Николай Виноградов - Подводный фронт
Вчитывался я в скупые, внешне бесстрастные строчки отчетов, донесений — и перед глазами вставала полная героики и драматизма хроника боевой деятельности подводников. Каждый прорыв через противолодочные заграждения был настоящим подвигом, требовавшим огромного мужества, боевой дерзости, стойкости. В то же время и мастерство, конечно, требовалось незаурядное. Балтийцы постоянно совершенствовали приемы маскировки лодок, выбирали оптимальные курсы движения их с таким расчетом, чтобы быть в наибольшем удалении от дозоров противника, искусно использовали малейшие слабости во вражеской ПЛО, впадины дна с наибольшими глубинами.
Большой ценой достался этот опыт — несколько лодок погибли при форсировании противолодочных позиций. Но и фашистам урон был нанесен огромный: десятки их кораблей и транспортов с живой силой, ценным сырьем, оружием и боеприпасами были отправлены на дно. Трудно переоценить значение этих ударов, если вспомнить ту тяжелейшую обстановку, которая сложилась тогда на Балтике, то положение, в котором оказался Ленинград…
Родина высоко оцепила боевой вклад балтийских подводников. В марте 1943 года три подводные лодки — «Л-3», «Щ-303» и «Щ-309» — стали гвардейскими. Несколько ранее орденом Красного Знамени были награждены «Щ-323», «Щ-320» и «Щ-406».
Немало славных дел было за два с лишним года войны и у черноморцев. И здесь тоже появились свои снайперы подводных атак, асы минных постановок. Широкую известность получили боевые успехи «Щ-211» капитан-лейтенанта А. Я. Девятко, «М-35» старшего лейтенанта М. В. Грешилова, «Л-4» капитан-лейтенанта Е. П. Полякова, «Щ 205» капитан-лейтенанта П. Д. Сухомлинова, «Щ-215» капитан-лейтенанта Г. П. Апостолова, «Щ-214» капитан-лейтенанта В. Я. Власова.
Очень интересный опыт был накоплен черноморцами в использовании подводных лодок для перевозки людей и грузов. Летом 1942 года, когда напряжение боев за Севастополь достигло апогея, именно подводникам пришлось взять на себя значительную часть морских перевозок. Они доставляли в осажденный город боеприпасы, продовольствие, бензин.
Выполнение столь необычных для подводников задач потребовало от них большой изобретательности и упорства в достижении цели. На некоторых лодках, для того чтобы взять побольше полезного груза, снимали часть аккумуляторов, выгружали торпеды, артиллерийский боезапас.
По нескольку раз прорывались в Севастополь с грузом «Л-5» капитана 3 ранга А. С. Жданова, «С-31» капитан-лейтенанта Н. П. Белорукова, «М-32» капитан-лейтенанта Н. А. Колтыпина, «М-31» капитан-лейтенанта Е. Г. Расточиля и другие. Нередко бывало, что лодка, только вернувшаяся из рейса, сразу же загружалась и вновь отправлялась в Севастополь. Перевозки осуществлялись столь интенсивно и регулярно, что защитники Севастополя стали называть рейсы подводных лодок кавказской электричкой.
Транспортная деятельность черноморских лодок приводила фашистов в ярость, и они предпринимали бешеные усилия, чтобы сорвать ее. Некоторым из лодок приходилось за поход по 16–18 раз уклоняться от атак вражеских самолетов. Две из них — «С-32» и «Щ-214» — погибли. И все же перевозки продолжались. Всего подводники сумели доставить в Севастополь до 4 тысяч тонн различных грузов. Из осажденного города ими было эвакуировано 1400 человек, вывезено 2,8 тонны ценных грузов, в том числе деньги — 15 миллионов рублей.[20]
Говоря о боевых делах черноморских подводников, нельзя не сказать, что ими был накоплен, пожалуй, больший, чем на других флотах, опыт навигационно-гидрографического обеспечения морских десантов. Так, в Керченско-Феодосийской десантной операции активно участвовали «Щ-201», «М-51», «Щ-203». Это они выставляли светящиеся ориентиры, высаживали гидрографические группы, что способствовало успешной высадке десантников.
Весьма интересны, на мой взгляд, и примеры использования артиллерии подводных лодок против береговых объектов. Шоссейные дороги в Крыму, которыми пользовался противник, проходили вдоль берега и хорошо наблюдались с моря. Лодки, как правило, в ночное время подходили незамеченными к берегу, всплывали и с обнаружением скопление войск и боевой техники открывали огонь. Конечно, существенный ущерб таким образом нанести врагу было трудно, но все-таки подобные действия вынуждали фашистов отвлекать силы с передовой линии, выставлять вдоль берега дополнительные посты наблюдения, размещать здесь артиллерию.
Наиболее отличившиеся подводные лодки Черноморского флота также удостаивались высоких наград. К июню 1943 года здесь имелось три подводных корабля, отмеченных Родиной, — флаг «Л-4» украшал орден Красного Знамени, флаги «Щ-205» и «М-35» — гвардейские лепты.
Новый, 1944 год… Наверное, каждый советский человек встречал его с одной мыслью, с одной надеждой, чтоб фашистская нечисть была наконец выметена с территории нашей страны. И год начался хорошо. Успешно продолжались наступательные действия наших войск. Почти каждый день Совинформбюро сообщало об освобождении новых и новых городов.
Стремительное развитие событий на сухопутных фронтах ставило новые задачи перед флотами, и в том числе, разумеется, перед подводниками.
Горячие наступали дни для черноморцев. С выходом наших войск к Перекопу Крым оказался отрезанным с суши. Снабжение своей группировки, изолированной в Крыму, фашисты могли осуществлять теперь только морем и по воздуху. А стало быть, еще большее значение приобретали действия подводников, направленные на срыв морских сообщений между Крымом и западными портами Черного моря. Выполнение этой задачи, однако, было связано с немалыми трудностями. Особенно остро стояла проблема с ремонтом лодок. После плавания в суровом зимнем море все большее число их нуждалось в профилактике, а мощности ремонтных предприятий на Кавказе, увы, не хватало.
К началу 1944 года в строю находилось меньше половины лодок, входивших в состав черноморской бригады. Комбригу капитану 1 ранга Андрею Васильевичу Крестовскому и его штабу приходилось прилагать максимум усилий для того, чтобы обеспечить возможно более эффективное воздействие на коммуникации врага. Принципиально важным тут было правильно определить боевые позиции. Довольно долгое время подводные лодки вели боевые действия в северо-западном районе Черного моря. И не очень успешно. И вот «нарезали» позиции у берегов Крыма и в открытой части моря между Крымом и портами Румынии. Тут глубины были большие, минная опасность меньше и, что самое главное, более частыми стали встречи с вражескими кораблями и судами.
К нам поступил отчет о боевой деятельности бригады подплава за последний квартал 1943-го. Данные, приведенные в нем, говорили, что результативность боевых походов в октябре — декабре резко возросла. Было совершено 32 торпедные атаки, 19 из которых оказались успешными. Из небольшой диаграммы, приобщенной к отчету, можно было увидеть, что это больше, чем то, что удалось черноморским подводникам за весь 1942 год.
Успешно начали они и 1944-й. Подробно, не скрывая горделивых ноток в голосе, контр-адмирал Павел Иванович Болтунов докладывал мне о метких, снайперских, атаках капитанов 3 ранга Г. Е. Карбовского, Б. В. Гремяко, капитан-лейтенантов А. Н. Кесаева, Я. К. Иосселиани, И. Я. Трофимова. По всему чувствовалось — дело у черноморцев пошло.
В отличие от своего коллеги куда более сдержан и лаконичен был в те январские дни начальник подводного плавания КБФ. И дело не только в том, что Андрей Митрофанович Стеценко по своей натуре был человеком немногословным. Увы, балтийцы вот уже несколько месяцев не топили вражеских кораблей и судов: фашисты, израсходовав огромные силы и средства, сумели создать непроходимый противолодочный рубеж. При попытке форсировать его весной и летом 1943 года одна за другой погибли сразу несколько подводных лодок. Стало совершенно ясно, что просто бессмысленно рисковать людьми и кораблями. Командование приняло решение прекратить посылку лодок в Балтийское море. Для борьбы с морскими перевозками врага использовалась теперь лишь торпедоносная авиация.
Это, однако, не означало, что балтийские подводники с той поры бездействовали. Нет, они и в этих условиях делали все, что было в их силах. «Малютки», скажем, не раз выходили на Гогландский плес и в Нарвский залив, где высаживали разведывательные группы. Много времени и сил экипажи лодок отдавали ремонту, боевой подготовке. Конечно, можно было понять досаду подводников: наши войска громили фашистские полчища под Ленинградом, а им приходилось заниматься большей частью обыденными делами. Но мы верили: звездный час балтийских подводников еще впереди.
В конце января я с особым нетерпением ждал вестей с Северного флота. Здесь в период с 16 января по 5 февраля проводилась операция разнородных сил флота по нарушению вражеского судоходства. Та самая «РВ-1», о которой мы вели речь с В. П. Карпуниным еще в ноябре.
