Величко Нешков - Наступление
— Может, играют где-нибудь в карты? — предположил тот.
— Не знаю, — в недоумении пожал плечами Лило.
— Пьяными их не видели? — продолжал расспрашивать Слановский.
— Нет, не видел. Сегодня пошлю за ними Луканче, чтобы проследил…
В обед Луканче доложил Слановскому, что Пени и Кутула после завтрака перешли по каменному мосту через Ибыр и повернули на восток вдоль берега, набрали по охапке деревяшек и отнесли их к реке. Пени изрубил деревяшки на щепки, достал из-за пазухи газету и развел огонь.
Спрятавшись за полуразвалившимся забором на противоположном берегу реки, Луканче не спускал с них удивленных глаз.
«Наверное, хотят гранатами рыбу глушить, — подумал он. — Сейчас увижу, что они будут делать».
Кутула в это время снял сапоги, разделся догола и прыгнул в реку.
«Ну и ну, никак рехнулся! Нашел время для купания!» — подумал Луканче и невольно задрожал от холода.
Кутула высунул руки, тряхнул мокрой головой, набрал воздуха и снова нырнул под воду.
Спустя некоторое время Кутула вытащил из реки маленький черный ящик, затем еще один, две-три винтовки, пулемет, длинную и грязную пулеметную ленту и потом ухватился за шест, который протянул ему с берега Пени.
Затем он кинулся к жаркому пламени костра. Чуть не влез в огонь. Пени быстро подавал ему одежду, помогал одеться.
— Ах вот в чем дело! — полушепотом говорил Луканче. — Они за добычей повадились.
Слановский вызвал Пени и Кутулу в маленькую комнатенку, где спали фельдфебель Лило и другие взводные командиры.
— Где вы сегодня были? — спросил их Слановский.
— Да тут, в роте, — ответил Кутула.
— И никуда не ходили?
Они виновато переглянулись. Не ответили. Лило повторил вопросы Слановского.
— А куда нам ходить? — притворялся Пени. Он очень старался делать вид, что его удивляет их недоверие.
— Вода-то хоть теплая? — подмигнул Лило и усмехнулся.
— Какая вода? — ответил Пени, продолжая притворяться, что не понимает, о чем его спрашивают.
Кутула недовольно тряхнул головой, он понял, что за ними следили и все знают. Пени попытался замести следы, но тут же почувствовал, что им все равно не поверят, и решил больше не упорствовать, Слановский опередил его новым вопросом:
— Что вы искали в реке? Вода ледяная, разве не боитесь простудиться?
— Не простудимся, господин поручик, — прогремел Кутула. — Вы еще не знаете, что туда покидали немцы.
— Что же? — полюбопытствовал Слановский.
— Винтовки, пулеметы, патроны. Слановский встал, прижался спиной к двери.
— Странные вы люди. Ну что ж, завтра осмотрим ваше оружие. Уверен, что оно не вычищено как надо. И для чего вам весь этот хлам?
— Когда вернемся, в деревне все пригодится, — ответил немного увереннее Кутула, считая этот свой довод достаточно убедительным.
— С кем будете воевать этим оружием? — не отставал от него Слановский. — Ну-ка, скажите?
— Мало ли гадов! — вмешался Пени.
Слановский вздохнул и беспомощно развел руками:
— Ну что с вами делать? В ваших руках пулеметы, минометы, орудия. Смотрите за ними, проверяйте, ухаживайте, да и себя берегите. Наверное, об этом не думаете, когда идете собирать чужой хлам. На свое смотрите как на чуждое, и все вам мало. Если бы послать вас туда, то вы вряд ли согласились бы… А те плитки ты выбросил из ранца? — спросил он у Кутулы.
— Так точно.
— Ты знаешь, — Киро глазами показал фельдфебелю Лило на Кутулу, — от Ниша до Косово-Поля он тащил с собой молот килограммов на пятнадцать, а спроси его, для чего ему молот, ответить не сможет.
Лило громко рассмеялся.
— Господин подпоручик, было два молота, — подал голос Пени. — Второй Луканче поносил дня два-три, и, должно быть, куда-то забросил, а потом соврал свату, что его украли…
Дверь в комнату неожиданно распахнулась. Бледный и сильно встревоженный капитан Тодоров молча оглядел присутствующих.
— Что случилось? — тихо спросил он и показал глазами на Пени и Кутулу.
— Умники, непохоже, что взрослые люди, у самих уже по двое-трое детей, а они все еще занимаются глупостями. Лезут в реку за немецкими трофеями.
— Сами на неприятности нарываются. — Тодоров повернулся к Пени и Кутуле и молча указал им головой на дверь.
Слановский пододвинул ему стул.
— Нет, — отказался Тодоров, — прошу вас сохранять спокойствие, не поднимать излишнего шума, пока не решим, как будем действовать. — Он посмотрел на часы: — Товарищ Чавдар должен вернуться самое позднее через полтора часа.
— Что случилось, господин капитан? — удивленно спросил Слановский.
— Ничего особенного, но все же необходимо быть начеку. — И он в нескольких словах рассказал, как Додев самым бесцеремонным образом указал ему на дверь.
— Вот так да! — удивленно закусил нижнюю губу Слановский. — Что за дерзость? Не случайно два-три дня подпоручик Манев постоянно шныряет по батальону.
Со двора школы донесся оживленный говор. Лило высунулся в окно и удивленно спросил:
— Зачем выстраивают роту?
Слановский через его плечо открыл окно и крикнул, обращаясь к фельдфебелю Станкову:
— Кто тебе приказал выстраивать солдат?!
По привычке фельдфебель отдал честь. Он что-то сказал, но ветер отнес его слова.
— Зайди сюда! — сделал ему знак рукой Слановский и, отойдя от окна, задумчиво произнес вполголоса: — Эти люди совсем рехнулись…
Станков появился в дверях. Зычным голосом он попросил разрешения войти и доложил:
— Господин подпоручик, я их выстраиваю из-за патронов.
— Каких еще патронов? — удивленно посмотрел на него Слановский.
— А разве вы не знаете, господин подпоручик? — смутился он.
— Что я должен знать, ты чей приказ выполняешь?
— Подпоручик Манев передал мне, что командир полка приказал без шума отобрать патроны у солдат…
— Вот как! — гневно прервал его Слановский. — Но ведь не Манев, а я твой командир. И ты будешь выполнять мои приказы!
— Виноват, господин подпоручик, — растерялся Станков.
— Подождите-ка, — вмешался в разговор Тодоров. — Что точно приказал вам Манев и когда вы получили от него этот приказ?
— Господин капитан, я думал, что вы знаете…
Тодоров его прервал:
— Станков, не важно, что я знаю и чего не знаю, я спрашиваю вас: что и когда приказал вам сделать Манев?
— Да вот он говорил, что надо собрать патроны, потому что здешние власти не разрешают…
— Подожди нас на улице! Солдат пока не распускай! — И Тодоров указал ему на дверь.
Как только Станков вышел, Тодоров озабоченно сказал Слановскому:
— Картина ясна, это заговор. Может быть, как раз из-за этого так спешно вызвали товарища Чавдара к помощнику командира дивизии. Не случайно, наверное, и то, что уже несколько дней мы не получаем ни газет, ни писем…
Однако слух, пущенный Маневым, в известной степени обернулся против него самого. Он мгновенно разлетелся по всему полку. Пулеметы и минометы 1-го батальона, которые до сих пор лежали грязные, покрытые ржавчиной, к вечеру находились уже у окон школы вычищенные и смазанные.
Дремавшая сила сопротивления, которая таилась за бездельем и скукой, вдруг пробудилась. Солдаты были охвачены тревожной готовностью.
* * *Сила инерции не давала Додеву возможности остановиться. Поведение Пеева его смутило, но оно отнюдь не было неожиданным, потому что ничего другого Додев от него и не ожидал. Короче говоря, он давно вычеркнул Пеева из рядов благонадежных офицеров.
Но Додев смутился и даже испытал какой-то страх из-за неожиданного появления в штабе Чавдара. «Ничего, — подумал Додев для собственного успокоения, — все равно с этим парнем надо выяснить отношения». Его удивили чрезмерное спокойствие и самоуверенность Чавдара, который сдержанно поздоровался с ним.
— Потеряли еще один день в безделье, — сказал Чавдар, чтобы только не молчать.
«Дурачком прикидывается, — подумал Додев, — или действительно ничего не знает?» — а вслух сказал:
— Половина моей службы прошла в ожидании. Есть что-нибудь новое?
— Мне кажется, что на этот раз новости здесь, у вас, — подозрительно улыбнулся Чавдар.
— Не понимаю вашего намека, — сделал попытку Додев сохранить самообладание.
— Нет, вы очень хорошо знаете, о чем идет речь, но я удивляюсь другому…
— Чему, если позволите спросить вас?
— Тому, что вы не оценили достаточно разумно обстановку, иначе не рисковали бы так легкомысленно.
— Благодарю вас за совет, — с иронией заметил Додев, — а что касается моего легкомыслия, то я беру часть ответственности на себя. На моем месте и вы поступили бы точно так же, не так ли?
— Господин полковник, вы напрасно питаете какие-то иллюзии, обманывая и себя, и некоторых ваших коллег. Вы забываете, что последствия окажутся более тяжелыми, чем вы предполагаете.
