Джеймс Холланд - Миссия «Один» (в сокращении)
— Ответ на оба вопроса — да, — сказал Таннер.
Большинство находившихся в хижине солдат все еще спали, однако возвращение разведчиков их разбудило. Двое норвежцев раздали им еду, скрупулезно, отметил Таннер, разделив ее поровну. Нильсен притащил откуда-то примус, поставил на него кастрюльку с водой. Солдаты обступили его.
Таннер присел рядом с Гулбрандом на корточки, взглянул на сидевшего рядом с ним сухопарого, немолодого штатского.
Штатский провел ладонью по лбу полковника.
— У него жар, — сказал он.
— Это может означать, что у него началось заражение крови.
Таннер распахнул шинель Гулбранда, собираясь сменить повязку на ране. В ноздри ему ударила волна отвратительного запаха — у полковника явно началась гангрена.
— Я знаю, что долго мне не протянуть, — сказал Гулбранд.
— Мне очень жаль, сэр. Если бы вы позволили нам спустить вас в долину…
— Это уже ничего не изменит. — Он сжал руку Таннера. — Скажите, сержант, могу я положиться на вас?
— В том, что я выведу отсюда ваших людей? Не знаю, сэр. У нас появилось несколько новых проблем. Но в одном вы на меня положиться можете — я сделаю все, что в моих силах.
Гулбранд повернулся к штатскому:
— Сандвольд? Вы не оставите нас наедине, ненадолго?
Штатский встал, отошел к Нильсену. Гулбранд некоторое время смотрел ему вслед, потом сказал:
— Мы должны были находиться рядом с королем. Я провел в его гвардии двадцать лет и предан ему безгранично. Потому-то король и выбрал меня для выполнения этого задания.
Он помолчал, потом шепотом добавил:
— Девятое апреля было ужасным днем.
Немцы атаковали Осло. Скоро стало ясно, что удержать столицу не удастся. Премьер-министр Нигаардсвольд убедил членов правительства покинуть Осло и двигаться на север. Король, получив известие об этом, решил, что он и его сын, кронпринц Олаф, должны отправиться с ними. И вскоре после этого призвал к себе Гулбранда. Король Хокон пожелал, чтобы полковник подобрал двенадцать человек, которые станут его телохранителями. Гулбранду также предстояло остаться при короле, который отдал ему на хранение немалое количество документов и драгоценностей.
Поезд на Хамар отходил следующим утром, в семь.
— Все мы чувствовали себя людьми, бегущими с поля боя, — сказал Гулбранд.
На самом деле выбора у них практически не имелось. Норвегия была страной нейтральной, с плохо вооруженной армией.
— В то же утро был отдан приказ о мобилизации, — продолжал Гулбранд, — однако он запоздал. Большинство людей были не обучены. Им выдали форму, винтовки и отправили на передовую. У нас не было ни танков, ни противотанковой артиллерии, ни мин. Не было даже ручных гранат. Артиллерия наша устарела. Пулеметы имелись, но обращаться с ними умели лишь немногие. Обмундирования и того не хватало. Так что, сами понимаете, нам оставалось лишь покинуть Осло.
Поезд доставил их в Хамар, однако вечером поступило сообщение о приближении немецких войск и к этому городу, так что всем пришлось выехать в Эльверум. Два дня спустя там появилась делегация немцев с условиями заключения мира, которые король отверг. А вскоре после этого он вызвал к себе Гулбранда. При их разговоре присутствовал и принц Олаф. У короля Хокона было для Гулбранда поручение. Впопыхах покидая Осло, они оставили там человека по имени Хенинг Сандвольд. Король хотел, чтобы Гулбранд вернулся в Осло и вывез его оттуда.
— Я по-прежнему не могу объяснить вам, почему это так важно, — сказал Гулбранд. — Я поклялся королю и принцу Олафу не говорить об этом никому. Но одно я сказать могу: если Сандвольд попадет в руки нацистов, это будет иметь катастрофические последствия не только для Норвегии, но и для Британии, и для всего свободного мира.
Таннер оглянулся на стоявшего у двери Сандвольда.
— И как вам удалось вытащить его оттуда, сэр?
— Это было не очень сложно, — ответил полковник. — Я решил взять с собой только троих — Нильсена, Ларсена и лейтенанта Стунде.
Они переоделись в штатское и отправились из Эльверума в Осло. В городе было спокойно — и на удивление мало немецких солдат. Сандвольда они нашли без труда. И когда они показали ему письмо короля, он согласился уйти с ними.
А вот возвращение в Эльверум оказалось куда более трудным. Конечно, они старались использовать любой транспорт, какой им только попадался. Угоняли машины, а приближаясь к дорожным заставам, бросали их. Многие мили пришлось пройти пешком. Когда же они добрались до Эльверума, короля там уже не было. Монарх оставил им указания: нагнать его, если получится, а если нет, найти британцев и отправить Сандвольда в Англию.
Из Эльверума они направились на север, и их едва не схватили, когда они прятались в одном амбаре, а вскоре после этого их обстрелял самолет. Они оставили машину и пошли через горы. Переход был трудным и занял четыре дня. На второй день лейтенант Стунде сломал ногу, и его пришлось бросить.
— Это было самым трудным в моей жизни решением, — тихо сказал Гулбранд. — Мы отыскали для него хижину и ушли, надеясь, что кто-нибудь обнаружит его, но понимали: шансы на это очень малы. Бедный Роальд. Мы поступили бы с ним добрее, пустив ему пулю в висок. Так что, сами понимаете, сержант, я не могу просить Нильсена или Ларсена, чтобы они сделали для меня исключение. И не могу допустить, чтобы меня захватил враг. А вдруг я проболтаюсь в бреду?
Гулбранда уже била такая дрожь, что у него стучали зубы.
— Я доверил Ларсену и Нильсену документы и драгоценности, но то, о чем я попрошу сейчас вас, намного важнее. Вы должны доставить Сандвольда на побережье, а оттуда в Англию.
— Хорошо, — сказал Таннер. — Даю вам слово, что постараюсь сделать это. Но почему вы поручаете все мне, а не Ларсену или Нильсену?
Гулбранд закашлялся, и это причинило ему мучительную боль. Но в конце концов он снова обрел способность говорить.
— Я наблюдал за вами, сержант. Вашими солдатами командуете вы, а не Хенрик Ларсен. И я думаю, что опыта у вас больше, чем у всех остальных. — Он слабо улыбнулся. — Да, сержант Таннер, я заметил вашу орденскую ленточку. Задача, выполнение которой я вам поручаю, очень непроста. Однако, справившись с ней, вы заслужите вечную благодарность короля и моей страны, да, полагаю, и вашей тоже. И последнее. Не верьте ни одному человеку. Если вы поймете, что Сандвольд того и гляди попадет в руки врага, убейте его и уничтожьте все документы, какие он несет с собой. А если кто-то попытается помешать вам, убейте и их тоже. Сможете вы сделать это?
— Да, — ответил Таннер. — Один вопрос, сэр. Знают ли о нем немцы? Преследуют ли они вас?
— Не думаю. Иначе самолеты нас не обстреливали бы. Мертвый Сандвольд им ни к чему.
Таннер отошел от Гулбранда. Ну и каша, думал он. Он вспомнил о капитане Картрайте и лейтенанте Дингуолле, оказавшихся в плену. Хотелось бы знать, уцелел ли хоть кто-нибудь из всей его роты. Совершенно идиотская трата человеческих жизней. А теперь на него свалилась новая обуза — Хенинг Сандвольд. Что в нем такого особенного? Ученый, наверное, решил Таннер. Изобретатель.
Таннер вышел из хижины и обнаружил, что снег валит вовсю. Он помолился, чтобы в долине было то же самое — тогда и линия фронта останется на месте.
— Долго же ты трепался с полковником, сержант. — Это был Сайкс, вставший в свой черед на часы.
— Нам придется взять с собой норвежцев, — сказал Таннер. — Этот штатский — особый случай. Изобретатель или еще кто. Мы должны переправить его в Британию.
— А где линия фронта?
— Во всяком случае, не в Ойере.
Сайкс прищелкнул языком:
— Так где же теперь наши парни?
В лапах у фрицев, подумал Таннер.
— Недалеко. В нескольких милях отсюда. И я бы с удовольствием направился сейчас в их сторону.
— Ну, по такой погоде далеко не продвинешься, — сказал Сайкс.
И в тот же миг капрал услышал, что от деревьев, стоявших в сорока ярдах от хижины, раздаются голоса. Таннер тоже услышал их. Шаги. А затем и увидел — темные фигуры направлявшихся к хижине солдат.
Бригадный генерал Гарольд де Реймер Морган, командир британской 148-й бригады, вернее, того, что от нее осталось, постучал указательным пальцем по карте, по точке, находящейся примерно в трех милях к западу от деревни Ойер.
— Вот здесь стоят объединенные силы союзников. Утром они удержать эти позиции не смогут. Остальные наши силы здесь, — добавил он, указав на узкое ущелье, лежавшее к югу от деревни Треттен, от Ойера ее отделяли две мили извилистой дороги. — И должен сказать вам, генерал, я не могу гарантировать, что без подкрепления нам удастся долгое время удерживать Треттен.
Генерал Руге вгляделся в карту:
— А где еще одна рота «лестерцев», высадившаяся в Ондалснесе? Она уже в Треттене?
