. Сведения о том, где находится Один, мы получили только утром, да и сведения-то довольно неопределенные, а Лиллехаммер пал всего несколько часов назад. Ну так вот, сейчас в моем личном распоряжении находится разведрота из горнострелковой дивизии Дитля, и для того, чтобы ее получить, мне пришлось использовать все мои связи. Эти «горные стрелки» были приданы дивизии Энгельбрехта, сейчас они выходят в горы, чтобы найти наших норвежцев. И они возьмут Одина. Завтра утром у нас с вами состоится разговор куда более приятный.
